Закоулки Средневековья - Льюис Френсис Зальцман

Одним из самых смертоносных оскорблений было подрезать хвосты лошадям противника. Похоже, это было так же ужасно, как библейский обычай укорачивать платья посланникам. В XV веке Джон Энот, архидиакон Бекингема, со слезами на глазах жаловался, что некий Томас Конелой (?) помешал ему выполнять свои обязанности по наказанию грешников и приказал отрезать хвосты его лошадям. Подобное оскорбление вспыльчивого Томаса Беккета вызвало яростное осуждение архиепископом своих врагов и привело к его убийству и, следовательно, к его канонизации, из чего следует, что «Кентерберийскими рассказами» Чосера мы обязаны укороченным хвостам архиепископских лошадей. Путь от оскорбления до нападения короткий, и лошади привели многих к нежелательному финалу. Здесь мне вспоминаются приключения викария, собаки и ключа. Случилось это во время правления Генриха VI. Уильям Рассел, викарий Мера в Сомерсете, покинул свою церковь в пять часов вечера Страстной пятницы, «будучи весь день до этого буднично поглощен исповеданиями». Он запер церковь и направился домой, но по дороге встретил одного из своих прихожан, Джона Тотена, злого человека, «не почитавшего ни Бога ни церкви». Тотен держал в руке семифутовый посох с «огромной пикой» на одном конце, и с ним была «ужасная огромная собака», которая сразу же напала на викария, так как хозяин «натравил своего злобного пса на викария и сказал: „Эй, Девгард"». Я не знаю, звали ли собаку Дьюгард, что кажется маловероятным, или Дугальд, что вполне возможно, но я скорее склоняюсь к мысли, что Тотен произнес «хорошая собака» с провинциальным акцентом, звучало это как: «Эй! Гуде дарг!» Как бы то ни было, этот пес, зная команды своего хозяина, подбежал к (викарию) и укусил его за руку, а затем повалил на землю, и, вероятно, викарий мог быть убит Джоном Тотеном и его собакой, — добрый священник при воспоминании о волнующем происшествии забывает о грамматике и путается в словах, — но Богу было угодно, чтобы он ударил упомянутого пса ключом от церковной двери, и после этого пес убежал. На следующий день почтенный Уильям Рассел поспешил к своему патрону, аббату Гластонбери, и показал ему свои раны — «свою одежду, перепачканную в крови и свою искусанную руку»; но он получил прохладное утешение и скупое сочувствие. Тотен был слугой аббата, который сказал: «Все, что было сделано, было сделано для защиты моего человека, и если вы сделаете моему слуге что-нибудь плохое, то пожалеете, потому что я буду защищать его».

…показал ему свои раны…

Собаки всех мастей и всех пород -

Мастиф, борзая, дворняга.

Гончая, спаниель или ищейка

Бобтейл с загнутым хвостом…

достаточно часто встречаются в старинных записях, и достаточно часто их владельцы попадали в беду из-за браконьерства, но при этом на них не так уж часто жаловались в связи с нападениями, как можно было бы ожидать. Я помню, как наткнулся на один довольно интересный случай, когда мужчина пожаловался, что соседские собаки гнались за ручным оленем, принадлежавшим его дочери, и, когда она вмешалась, чтобы спасти его, они покусали ее за руки. Содержание ручных оленей было обычным делом. Однажды Эдуарду III подарили ручную лань, привезенную из Сент-Олбанс в Вудсток, а примерно пару столетий спустя священник из Линкольншира Джон Барнарди-стон, настоятель Грейт-Коутс, для собственного развлечения и к удовольствую своих друзей, «приручил, вырастил и держал ручного детеныша лани».

…вооруженных до зубов мечами и щитами…

К сожалению, он поссорился с сэром Кристофером Аскью, который подстрекал Уильяма Моркроппа и других «завистливых и злых людей» убить лань. Они узнали, где она пасется днем и ночью, и увели ее в дом Моркроппа, где на следующий день собрались «с оружием; то есть с посохами, копьями, мечами и щитами, — почти чрезмерным вооружением для этой цели, убили несчастную лань и отнесли ее тело сэру Кристоферу, который, когда Барнардистон пожаловался на «легкомысленную и бессмысленную игру», пригрозил, что с ним случится что-нибудь похуже, если он не будет сидеть молча. Сочувствуя настоятелю в связи с потерей его питомца, трудно отрицать, что собрание из полудюжины головорезов, вооруженных до зубов мечами и щитами, чтобы схватить одну маленькую ручную лань, очень походило на двадцать четырех портных, которые отправились убивать улитку, что не лишено комизма.

Послесловие редактора

Льюис Френсис Зальцман внес безусловный вклад в формирование экономической истории Англии средневекового периода. По словам самого автора, «эта книга и была написана с определенной целью, но цель эта состояла не в том, чтобы наставлять и поучать, а скорее в том, чтобы заинтересовать и развлечь, что является гораздо более высокой миссией». С присущим ему высокопробным английским юмором, он предваряет эту сентенцию указанием на крайне увлекательный характер его основных исторических штудий. Можем только догадываться, насколько интересными были эти занятия, Зальцман же знал о них не понаслышке, что и вынуждало его пару раз совершать разворот в сторону «более высокой миссии». Три тропинки были выбраны автором для того, чтобы выбежать за рамки опостылевшей обыденности и однообразия: диковинки и экзотические товары, преимущественно предметы роскоши, попадавшие в Англию; далекие путешествия за границы европейского универсума; и вторжение бестиарно-геральдических монстров и чудовищ. Завороженному автору музыкой звучат названия восточных тканей, и в унисон он сам замечает, что никогда не знал и не хотел узнать, что за дерево — альмуг. Так и не разобрался: дамаск, дамаскин, дамаскет — они ведь разные, названия отсылают к общему для всех месту происхождения — сирийскому Дамаску. Ткали ткань в Дамаске, много позже и в Европе, но шелк, как известно, привозили из Китая. А то, что ткань была изготовлена на льняной, хлопчатой, шелковой основе; могла быть с вплетением золотых нитей, а могла без оных, то, что узор на ней был выткан, а не нанесен поверх, осталось за рамками повествования. Равно как и то, что сама по себе бестиарная традиция достаточно четко распадается на два этапа, два разных набора бестий, из общего имеющих только названия: античную и средневековую. А уж геральдические звери — они и вовсе третий набор удивительного в этом списке, вполне отдельный от первых двух. Кому интересно узнать об этой теме подробнее, могу порекомендовать прочитать две очаровательных книги, вышедшие в серии Parvus Libellus ранее: «Василиск античных врачей и магов» и «Василиск: алхимическая мутация», обе одного автора — А. Г. Юрченко. Все гораздо хуже с