Империя и ее соседи - Коллектив авторов

народа, который назначал императоров своей властью, и не прямо, но через посредство Церкви, ради оказания помощи верующим христианам, уступил право избрания императоров семи германским князьям»[300]. В самых древних историях, доказывает хронист, написано, что «вышеупомянутый народ поставлял императоров и иногда свергал их за преступные деяния, и свобода римского народа никоим образом не была подвластна свободе империи /т. е. здесь слово «свобода» является символом суверенитета/, и не подразумевала выплаты дани, как у других наций, подчиненных народу, сенату и коммуне Рима, а через эту коммуну их императору»[301]. Соответственно, тосканские коммуны, добровольно подчинившиеся императору (Пиза, Сиена, Вольтерра и Сан-Миньято) умалили величие римского народа и его наследников, «и малодушно отступили от вольности тосканцев, не из чего иного, как из зависти одной коммуны к другой» (e dirogata la franchigia de’ Toscani vilmente, per l’invidia ch’ avea Puno comune dell’altro, piú che per altra debita cagione). Далее Маттео Виллани объясняет, почему итальянским коммунам дозволено, и даже должно уговариваться с императорами: вся страна разделилась на две партии («секты»), гвельфов и гибеллинов. Первые «в мирских делах следуют за святой Церковью, ввиду полученного ею от Бога принципата и святой власти (imperio) в нем, это «гвельфы, то есть блюстители веры». Другие следуют за империей, «независимо от того, верна ли она в мирских делах святой Церкви, и они называются гибеллинами, как бы guidabelli, то есть вожди битв, и так оно и есть, ибо благодаря званию империи они гордятся перед другими, и побуждают к ссорам и войнам». Каждая из «сект» хочет главенствовать в своем городе, «хотя обычно там сохраняется правление коммун и народов». Германские императоры, приходя в Италию, стали благоволить гибеллинам и водворять в городах своих викариев с их людьми; а по смерти этих императоров викарии «сделались тиранами и отняли у народов свободу, стали могущественными синьорами и врагами партии верных святой Церкви и ее вольности. И это немалый довод за то, чтобы не подчиняться императорам без уговора. Кроме того, нужно иметь в виду, что латинский язык, обычаи и поступки немецкого народа (della lingua tedesca) подобны варварским, незнакомы и чужды итальянцам, чей язык, обычаи, основательные и размеренные поступки дали образец всей вселенной, а им самим – мировую монархию». / Ясно, что речь идет о Римской империи/. Немецкие императоры, «которые хотят править итальянцами по обычаям и силами Германии, этого не умеют и не могут, поэтому, когда их принимают в итальянских городах с миром, они возбуждают народные мятежи и волнения, и ими пользуются, чтобы путем раздоров стать тем, кем они не могут быть по своей доблести, или благодаря пониманию жизни и обычаев». Таким образом, в тех городах, которые добровольно принимают у себя императоров, неизбежно меняется власть, и даже может установиться тирания. Поэтому города и народы, которые «желают сохранить свои привилегии и статус, и не оказаться мятежниками против германских императоров» должны принимать меры и заключать договоры, «и лучше препятствовать им, нежели допускать к себе в город, не имея надежных гарантий»[302]. Эти длинные рассуждения, хотя и содержат некоторые фантастические этимологии (по поводу гибеллинов), довольно верно передают историю взаимоотношений императоров с коммунами и особенно их идеологическую подоплеку.

Суждения Джованни и Маттео Виллани по-своему объективны, у них негативные оценки соседствуют с положительными. Отчасти это можно объяснить их оппозиционными настроениями по отношению к городским властям в поздние годы жизни. Маттео был даже обвинен в гибеллинстве, хотя об этом мало что известно[303].

Применительно к Карлу IV хронисты отмечают его преимущества в сравнении с дедом – большую ловкость и благоразумие при сравнительно меньших силах (хотя много сходства). Он более осторожен, но главное, он дружен с французскими королями и с Церковью. При этом отношение к нему флорентинцев – гвельфов и друзей Церкви, весьма настороженное. Они понимают, что между государствами всегда есть разность интересов (у коммуны с Карлом и с Церковью, у тех между собой).

Отношения строятся во многом на меркантильной основе – императору нужны средства, коммуны готовы платить за свою свободу, если необходимо. Отсюда сравнения Карла с купцом. Он упрочил свои позиции в Италии, но находясь за ее пределами слабо может влиять на дела в стране. Его интересы прежде всего личные (и династические). Как бы то ни было, при всем критическом отношении Карл IV выглядит в описании флорентийских хронистов одним из самых выдающихся императоров Средних веков, они отмечают его образованность, доблесть, мудрость. В их изображении это не столько средневековый рыцарь, сколько государь Проторенессанса. Купец критикует императора за торгашество, но и тот относится к горожанам, как к торгашам.

Флорентийских хронистов Карл интересует в основном постольку, поскольку он влиял на судьбы Флоренции. Они считают свой город наследником Рима, а римский народ – источником власти императоров. Империя сошла с истинного пути, народы получили свободу. Император оценивается с точки зрения его содействия свободе и порядку, за которые он отвечает перед Богом вместе с папой.

Итак, свобода – коренной вопрос политики вообще и итальянской в частности на протяжении веков: этот тот же вопрос, который обсуждали в XVI в. Макиавелли, Гвиччардини и их современники. Они видели и понимали, что по соседству с Италией создаются сильные централизованные государства и рассуждали на тему о том, что будет благом для тогдашней Италии – единая монархия или много независимых республик. Макиавелли склонялся к первому, Гвиччардини ко второму. В конечном счете, этот вопрос – что лучше – не имеет ответа. Гуманисты гордились римским, т. е. в том числе и имперским прошлым, но без наличия городов-коммун, вероятно, всемирно значимого Возрождения не было бы.

Список литературы

Höfler К.А.С. Die Krönung К. Karls IV nach Johannes dictus Porta de Annoniaco // Beiträge zur Geschichte Böhmens. Abt. I, 2. Prag, 1864.

Palm К. Italienische Ereignisse in den ersten Jahren Karls IV. Göttingen, 1873.

Werunsky E. Der erste Römerzug Kaiser Karls IV (1354–1355). Innsbruck, 1878.

Werunsky E. Italienische Politik Papst Innocenz' VI und König Karls V in den Jahren 1353 bis 1354. Wien, 1878.

Cipolla C. Verzeichnis der Kaiserurkunden in den Archiven Veronas. 1. Von Karl der Grossen bis Heinrich IV // Mitteilungen des Instituts für Österreichische Geschichtsforschung. Bd. 2 (1881). S. 83-110.

Werunsky E. Karl IV in Mantua (1354–1355). Neue Dokumente aus dem Staatsarchive zu Venedig // Mitteilungen des Instituts für Österreichische Geschichtsforschung. Bd. 3 (1882). S. 438–444.

Menzel L. Th. Italienische Politik Kaiser Karls IV 1347–1368. Blankenburg, 1885.

Romano G. Notizia di