Эпоха веры - Уильям Джеймс Дюрант

легким делом сделать то же самое в Испании. При альмохадских эмирах Абд аль-Мумине (1145-63) и Абу Якубе Юсуфе (1163-84) порядок и процветание вернулись в Андалусию и Марокко, литература и образование вновь подняли голову, а философы получили защиту при спокойном понимании того, что они сделают свои труды непонятными. Но Абу Юсуф Якуб (1184-99) уступил богословам, отказался от философии и приказал сжечь все философские труды. Его сын Мухаммад ан-Насир (1199–1214) не заботился ни о философии, ни о религии; он пренебрег управлением государством, специализировался на удовольствиях и был разбит объединенными войсками христианской Испании при Лас-Навас-де-Толоса в 1212 году. Испания Альмохадов распалась на мелкие и независимые государства, которые завоевывались христианами одно за другим — Кордова в 1236 году, Валенсия в 1238 году, Севилья в 1248 году. Обиженные мавры отступили в Гранаду, где Сьерра-Невада, или Снежный хребет, обеспечивала некоторую защиту, а на хорошо возделанных полях расцвели виноградники, оливковые сады и апельсиновые рощи. Череда благоразумных правителей укрепила Гранаду и зависимые от нее города — Херес, Хаен, Альмерию и Малагу — против повторных нападений христиан; торговля и промышленность оживились, искусство расцвело, народ прославился своими нарядными одеждами и веселыми праздниками, и маленькое королевство дожило до 1492 года как последний европейский плацдарм культуры, которая на протяжении многих веков делала Андалусию честью для человечества.

III. ПРОБЛЕСКИ ИСЛАМСКОГО ИСКУССТВА: 1058–1250 ГГ

Именно в эпоху берберского господства мусульманская Испания возвела Альгамбру в Гранаде, Алькасар и Хиральду в Севилье. Новый архитектурный стиль часто называют мориско, как пришедший из Марокко; но его элементы пришли из Сирии и Персии, а также из Тадж-Махала в Индии; настолько широким и богатым было царство мусульманского искусства. Это был женственный стиль, нацеленный уже не на впечатляющую мощь, как в мечетях Дамаска, Кордовы и Каира, а на нежную красоту, в которой все мастерство, казалось, было поглощено украшением, а скульптор поглощал архитектора.

Альмохады были энтузиастами-строителями. Сначала они строили для обороны и окружали свои крупные города мощными стенами и башнями, такими как Торре-дель-Оро, или Золотая башня, которая охраняла Гвадалквивир в Севилье. Алькасар в Севилье был соединением крепости и дворца и являл миру ровный, тупой фронт. Спроектированный толедским архитектором Джалуби для Абу Якуба Юсуфа (1181), он стал после 1248 года любимой резиденцией христианских королей; его изменяли, ремонтировали, восстанавливали и расширяли Педро I (1353), Карл V (1526)… и Изабелла (1833); сейчас он преимущественно христианский по происхождению, но преимущественно мавританский или христианско-мавританский («мудехар») — по мастерству и стилю исполнения.

Тот же Абу Якуб Юсуф, который начал строительство Алькасара, построил в 1171 году великую мечеть Севильи, от которой ничего не осталось. В 1196 году архитектор Джабир возвел великолепный минарет мечети, известный нам как Хиральда. Христиане-завоеватели превратили мечеть в церковь (1235); в 1401 году она была снесена, и на ее месте — частично из ее материалов — был возведен огромный кафедральный собор Севильи. Самые нижние 230 футов Хиральды относятся к первоначальной структуре, остальные 82 — христианское дополнение (1568), полностью гармонирующее с мавританским основанием. Верхние две трети богато украшены балконами с аркадами и кружевными решетками из лепнины и камня. На вершине возвышается мощная бронзовая фигура Веры (1568), которая едва ли не символизирует вечно религиозное настроение Испании, поворачиваясь вместе с ветрами; отсюда и испанское название Хиральда — та, что поворачивается (gira). Почти такие же красивые башни были возведены маврами в Марракеше (1069) и Рабате (1197).

В 1248 году в Гранаде Мухаммед ибн аль-Ахмар (1232-73) приказал возвести самое знаменитое сооружение Испании — Альгамбру, то есть «красную». Место для строительства было выбрано на горном откосе, ограниченном глубокими оврагами и выходящем к двум рекам — Дарро и Гениль. Эмир нашел там крепость Алькасаба, датируемую девятым веком; он пристроил ее, возвел великие внешние стены Альгамбры и ранние дворцы, а также оставил повсюду свой скромный девиз: «Нет завоевателя, кроме Аллаха». Огромное сооружение неоднократно расширялось и ремонтировалось как христианами, так и маврами. Карл V добавил к нему свой собственный дворец в стиле квадратного Ренессанса, торжественный, несочетаемый и незавершенный. Следуя принципам военной архитектуры, разработанным в восточном исламе, неизвестный архитектор сначала спроектировал крепость, способную вместить 40 000 человек.12 Более роскошный вкус последующих двух столетий постепенно превратил крепость в скопление залов и дворцов, почти все из которых отличались непревзойденной изысканностью цветочного или геометрического декора, вырезанного или вытесанного из цветной лепнины, кирпича или камня. Во Дворе миртов в бассейне отражается листва и портик с резьбой. За ним возвышается башня Комарес, где осажденные рассчитывали найти последний и неприступный редут. Внутри башни находится богато украшенный Зал послов; здесь восседали эмиры Гранады, а иностранные посланники восхищались искусством и богатством крошечного королевства; здесь Карл V, глядя из окна балкона на сады, рощи и ручей внизу, размышлял: «Как несчастлив тот, кто потерял все это!»13 В главном дворе, Патио-де-лос-Леонес, дюжина неуклюжих мраморных львов охраняет величественный алебастровый фонтан; стройные колонны и цветистые капители окружающей аркады, сталактитовые архивольты, куфические надписи, приглушенные временем оттенки филигранных арабесок делают это здание шедевром стиля морисков. Возможно, в своем энтузиазме и роскоши мавры здесь вывели свое искусство за пределы элегантности, доведя его до чрезмерности; там, где все украшено, глаз и душа устают даже от красоты и мастерства. Такая изысканность декора оставляет ощущение хрупкости и жертвует тем впечатлением надежной прочности, которое должна передавать архитектура. И все же почти вся эта глазурь пережила дюжину землетрясений; потолок Зала послов обрушился, но все остальное осталось. В целом этот живописный ансамбль садов, дворцов, фонтанов и балконов свидетельствует одновременно о кульминации и упадке мавританского искусства в Испании: богатство, перешедшее в экстравагантность, завоевательная энергия, ослабевшая до легкости, вкус к красоте, угасший от силы и величия до элегантности и грации.

В XII веке мавританское искусство хлынуло из Испании в Северную Африку, и Марракеш, Фес, Тлемсен, Тунис, Сфакс и Триполи достигли апогея своего великолепия с прекрасными дворцами, ослепительными мечетями и лабиринтными трущобами. В Египте и на Востоке новую силу в исламское искусство привнесли сельджуки, Айюбиды и мамлюки. К юго-востоку от Каира Саладин и его преемники, используя подневольный труд пленных крестоносцев, возвели огромную Цитадель, вероятно, в подражание замкам, построенным франками в Сирии. В Алеппо Айюбиды возвели Великую мечеть и Цитадель, а