Блог «Серп и молот» 2021–2022 - Петр Григорьевич Балаев
Блог «Серп и молот» 2021–2022 читать книгу онлайн
У нас с вами есть военные историки, точнее, шайка клоунов и продажных придурков, именующих себя военными историками. А вот самой исторической науки у нас нет. Нельзя военных разведчиков найти в обкоме, там они не водятся, обкомы вопросами военной разведки не занимаются. Нельзя военных историков найти среди клоунов-дегенератов. Про архивы я даже промолчу…
(П. Г. Балаев, 11 октября, 2021. Книга о начале ВОВ. Черновые отрывки. «Финская война»)
Вроде, когда дело касается продавца в магазине, слесаря в автосервисе, юриста в юридической фирме, врача в больнице, прораба на стройке… граждане понимают, что эти профессионалы на своих рабочих местах занимаются не чем хотят, а тем, что им работодатель «нарезал» и зарплату получают не за что получится, а за тот результат, который работодателю нужен. И насчет работы ученых в научных институтах — тоже понимают. Химик, например, работает по заданию работодателя и получает зарплату за то, чтобы дать тот результат, который работодателю нужен, а не тратит реактивы на своё хобби.
Но когда вопрос касается профессиональных историков — в мозгах публики происходят процессы, превращающие публику в дебилов. Мистика какая-то.
Институт истории РАН — учреждение государственное. Зарплату его научным сотрудникам платит государство. Результат работы за эту зарплату требует от научных сотрудников института истории государство. Наше российское. Какой результат нужен от профессиональных историков института истории нашему государству, которое финансирует все эти мемориалы жертвам сталинских репрессий — с двух раз отгадаете?
Слесарь в автосервис приходит на работу и выполняет программу директора сервиса — ремонтирует автомобили клиентов. Если он не будет эту «программу» выполнять, если автомобили клиентов не будут отремонтированы — ему не то, что зарплаты не будет, его уволят и больше он в бокс не зайдет, его туда не пустят. Думаете, в институтах по-другому? Если институты государственные — есть программы научных исследований, утвержденные государством, программы предусматривают получение результата, нужного государству. Хоть в институте химии, хоть в институте кибернетики, хоть в институте истории.
Если в каком-нибудь институте кибернетики сотрудники не будут давать результата нужного государству в рамках выполнения государственных программ, то реакция государства будет однозначной — этих сотрудников оттуда выгонят.
Но в представлении публики в институте истории РАН нет ни государственных программ исследований, ни заказа государства на определенный результат исследований, там эти Юрочки Жуковы приходят на работу заниматься чисто конкретно поиском исторической истины и за это получают свои оклады научных сотрудников государственного института.
А потом публика с аппетитом проглатывает всю «правду» о Сталине, которую чисто конкретно в поисках истины наработали за государственную зарплату эти профессиональные историки, не замечая, каким дерьмом наелась.
Вроде бы граждане понимают и знают, что наши государственные чиновники выполняют волю правительства, которое действует в интересах олигархата, и верить этим чиновникам может только слабоумный. Но когда дело касается вопросов к профессиональным историкам, чиновникам государства в институте истории РАН, то всё понимание куда-то исчезает, Витенька Земсков и Юрочка Жуков становятся чисто конкретными независимыми искателями правды о Сталине и СССР. За оклады и премии от государства…
(П. Г. Балаев, 30 августа, 2022. «Профессиональные историки и историки-самозванцы»)
-
* * *
…А как у нас относятся к межнациональным бракам? В интернациональном СССР который я застал, относились с…безразличием. Нет? Вы мне не верите? Ну и правильно делаете. Только мне, пожалуйста, не рассказывайте сказки, что если русская девушка выходила замуж за чурку (урюка, хачика, носорога), то она не чувствовала «легкого» осуждения окружающих. Ну а насчет того, чтобы узбек привез к себе в аул русскую жену-немусульманку… Про прибалтов я вообще молчу…
Отношение к межнациональным бракам характеризует уровень межнациональных отношений и в самом государстве, и уровень интернационалистского воспитания народа. Это бытовое проявление национализма как раз и высвечивает всю суть «дружбы народов».
У меня был знакомый китаец-бизнесмен Саша из Уссурийска, владел не очень большим, но вполне приличным бизнесом в России, занимался поставкой и продажей чая. Саша встретил русскую девушку Лену, влюбился в нее и они поженились. Лена — весьма и весьма симпатичная блондинка, из нормальной, среднеобеспеченной семьи, на вполне нормальной работе по тем временам, в какой-то телефонной компании, вроде МТС, работала менеджером. Саша — ничем не примечательный китаец, китаец как китаец. Только очень компанейский, такое впечатление, что у него никогда плохого настроения не было. «Солнечный мальчик», одним словом. На свою солнечность он Ленку и подцепил.
