Блог «Серп и молот» 2023 - Петр Григорьевич Балаев

«— Товарищ Сталин, — сказал я, — частая смена командующих фронтами тяжело отражается на ходе операций. Командующие, не успев войти в курс дела, вынуждены вести тяжелейшие сражения. Маршал Тимошенко командует фронтом менее четырех недель. В ходе Смоленского сражения хорошо узнал войска, увидел, на что они способны. Он сделал все, что можно было сделать на его месте, и почти на месяц задержал противника в районе Смоленска. Думаю, что никто другой больше не сделал бы. Войска верят в Тимошенко, а это главное. Я считаю, что сейчас освобождать его от командования фронтом несправедливо и нецелесообразно. М. И. Калинин, внимательно слушавший, сказал: — А что, пожалуй, Жуков прав. И. В. Сталин не спеша раскурил трубку, посмотрел на других членов Политбюро и сказал:

— Может быть, согласимся с Жуковым?

— Вы правы, товарищ Сталин, — раздались голоса, — Тимошенко может еще выправить положение. Нас отпустили, приказав С. К. Тимошенко немедленно выехать на фронт. Когда мы возвращались обратно в Генштаб, С. К. Тимошенко сказал:

— Ты зря отговорил Сталина. Я страшно устал от его дерганья.

— Ничего, Семен Константинович, кончим войну, тогда отдохнем, а сейчас скорее на фронт.

С тем С. К. Тимошенко и уехал.»

Только рассказчик забыл, что в конце июля Тимошенко уже не был наркомом. А так — всё правильно. Именно так всё и было. А вы всё — Фоменко, Носовский, плоскоземельщики… Учитесь, как надо…

* * *

И как только у Сталина возникал какой-то непонятный стратегический вопрос, так он сразу к себе на дачу Георгия Жукова вызывал посоветоваться. Больше ведь было не с кем, не с Тимошенко же советоваться, который командовал фронтом во время войны с финнами. Масштаб не тот — всего лишь один фронт. Вот Жуков японцев одним корпусом погромил, ему даже фронта не потребовалось — настоящий стратег. Если читать мемуары Георгия Константиновича, то там никого Сталин так не слушал, как Жукова. Ни Тимошенко, ни Ворошилова, ни Буденного. Правда, есть сомнения. По состоянию на лето 41-го года за Жуковым пока никаких выдающихся полководческих достижений не числилось, конфликт на Халхин-Голе сам Сталин называл мелким, ненастоящей войной. С чего бы вдруг Жуков стал в его глазах таким авторитетом по сравнению с «царицынскими товарищами» объяснения нет. В том числе и у самого Жукова.

Особенно мне нравится в «Воспоминаниях и размышлениях» момент, когда 19 августа Жуков, командуя в тот момент войсками Резервного фронта, проанализировал оперативно-стратегическую обстановку на всем советско-германском фронте и послал Сталину телеграмму о том, что следующий удар немцы нанесут на Украине. И привел текст этой телеграммы с архивным исходником. В предыдущей книге я написал, что текст этой же телеграммы Жукова привел и маршал Василевский. Смысл телеграммы у Василевского тот же, только текст несколько, мягко говоря, другой. И исходники разные. Какая телеграмма настоящая, та, что у Жукова, или та, что у Василевского — никому неинтересно. Наверно, обе настоящие. Наверно, первую Жуков написал и отправил, а потом, забегавшись по фронтовым делам, забыл, что отправил, написал новую, поэтому текст немного другой, и отправил новую. А так, как телеграммы две, то архивисты их в разные дела подшили. Других вариантов я придумать не могу. Может, у кого-то еще какие мысли есть по этому поводу?

Только если бы такое происходило в реальной жизни, то, думаю, Сталин, получив такую телеграмму, немедленно позвонил бы Главкому Западного направления Тимошенко, в подчинении которого находился по состоянию на 19 июля Г. К. Жуков, как командующий Резервным фронтом:

— Семен Константинович, ты бы съездил в штаб к своему Жукову, посмотрел, что там творится. Оттуда мне шлют какие-то странные телеграммы с прогнозами о развитии оперативно-стратегической обстановки на всем фронте борьбы с фашизмом. Если там все трезвые и не употребляют наркотики, после которых можно себя Наполеоном воображать, то нашу Ставку нужно разогнать, вместо нее пусть один Жуков работает, а мы не будем у него под ногами путаться.

Герою Ельни, конечно, Тимошенко очень мешал, как Главком направления. Жукову хотелось всю славу иметь только лично для себя, поэтому он, повествуя о том, как разрабатывался этот наш контрудар, результатом которого стала ликвидация плацдарма немцев, под Ельней родилась и советская гвардия, ни словом не обмолвился, что Тимошенко, хотя бы, на плане контрудара резолюцию «согласен» поставил. Да и вообще, Главкомы направлений только на телефонах сидели, ждали звонка из Ставки, из Ставки Сталин или Шапошников позвонят, дадут указания, Главкомы эти указания в войска спустят и дальше сидят, ждут новых директив:

«Однако уже первые месяцы существования Главных командований войск направлений показали, что они не оправдывают надежд. Ставка по‐прежнему непосредственно руководила фронтами. По существовавшей тогда практике главкомы направлений не имели в своем распоряжении резервов войск и материальных средств, чтобы влиять на ход военных действий. Они не могли без согласия Верховного Главнокомандования проводить в жизнь какие‐либо принципиальные решения и, таким образом, превращались в простые передаточные инстанции. В результате в 1942 году Главные командования войск направлений были ликвидированы.»

В реальности же, именно после 10 июля, после образования Главнокомандований (Главнокомандований! А не передадочных инстанций), ситуация на фронте после первых потрясений стала кардинально меняться.

Смотрите, от границы Белоруссии до Могилева больше 400-километров. Уже 10 июля начались сражения под Могилевом. 17 дней потребовалось войскам фон Бока, чтобы проскочить это расстояние. В ходе Смоленской оборонительной операции наши войска отступили на 200–250 км, максимум, за два месяца. При этом, под Смоленском немцы имели более значительное преимущество в войсках и вооружениях, чем на начало войны против войск Западного фронта.

Еще факт бегства от войск в тыл командования Западного фронта, в результате его армии остались без централизованного управления и оборона развалилась настолько быстро, что Тимошенко приходилось начинать сражение только-только подходящими войсками армий второго стратегического эшелона, фактически, очень слабыми заслонами.

И то, что за Смоленском немецкое наступление выдохлось и уже сами немцы перешли к обороне — несомненная заслуга Семена Константиновича.

Кроме того, ведь по плану «Барбаросса» танковые группы фон Бока должны были после выхода за Днепр развернуться на север и обеспечить захват Ленинграда. Только фон Боку удалось выделить для этой задачи всего один моторизованный корпус Гота. И всё, план блицкрига полетел к чертям. План «Барбаросса» повис в воздухе.

К концу августа Гитлер о нем уже сам