Надвигающийся кризис: Америка перед Гражданской войной, 1848-1861 - Дэвид Поттер

в пользу каждой из мер в отдельности, и был блок в пользу компромисса. Этот компромиссный блок, голосуя сначала с одним секционным блоком, а затем с другим, мог сформировать большинство за каждую из мер, и все они, таким образом, могли быть приняты.[173] Таким образом, Дуглас вспомнил то, что забыл Клей, ведь именно благодаря такой стратегии Клей добился принятия Миссурийского соглашения в 1820 году.[174] Дуглас также знал, что реальное препятствие находится не в Белом доме и в Сенате, но в Палате представителей, и уже в феврале он начал согласовывать стратегические планы с лидерами обеих партий.[175]

Прежде чем сенатор из Иллинойса начал действовать, Миллард Филлмор уже решительно выступил в поддержку компромисса. Сразу же после вступления в должность Филлмор принял отставку всего кабинета своего предшественника — он был единственным преемником вице-президента, который когда-либо делал это. Назначив Уэбстера государственным секретарем, он поддержал компромисс, и вскоре вес его администрации стал ощутим среди вигов. 6 августа он выступил с длинным посланием по поводу границы между Техасом и Нью-Мексико, которое показало, насколько ненужным был пограничный кризис. Филлмор как никогда ясно дал понять Тейлору, что Соединенные Штаты при необходимости применят силу, чтобы предотвратить любые односторонние действия Техаса против Нью-Мексико, но он также косвенно пообещал, что сам воздержится от любых односторонних действий и будет настаивать на «каком-либо акте Конгресса, на который может потребоваться согласие штата Техас, или… каком-либо соответствующем способе правового решения». Не ограничиваясь этим обещанием не форсировать вопрос о границе, Филлмор также красноречиво опустил все упоминания о создании штата Нью-Мексико, а когда предложенная конституция штата достигла Вашингтона в официальной форме, он спокойно её отклонил. Таким образом, Филлмор разрешил очень острый кризис — в некотором смысле более взрывоопасный, чем тот, над которым работал Клей, — и разрешил его с такой ловкостью и кажущейся легкостью, что история едва ли осознает масштабы его достижения.[176]

В августе редкая парламентская виртуозность Дугласа начала приносить плоды в Сенате, который сильно изменился со времен величественных речей предыдущей зимы. Кэлхун был мертв, Уэбстер — в кабинете, а Клей — в Ньюпорте, зализывая раны. 9 августа Сенат принял новый законопроект о границах Техаса, который давал этому штату на 33 333 квадратных мили больше, чем позволял «Омнибус», а также ставил соглашение в зависимость от согласия Техаса, но не давал спорной территории к востоку от Рио-Гранде.[177] В течение двух недель после этого первого решения были также приняты законопроекты о принятии Калифорнии, о создании территориального правительства в Нью-Мексико и об исполнении положения Конституции о беглых рабах.[178] Затем Сенат отложил в сторону законопроект об округе Колумбия до тех пор, пока Палата представителей не сможет принять решение. Но ждать пришлось недолго, поскольку Палата действовала ещё более оперативно, чем Сенат. 6 сентября она приняла «маленький омнибус», который объединял урегулирование техасской границы с территориальным управлением для Нью-Мексико, и приняла его 108 голосами против 97.

Палата представителей наконец-то отказалась от Провизии Уилмота. Важно отметить, что это было сделано в законопроекте, активно поддерживаемом влиятельным лобби, поскольку он выделял 5 миллионов долларов для оплаты по номиналу некоторых сильно обесценившихся техасских ценных бумаг.[179] В течение девяти дней в порядке очереди были приняты законопроект о статусе штата Калифорния, статус территории для Юты и законопроект о беглых рабах. 16 и 17 сентября Сенат и Палата представителей приняли законопроект об отмене работорговли в округе Колумбия. Тем временем президент Филлмор подписывал меры так быстро, как только они попадали к нему на стол, и таким образом к 17 сентября долгая борьба подошла к концу.[180] Стратегия Дугласа увенчалась полным успехом. Его мастерство становится особенно очевидным при анализе поименных голосований по последовательным законопроектам, которые показывают, что голосование проходило в основном по секционным линиям. Большинство южан выступало против двух мер — принятия Калифорнии и отмены работорговли в округе Колумбия, а большинство северян — против Закона о беглых рабах и организации территорий Нью-Мексико и Юты без соблюдения Провизии Уилмота. Весьма важным и до сих пор не замеченным фактом является то, что во всех решающих голосованиях, в результате которых шесть компромиссных мер были приняты как в Сенате, так и в Палате представителей, только один раз в одной палате большинство северян и большинство южан объединились в поддержку одного законопроекта. По законопроекту о Нью-Мексико в Сенате северные сенаторы проголосовали 11 против 10 за то, что южные сенаторы также поддержали 16 против 0. Но в остальном Север и Юг всегда голосовали вразнобой. Палата представителей не голосовала по Нью-Мексико как отдельному законопроекту, но на голосовании по присоединению Нью-Мексико к законопроекту о границах Техаса северяне набрали большинство в 23 голоса против; это было компенсировано большинством в 31 голос в пользу южан. При голосовании по объединенному законопроекту большинство северян против составило 9 голосов, а большинство южан за — 22. Тем временем в Сенате законопроект о границах Техаса сам по себе получил поддержку северных сенаторов 18 голосами против 8, в то время как южане разделились поровну — 12–12. По другим вопросам контрасты были ещё более выраженными. Законопроект о Юте был принят, несмотря на то, что северяне проголосовали против него в Сенате 11 против 16, а в Палате представителей — 41 против 70. Закон о беглых рабах прошел главным образом потому, что воздержавшиеся северяне скрывались в коридорах, в то время как каждый южный конгрессмен, участвовавший в голосовании, отдал свой голос «за», таким образом перевесив неблагоприятные результаты северян — 3 к 12 в Сенате и 31 к 76 в Палате представителей. С другой стороны, единодушное большинство северян провело законопроект о Калифорнии, хотя южане выступили против, проголосовав 6 против 18 в Сенате и 27 против 56 в Палате представителей. Аналогичным образом, законопроект об округе Колумбия получил единодушную поддержку северян и таким образом преодолел оппозицию южан, которые проголосовали против 6 против 19 и 4 против 49.

Последовательно преобладающая сила одной секции противостояла преобладающей силе другой, но в каждом случае мера проходила. Это происходило потому, что, как и предполагал Дуглас, существовали небольшие блоки сторонников компромисса, готовые обеспечить баланс сил. В Сенате четыре сенатора голосовали за компромиссную меру каждый раз, а восемь других делали это четыре раза, воздерживаясь в пятом случае; в Палате представителей 28 членов поддержали компромисс пять раз и 35 сделали это четыре раза из пяти.[181]

Эти факты ставят вопрос о том, был ли так называемый Компромисс 1850 года компромиссом вообще. Если компромисс —