Блог «Серп и молот» 2019–2020 - Петр Григорьевич Балаев
Блог «Серп и молот» 2019–2020 читать книгу онлайн
Перед тем, как перейти к непосредственно рассмотрению вопроса о Большом терроре, нужно оговорить два важных момента.
Первый. Самого по себе факта Большого террора, расстрелов по приговорам несудебного незаконного органа 656 тысяч человек и заключению в лагеря на срок 10 лет еще примерно 500 тысяч человек, т. е. тяжелейшего преступления перед народом СССР, как факта не существует по определению. Некоторые особенно отмороженные правозащитники до сих пор носятся с идей проведения процесса над КПСС (правильней будет — ВКП(б)) по типу Нюрнбергского. Эту идею я поддерживаю, голосую за нее обеими руками. Я страстно желаю, чтобы на открытый судебный процесс были представлены те доказательства репрессий 37–38-го годов, которые наши профессиональные и не очень историки считают доказательствами массовых расстрелов и приговоров к 10 годам заключения более чем миллиона ста тысяч граждан СССР. Даже на процесс, который будут проводить судьи нынешнего нашего государства. Но моё желание никогда не сбудется. Попытка провести такой процесс уже была, уже были подготовлены доказательства, которые сторона, обвинявшая КПСС в преступлениях, хотела представить на суд. Да чего-то расхотела. А пока такой процесс не состоялся, пока не дана правовая оценка тем доказательствам, которые свидетельствуют о масштабных репрессиях 37–38-го годов, факт Большого террора любой грамотный историк может рассматривать только в виде существования этого факта в качестве политического заявления ЦК КПСС, сделанного в 1988 году. Мы имеем не исторический факт Большого террора, а исторический факт политического заявления о нем. Разницу чувствуете?
Второе. Историки в спорах со мной применяют один, убойный на их взгляд, аргумент: они работают в архивах, поэтому знают всю правду о БТ, а я — «диванный эксперт», в архивы не хожу, поэтому суждения мои дилетантские. Я, вообще-то, за столом работаю, а не на диване — раз, и два — оценивать доказательства совершенных преступлений, а БТ — это преступление, должны не историки, а криминалисты. Занимаясь вопросом БТ до того, как доказательствам его существования дана правовая оценка, историки залезли за сферу своей компетенции. Я себя к профессиональным историкам не причислял никогда и не причисляю, зато я имею достаточный опыт криминалиста. Как раз не та сторона в этом вопросе выступает в роли дилетанта.
Как раз именно потому, что я имею достаточный опыт криминалиста, я категорически избегаю работы в архивах по рассматриваемому вопросу. По нескольким причинам. Я сторона заинтересованная, я выступаю в качестве адвоката, и не стесняюсь этого, сталинского режима. Заинтересованная сторона в архив должна заходить и документы в нем изучать только в ситуации, приближенной к условиям проведения процессуального действия, т. е. в присутствии незаинтересованных лиц, с составлением соответствующего акта.
(П. Г. Балаев, 18 февраля, 2020. «Отрывки из „Большого террора“. Черновой вариант предисловия»)
-
И лишь 15.11.1938 Политбюро вынесло решение о приостановлении всех дел на тройках (см. Прил. IV, док.26, л. 1), а 17.11.38 Политбюро решило ликвидировать тройки: „впредь все дела в точном соответствии с действующими законами о подсудности передавать на рассмотрение судов или особого совещания НКВД СССР“ (Прил. IV, док. 26, л. 1).
Тем же числом датируется и Постановление СНК СССР и ЦК ВКП(б) „Об арестах, прокурорском надзоре и ведении следствия“ (также принятое на Политбюро). В нем говорилось о большой работе, проведенной органами НКВД, и о том, что она сыграла положительную роль. Однако подчеркивалось, что операции 1937–38 гг. привели к ряду извращений в работе НКВД и Прокуратуры и к массовым арестам. „Работники НКВД, — говорилось в постановлении, — настолько отвыкли от кропотливой, систематической агентурно-осведомительской работы и так вошли во вкус упрощенного порядка производства дел, что до самого последнего времени возбуждают вопросы о предоставлении им так называемых „лимитов“ производства массовых арестов“. Напомним, что „так называемые „лимиты““ были придуманы и утверждены самим же Политбюро за 16 месяцев до этого; очевидной причиной ноябрьского Постановления 1938 г. было намерение откреститься от наиболее одиозных форм террора и, вероятно, подготовить почву для начинавшейся чистки самого НКВД.»
А вы не знали, кто сочинил эту сагу про 37-ой год? Историки вам раньше про это не рассказывали? Не говорили, что ее авторы — сын сына лейтенанта Шмидта, пишущего почерком Сталина, и три члена «Мемориала», из которых два филолога, один химик. Да еще один из них сидел за подделку документов.
Насчет профессиональной гордости наших профессиональных историков, принявших эту сагу за историческую реальность и документы, представленные группой этих проходимцев, за действительные, мне даже намекать неловко.
