Цезарь и Христос - Уильям Джеймс Дюрант

потеряли веру в государство не потому, что христианство призывало их держаться в стороне, но потому, что государство защищало богатство от бедности, воевало ради захвата рабов, облагало налогами труд в интересах роскоши и оказалось неспособным защитить свой народ от голода, эпидемий, нашествий и лишений; им простительно, что они отвернулись от Цезаря, проповедующего войну, к Христу, проповедующему мир, от невероятной жестокости к небывалому милосердию, от жизни без надежды и достоинства к вере, скрашивавшей их бедность и уважавшей их человеческую природу. Не христианство сокрушило Рим; за это оно ответственно ничуть не больше, чем варварское нашествие; Рим был пустой оболочкой, когда восстало христианство и разразилось нашествие.

Экономические причины упадка Рима уже были изложены выше, ибо без них невозможно понимание реформ Диоклетиана; вкратце напомню уже сказанное. Опасная зависимость от провинциального зерна; дефицит рабов и как следствие — упадок латифунций; ухудшение транспорта и опасности торговли; потеря провинциальных рынков, завоеванных провинциальными конкурентами; неспособность италийской промышленности экспортировать столько, чтобы уравновесить италийский импорт, а в результате — перекачка драгоценных металлов на Восток; пагубная война между богатыми и бедными; удорожание армии, государственных пособий, общественных работ, растущей бюрократии и паразитического двора; обесценивание денег; подавление предприимчивости и поглощение инвестиционного капитала конфискационными налогами; эмиграция труда и капитала, смирительная рубашка крепостничества, наброшенная на сельское хозяйство, и кастовость, навязанная промышленности: тайный сговор всех этих факторов подорвал материальный фундамент италийского быта, и вот — мощь Рима превратилась в политический призрак, переживший свою экономическую смерть.

Политические причины упадка коренились в единственном факте — деспотизм уничтожил гражданское чувство римлян и осушил самый исток государственной деятельности. Не имея другой возможности выразить свою политическую волю, кроме насилия, римлянин утратил интерес к правительству и погрузился в свои дела, развлечения, воинские обязанности или заботы о личном спасении. Патриотизм и языческая религия были взаимосвязаны и теперь увядали вместе{1954}. Сенат, все больше поступавшийся властью и престижем после смерти Пертинакса, опустился до праздности, угодничества и продажности; так рухнул последний барьер, который еще мог спасти государство от милитаризма и безвластия. Местные правительства, которые наводнили императорские correctores и exactores, более не привлекали к себе людей выдающихся. Ответственность муниципальных чиновников за сбор налоговых квот со вверенных им областей, рост издержек неоплачиваемых почестей, выплаты, литургии, пожертвования и игры, которых ждали от них, опасности, присущие вторжениям и классовой войне, стали причиной бегства от государственной службы, аналогичной бегству от налогов, с заводов и из крестьянских хозяйств. Люди намеренно теряли пассивное избирательное право, понижая свой социальный статус. Некоторые бежали в другие города, другие становились земледельцами, третьи — монахами. В 313 г. Константин распространил на христианское духовенство освобождение от занятия муниципальных должностей и некоторых налогов, иными словами, даровал им привилегии, которыми традиционно пользовалось языческое жречество; вскоре после этого Церковь была затоплена кандидатами на рукоположение, а города оплакивали сокращение доходов и числа сенаторов; в конце концов Константин был вынужден постановить, что никто, могущий быть избранным на муниципальный пост, не может быть допущен в ряды духовенства{1955}. Императорская полиция преследовала беглецов от политических почестей так же, как охотилась за теми, кто уклонялся от уплаты налогов или призыва в армию; она возвращала их в города и заставляла служить{1956}; наконец, она постановила, что сын обязан наследовать социальный статус отца и соглашаться с избранием, если он имеет право быть избранным на основании своего сословного положения. После того, как крепостное право было распространено и на должностные обязанности, строительство темницы для экономически привилегированного класса было завершено.

Галлиен, опасаясь мятежа со стороны сената, исключил сенаторов из армии. Поскольку Италия к тому времени уже перестала поставлять солдатский материал, этот декрет ознаменовал окончательный военный упадок полуострова. Возвышение провинциальных и наемных армий, ниспровержение преторианской гвардии, осуществленное Септимием Севером, выход на политическую сцену провинциальных полководцев и завоевание ими императорского трона положили конец лидерству и даже независимости Италии задолго до того, как пала Западная империя. Армии Рима более не являлись римскими армиями; они состояли главным образом из провинциалов, по большей части из варваров; они сражались не за алтари и дома, но ради жалованья, подарков и добычи. Они атаковали и грабили города Империи с таким удовольствием, какого никогда не выказывали, очутившись лицом к лицу с врагом; большинство из них были крестьянами, ненавидевшими богачей и города как эксплуататоров бедноты и деревни; когда же гражданская смута предоставляла им удобный случай, они подвергали эти города такому беспощадному разграблению, что варварам извне больше нечего было разрушать{1957}. Когда военные проблемы стали важнее внутренних дел, города, расположенные близ границ, сделались резиденциями правительства; Рим стал театром для триумфов, заповедником императорской архитектуры, музеем политических древностей и форм. Умножение числа столиц и раздел власти разорвали единство административной системы. Империя, разросшаяся настолько, что ее государственные деятели не могли более ею управлять, а армии — защищать ее, стала распадаться. Оставшиеся без помощи и вынужденные обороняться от германцев и галлов своими силами, Галлия и Британия избрали собственных императоров и сделали их суверенными; при Зенобии от Империи отложилась Пальмира, и вскоре Испания и Африка почти без сопротивления станут жертвами варварского завоевания. В годы правления Галлиена тридцатью областями Империи управляли тридцать полководцев, практически независимых от центральной власти. В этой исполненной жуткого величия драме распада великой державы на части невидимыми протагонистами были причины внутренние; варварская лава лишь проникала туда, где слабость раскрывала перед ней двери и где крах биологической, моральной, экономической и политической государственной деятельности уступил свое место на сцене хаосу, унынию и разложению.

Извне падение Западной Римской империи было ускорено миграцией и экспансией сюнну, или гуннов, в Северо-Западной Азии. После того как их продвижение на восток было остановлено китайскими армиями и Китайской стеной, они повернули на Запад и около 355 г. вышли к Волге и Оксу. Их давление заставило сарматов Юга России двинуться к Балканам; готы, атакованные сарматами, вновь ринулись на римские границы. Им было позволено переправиться через Дунай и поселиться в Мезии (376 г.); вследствие дурного обращения с ними римских чиновников они восстали, разбили крупную римскую армию при Адрианополе (378 г.) и некоторое время угрожали Константинополю. В 400 г. Аларих во главе вестготов перешел через Альпы и вторгся в Италию, и в 410 г. ими был взят и разграблен Рим. В 429 г. Гейзерих повел вандалов на завоевание Испании и Африки, и в 455 г. ими был взят и разграблен Рим. В 451 г. Аттила возглавил агрессию гуннов против Галлии и Италии; на Каталаунских полях (Chalons) он