Блог «Серп и молот» 2019–2020 - Петр Григорьевич Балаев
Блог «Серп и молот» 2019–2020 читать книгу онлайн
Перед тем, как перейти к непосредственно рассмотрению вопроса о Большом терроре, нужно оговорить два важных момента.
Первый. Самого по себе факта Большого террора, расстрелов по приговорам несудебного незаконного органа 656 тысяч человек и заключению в лагеря на срок 10 лет еще примерно 500 тысяч человек, т. е. тяжелейшего преступления перед народом СССР, как факта не существует по определению. Некоторые особенно отмороженные правозащитники до сих пор носятся с идей проведения процесса над КПСС (правильней будет — ВКП(б)) по типу Нюрнбергского. Эту идею я поддерживаю, голосую за нее обеими руками. Я страстно желаю, чтобы на открытый судебный процесс были представлены те доказательства репрессий 37–38-го годов, которые наши профессиональные и не очень историки считают доказательствами массовых расстрелов и приговоров к 10 годам заключения более чем миллиона ста тысяч граждан СССР. Даже на процесс, который будут проводить судьи нынешнего нашего государства. Но моё желание никогда не сбудется. Попытка провести такой процесс уже была, уже были подготовлены доказательства, которые сторона, обвинявшая КПСС в преступлениях, хотела представить на суд. Да чего-то расхотела. А пока такой процесс не состоялся, пока не дана правовая оценка тем доказательствам, которые свидетельствуют о масштабных репрессиях 37–38-го годов, факт Большого террора любой грамотный историк может рассматривать только в виде существования этого факта в качестве политического заявления ЦК КПСС, сделанного в 1988 году. Мы имеем не исторический факт Большого террора, а исторический факт политического заявления о нем. Разницу чувствуете?
Второе. Историки в спорах со мной применяют один, убойный на их взгляд, аргумент: они работают в архивах, поэтому знают всю правду о БТ, а я — «диванный эксперт», в архивы не хожу, поэтому суждения мои дилетантские. Я, вообще-то, за столом работаю, а не на диване — раз, и два — оценивать доказательства совершенных преступлений, а БТ — это преступление, должны не историки, а криминалисты. Занимаясь вопросом БТ до того, как доказательствам его существования дана правовая оценка, историки залезли за сферу своей компетенции. Я себя к профессиональным историкам не причислял никогда и не причисляю, зато я имею достаточный опыт криминалиста. Как раз не та сторона в этом вопросе выступает в роли дилетанта.
Как раз именно потому, что я имею достаточный опыт криминалиста, я категорически избегаю работы в архивах по рассматриваемому вопросу. По нескольким причинам. Я сторона заинтересованная, я выступаю в качестве адвоката, и не стесняюсь этого, сталинского режима. Заинтересованная сторона в архив должна заходить и документы в нем изучать только в ситуации, приближенной к условиям проведения процессуального действия, т. е. в присутствии незаинтересованных лиц, с составлением соответствующего акта.
(П. Г. Балаев, 18 февраля, 2020. «Отрывки из „Большого террора“. Черновой вариант предисловия»)
-
Моряг-исторег считает, что 8 минометов (2 батареи) и 12 пушек (дивизион) для обороны высоты — «немногочисленное подразделение эсэсовцев». Да еще 12–15 станковых пулеметов. Конечно, совсем горстка хвошистов гасила монгольские орды, штурмовавшие высоту.
Дальше:
«…командиры батарей этих рот (минометных батарей, приданных стрелковым ротам — авт.) толком не знали своих задач. Вот свидетельство очевидца атаки. Из воспоминаний минометчика 1-й минроты 26-го гв. вдсп И. И. Пашкова: „После наступления темноты нам приказали свернуть минометы и идти вперед. Какое-то подразделение должно было наступать и мы должны были его поддерживать огнем. В кромешной темноте прошли не более километра, как впереди начался сильный ружейно-пулеметный огонь. Мы остановились и начали разворачивать минометы, но получили команду вернуться назад. По дороге назад сбились с пути, приняли ближе к железной дороге и наткнулись на заградотряд. Нас задержали и, быстро выяснив, кто мы такие, указали направления, куда нам идти“.»
Вы из этой цитаты поняли, что командир батареи толком не знал своей задачи? А исторег Замулин понял. «Видишь суслика? Нет? А он есть!»
Поэтому исторег Валера Замулин на страницах своего труда рассуждает. Как нашим командиром нужно было воевать и командовать, чтобы немца «малой кровью, могучим ударом». Он же «суслика видит». Раскритиковал наше командование вдрызг. И наступали не туда, и разведывали плохо, танки ездили не там, самолеты летели криво, пехота ползла не в ту сторону.
А всем этим бардаком руководили и за ним наблюдали с КП сам командующий 5-ой гвардейской армией Ротмистров, командующий фронтом Ватутин и представитель Ставки, начальник Генштаба Василевский:
«С точки зрения здравого смысла трудно понять, зачем столь продолжительное время значительные силы бронетехники бросались на мощный противотанковый опорный пункт, если уже после первого часа боя было ясно — надо менять тактику. Тяжелой артиллерией ни армия, ни корпус в достаточном количестве не располагали, в этой ситуации следовало приостановить наступление, вызвать авиацию и попытаться найти путь в обход этой высоты. Почему командующий 5-й гв. ТА и стоявший рядом начальник Генерального штаба не прислушались к своей профессиональной интуиции, понять трудно.»