У Ленки сразу возникла проблема с родителями: «Ты что, замуж за китайца?! Люди подумают, что ты проститутка!». Друзья, подруги, знакомые — чувствовалось, что отношение изменилось, когда ее стали видеть с Сашей и дело начало до свадьбы доходить. Когда поженились и родился сын, вылитый китайчонок, стало еще хуже. Вроде никто в глаза ничего не говорит, но даже на приеме у детского врача чувствовалось: «Нашла себе богатого китайца, проститутка».
Лена насчет владения китайским языком — ни в зуб ногой, и в Китае была только в Суйфэньхе, где покупала одежду. Родители Саши жили в Харбине, если точно помню, но Лена очень долго наотрез отказывалась ехать с ними знакомиться, несмотря на все уверения мужа, что всё будет хорошо. Да и не хотелось ей уезжать в страну, языка которой она совершенно не знала. Конечно, Саша ее понемногу учил, но если он сам по-русски, как на родном, то они почти всегда на русском и общались, в такой ситуации обучение почти нулевое. Да и, другой народ, другая культура, другие традиции — Лена никогда даже мысли не допускала о жизни в КНР. И боялась, естественно, что китайцы к ней будут относиться также, как соотечественники.
В конце концов, после двух лет брака, Саша уломал жену съездить в гости к родителям на китайский Новый Год. Недели три погостили, вернулись назад, в Уссурийск, и Саша начал сворачивать бизнес в России, стали готовиться к переезду в Китай. По настоянию Лены. И уехали с концами.
Когда Лена гостила в КНР, она увидела, что понятия «чистота крови» для китайцев не существует. Оно им элементарно не знакомо. Больше того, родители Саши русскую невестку приняли с такой любовью, что ей всё время в гостях было даже неудобно, делать абсолютно ничего не позволяли, мне она сказала, что если бы в туалет дверь не закрывала, то китайская свекровь, такое впечатление, заходила бы и задницу ей подтирать. Про внука, ребенка «русской проститутки», к которому с прохладцей относились родители Лены, и говорить нечего.
Друзья и знакомые Саши. Особенно китаянки. Лена говорила, что сначала она думала, что они все притворяются, показывают, что они все её любят. Потом узнала, что они еще и хвастаются тем, что у них есть знакомая — русская. Три недели в Харбине они с мужем из гостей не вылазили, все знакомые китайцы мужа в очереди стояли, чтобы их зазвать к себе в гости.
Мы сидели в моем любимом «Университет-баре» перед их отъездом, у меня на Сашу были некоторые оперативные планы, поэтому я с ним завел знакомство, но если уж так складывалось — ничего уже не поделаешь. Я только поинтересовался у Лены:
— А с китайским языком что?
— И без него можно пока, там половина Харбина, наверно, русский знают.
— Все-равно другая культура, традиции, уклад…
— Да-да, кухня другая и вместо матрешек — дракончики. Всё там тоже самое, что и у нас. Я не к мусульманам еду. Они, Петр Григорьевич, атеисты, у них как у нас всё, только на разрез глаз не смотрят…
* * *
…Мне доводилось участвовать в приеме делегаций по линии таможенной службы и немецких, и японских… И вообще с иностранцами общаться немало. Такая служба была. И я не националист, конечно. Я вполне спокойно и с пониманием отношусь к народам, у которых разные обычаи, привычки, традиции.
Но если ты едешь к кому-то в гости, даже если эта поездка — служебная, тем более в другую страну… Ну хоть значков и мелких сувенирчиков с собой для подарков прихвати! В такие моменты ты понимаешь, что живешь среди народа несколько иной цивилизации. Разумеется, это не цивилизация иная, просто обычаи и традиции настолько сильно отличаются, что это отличие вызывает непонимание и раздражение.
Картина маслом! Мы ждем делегацию китайской таможни. Вот она прибывает, вот они проходят в наше здание. Мы встречаем их в вестибюле. Впереди китайцев идет их начальник таможни, только у него руки не заняты, все остальные тащат сумки с подарками. Если вы даже рассчитывали на официальную сухость, с китайцами ничего этого у вас не получится. Сразу горячие рукопожатия, объятия и вручение первой партии подарков.
Мы же русские, само собой. Поэтому переговоры-переговорами, но хлебосольное русское застолье — обязательно. Мы стараемся не ударить в грязь лицом. Пьют, кстати, китайцы — будь здоров! И тосты очень любят. Длинные. Про мир и дружбу между китайским и великим русским народом. С пожеланиями нашему великому русскому народу всяческого благополучия и укрепления дружбы между русскими и китайцами. Вы же понимаете, что и мы такие же тосты в ответ произносим. Мы даже не готовимся заранее к их произношению, это всё на рефлексах.
Про подписание всяческих соглашений и отработку рабочих вопросов