* * *
Мне часто пишут те, кто читал опубликованные документы о репрессиях, особенно о событиях 37–38-го годов, что у них складывается впечатление, будто эти документы написаны именно в «Мемориале». Стиль и лексика. Через слово — репрессии. В каждом абзаце — массовые аресты. Эти документы совершенно выбиваются из череды правоприменительных актов остального сталинского времени по стилю. А что здесь загадочного, если сотрудники Общества «Мемориал» их и «обнаружили»?
Но не только сотрудники «Мемориала» причастны к этому «творчеству». Из нашей недавней истории нужно кое-что вспомнить. Например, как членом Политбюро Александром Яковлевым был организован вброс в преддверии 1-го съезда народных депутатов СССР фальшивки о секретном приложении к Пакту Молотова-Риббентропа. Если бы Председатель КГБ СССР Крючков был не беспринципной сволочью (а я подозреваю, что там больше, чем сволочь), то он, хотя бы, попытался получить санкцию на арест Яковлева. А если бы не удалось ее у Политбюро получить — выйти в отставку и заявить о предателях в руководстве партии и страны. С конкретными фамилиями. А не так, как он провякал на закрытом заседании Верховного Совета: у нас есть агенты влияния. Какие к чертовой матери агенты влияния, если у вас в Политбюро откровенный американский шпион?!
Александра Яковлева нужно было арестовывать и сразу начинать допрос с вопроса:
— Говори, падла, когда и кто тебя завербовал, кто тебе дал задание развалить Варшавский Договор, чем нанести ущерб обороноспособности СССР?
Фальшивка, вброшенная этой партийной гнидой (а потом еще фальшивки по Катыни были добавлены), а потом им озвученная на съезде, выставляла СССР агрессором по отношению к Польше, после такого вываливание поляков из Варшавского Договора было только делом времени. А без Польши терялся смысл в существовании этого военного блока. Всего лишь на карту посмотрите: Польша выходит из Договора и самая мощная группировка войска блока в Европе, размещенная в ГДР, подвисает, почти отрезанная от основного члена Договора — СССР.
Кто был заинтересован в этом? Чьё задание отрабатывал Александр Яковлев? Даже двух попыток, чтобы прийти к правильному ответу, не нужно. Так Александр Яковлев, кроме всего прочего, был главным лоббистом Общества «Мемориал». Оно было организовано и работало при его прямой поддержке.
А во время ГКЧП Яковлев, уже вышедший к тому времени из КПСС, активно поддержал Б. Ельцина, после чего был им назначен Государственным советником по особым поручениям и членом Политического консультативного совета при Президенте РСФСР. В 1992 году назначен Ельциным председателем Комиссии при президенте Российской Федерации по реабилитации жертв политических репрессий, с 1994 года по распоряжению Ельцина контролировал Комиссию по рассекречиванию документов.
У вас есть версия, кто сподвиг Конституционный Суд на подбор столь компетентной экспертной комиссии? Насчет А. Яковлева подозрений не возникло? Насчет того, что за спинами этих экспертов, как и за Яковлевым, советники из Лэнгли стояли, подозрений не появляется?
У нас есть бывший Председатель Госкомимущества во времена Ельцина, Полеванов, который открыто рассказывает, как он пытался изгнать из Госкомимущества советников-американцев, как за это его самого оттуда выгнали. Вы думаете, что только в Госкомимуществе представители самой жующей нации советы раздавали? Впрочем, сам Президент Путин открыто подтвердил, что американские советники работали у нас, некоторые даже умудрились попасть на скамью подсудимых в США за коррупцию во время работы в России.
И вы еще дальше будете продолжать верить, что группа экспертов-мемориальцев ничего в архивы не подсовывала, она оттуда вытащила одни лишь настоящие документы?
Тогда добавим конкретики, так сказать. Эти эксперты мало того, что сами копались в архивных делах, так еще привлекли к себе в помощь помощников. И сами список этих помощников перечислили:
«В работе принимали участие А. Ю. Даниэль и Д. И. Зубарев; за ценные замечания благодарим С. Г. Филиппова и Г. М. Фрейдина.»
Персоны очень интересные. Особенно этот, в интернете о нем нашлась такая информация —
«Григорий Моносович Фрейдин (Gregory Freidin) родился в 1946 году, москвич; с 1971 г. живет в США. Доктор славянской филологии Калифорнийского ун-та в Беркли, профессор Стенфордского ун-та (1978–2014). Пишет по-русски и по-английски. Автор критической биографии Осипа Мандельштама, исследований наследия Исаака Бабеля, статей и эссе по истории русской литературы, культуры и политики, напечатанных в США и в России в академической и массовой печати.»
Это какие от иностранного гражданина, пишущего по-русски и по-английски могли получить ценные замечания наши эксперты, передававшие из архивов документы в суд? По Бабелю, что ли?
И, пардон, за то, что этого гражданина США кто-то подключил к работе группы, которая получила доступ к секретным архивам ФСБ… Это же расстрельная статья по еще действовавшему УК РСФСР!
И еще один интересный кадр — С. Г. Филлипов, автор справочника «Территориальные руководители ВКП(б) в 1934–1939 гг.» Сами подумайте, чем он-то мог помогать экспертам, какие от него советы они могли получить? Да только