Кретины! Будь там на КП Валера Замулин — немцам как вломили бы, аж до Берлина от Прохоровки эсэсовцы драпанули с короткой остановкой в Варшаве.
…(продолжение следует)
* * *
Но едроссовца-исторега Замулина, как это вам не покажется странным, кроют, как слон кобылу, по степени оплевывания нашей армии, историки-сталинизды. Напрочь кроют.
Из книги Юрия Игнатьевича Мухина «Отцы-командиры»:
«Между прочим, когда в „Дуэли“ началась дискуссия по отдельным рассказам А. З. Лебединцева, он свои воспоминания о виденном под Прохоровкой дополнил следующими размышлениями. „Я знал о том, что командующий 5-й гвардейской армией генерал Ротмистров П. А. был отстранен от командования переставшей существовать армией и больше Верховный не назначал его командующим, но не знал о том, как на битву под Прохоровкой реагировал И. В. Сталин. На днях от военных историков узнал и это. Вот его слова, сказанные Ротмистрову: „Что же ты, му…к, танковую армию за пятнадцать минут спалил?“ В последующем Ротмистров использовался в основном в помощниках танковых и общевойсковых начальников да на преподавательской работе, в чем гораздо больше преуспел, став и доктором, и профессором, возглавляя длительное время Академию БТВ. На этих должностях он преуспел и в воинских званиях вплоть до Главного танкового маршала“.»
Воспоминания ветеринара Лебединцева Мухин привел в своей книги без комментариев. Как истину. Так и было. И читатели книги поняли, каким мудаком был Ротмистров. Да сам Мухин его и раскритиковал. Он вообще наших генералов почти всех раскритиковал, а немецких расхвалил. По Мухину — наши генералы мешали Сталину побеждать.
Проверить слова ветеринара Лебединцева Юрию Игнатьевичу не захотелось, а то бы он узнал, что «переставшая существовать» 5-я гвардейская через несколько дней после Прохоровки немцам стала выдавать таких смачных! И узнал бы, что «отстраненный от командования» Павел Алексеевич Ротмистров за Курск получил орден Кутузова 1-ой степени, звание генерал-полковника, да еще «отстраненным» принимал участие в качестве командующего своей гвардейской армией в операции «Багратион».
Но зачем это узнавать Мухину? Ведь тогда картинка «генералы — дураки, один Сталин — гений» у него не сложится.
Да что там Мухин?! У нас еще более оригинальный историк-сталинизд есть. Арсен Беникович Мартиросян. Я всерьез считаю, что у Мартиросян кукушка — ку-ку, улетела. Вполне серьезно это считаю. Из его книги «На пути к победе»:
«Мало кому известно, что с результатами Курской битвы, особенно боевой деятельности Воронежского фронта, а также возглавлявшейся Ротмистровым 5-й гв. ТА и танкового сражения под Прохоровкой разбиралась специальная комиссия по председательством члена ГКО и Политбюро Маленкова. Итогом ее работы стали сотни страниц различных материалов, которые до сих пор хранятся в особо секретном Архиве Президента РФ и не рассекречиваются, потому как там содержится такой детальный анализ провальной тактики и стратегии, которую продемонстрировали наши генералы во время Курской битвы, особенно под Прохоровкой, что, очевидно, считается, что лучше этим документам еще полежать в архиве с полвека. Однако общий вывод той комиссии тем не менее известен: боевые действия 5-й гвардейской танковой армии под командованием П. А. Ротмистрова 12 июля 1943 г. под Прохоровкой охарактеризованы как „образец неудачно проведенной операции“. Не в бровь, а прямо в глаз!»
Если это — «в глаз», то у Мартиросяна глаз находится где-то в ягодичной области. Целый чемодан секретных материалов в архиве Президента валяется еще не рассекреченным, но Мартиросян знает, что в этом чемодане!
Его допустили к этим секретам, дали посмотреть? У кого есть недалеко от дома контора ФСБ — купите книжку Арсена Бениковича и отнесите чекистам. Пусть уголовное дело в отношении его возбуждают за разглашение секретных сведений. Он же разгласил секретный вывод комиссии Маленкова!
Вот какую работу, касающуюся Прохоровского сражения, не возьмешь, почти в любой — «комиссия Маленкова». И у Замулина тоже.
Все ссылаются на результаты работы этой комиссии, только ее материалов никто не видел. Они еще не рассекречены. Как это назвать? Я называю это тявканьем ссучившихся тварей. Можете меня в грубости обвинять, но более корректного выражения подобрать не могу.
Паскуды вы гнусные, у вас хоть миллиграмм совести есть? Вам не стыдно гадить своими испражнениями на память Павла Алексеевича Ротмистрова, нашего самого выдающегося танкового генерала?.. (продолжение следует)
* * *
Так что же на самом деле произошло под Прохоровкой 12 июля 1943 года? Да ничего такого, в чем нужно искать какие-то тайны и
