История евреев в Европе от начала их поселения до конца XVIII века. Том I. Средние века до конца крестовых походов - Семен Маркович Дубнов

франки, после шестинедельной осады, ворвались в город и, едва успев поклониться святым местам, принялись за истребление жителей-нехристиан. Мусульмане, сбежавшиеся в большую мечеть Акса, были перебиты: «До колен всадников и до уздец лошадей текла кровь убитых и росли горы трупов». Евреи укрылись в своей синагоге и три дня защищались там против напиравших франков. По одному известию, франки сожгли синагогу вместе с находившимися в ней; по другому, евреи сдались под условием свободного выхода из города и затем отправились в Аскалон[29]. Имущество жителей было разграблено рыцарями креста, вроде прославленного Танкреда, который тотчас по вступлении в город бросился грабить золото в храмах. Иерусалим стал христианским городом, столицей Иерусалимского королевства. Королем был провозглашен вождь крестоносцев Готфрид Бульонский, а после его скорой смерти — брат его Балдуин. Постепенно в состав этого королевства вошли вся Иудея и Галилея вместе с их побережьем от Яффы до Тира. По мере успеха христианского оружия из этих областей изгонялось еврейское население.

Нашествие крестоносцев нанесло смертельный удар еще не окрепшему духовному центру еврейства в Палестине, который претендовал на наследие вавилонской гегемонии. Еще при нашествии сельджуков палестинскому гаону Абиатару пришлось переместиться со своей академической коллегией из Иерусалима в Тир. Около 1096 года мы видим его в другом палестинском порту, Триполи. Вообще, в это смутное время остатки разбитого иудейско-галилейского центра ютятся в приморских городах (кроме названных, держались еще еврейские общины в Хайфе, Акко, Яффе и Аскалоне), пока и эти последние убежища не была взяты крестоносцами, между 1104 и 1123 годом. Эфемерная гегемония еврейской Палестины потерпела крушение с появлением христианских гегемонов Святой Земли. Палестинские духовные вожди рассеялись: одни удалились в Египет, другие — в ту часть Сирии, которая оставалась под властью мусульманских эмиров или «атабегов». Дамаск, Моссул, Алеппо стали главными центрами иммиграции из Палестины. Особенно разрослись здесь еврейские общины после того, как в Моссуле образовалось сильное мусульманское княжество под управлением атабега Зенги (1127-1146) и его знаменитого сына Нуреддина (1146-1179), двух грозных усмирителей крестоносцев на Востоке. Мусульманская Сирия дала приют перемещенным из Палестины еврейским академиям и другим национальным учреждениям, которые не могли развернуть свою деятельность на родине. Когда потухли первые вспышки христианского фанатизма, правители Иерусалимского королевства из династии Балдуинов стали проявлять некоторую терпимость к иноверцам. Евреям дозволялось жить в Иерусалиме и других городах и заниматься некоторыми промыслами, но они наравне с мусульманами были ограничены в праве приобретения недвижимости и облагались большими податями. О свободном самоуправлении и деятельности еврейского синедриона или академии не могло быть и речи в стране воинствующей церкви и культа «Гроба Господня».

88 лет (до 1187 года) просуществовало Иерусалимское королевство, и мы бы ничего не знали о судьбе тамошнего еврейства, если бы к концу той эпохи из Европы не отправился на Восток отважный еврейский путешественник, который описал жизнь своих братьев в посещенных им странах. Между 1170 и 1173 годами этот путешественник, Вениамин Тудельский из Наварры, объезжал Сирию, Палестину и Месопотамию до Багдада, записывая все виденное и слышанное о политическом строе каждой страны и о положении там евреев. В Палестине Вениамин нашел малочисленные еврейские общины, а в некоторых местах отмечал отсутствие таковых. Столица крестоносцев, Иерусалим, представляла собой «небольшой город, укрепленный тремя стенами и населенный многими людьми из якобитов (сирийских христиан), арамейцев (армян), греков, георгийцев (грузин), франков и других народов, говорящих на различных языках». В городе находилось 200 еврейских семейств, живших на окраине, под башнею Давида[30]. Они занимались профессией красильщиков, которая составляла как бы их монополию; заведение для окраски тканей в Иерусалиме отдавалось королем в аренду евреям с тем, что никто, кроме них, этим делом не вправе заниматься. Все исторические места в городе были заняты христианскими церквами и часовнями, и только у западной стены бывшего иудейского храма, где стояла раньше Омарова мечеть, а при крестоносцах — «храм Господень» («templo Domino» по испанскому названию у Вениамина), собирались евреи для молитвы; это место называлось «Врата милосердия» (у евреев Saar harachamim, у мусульман — Bab al rahman).

Небольшие группы евреев встречал испанский странник в других городах, имевших религиозное значение для христиан. В Бетлехеме (Вифлеем) жило двое евреев-красильщиков. По ведущей в этот город дороге находилась традиционная «гробница Рахили» с куполом и колоннадою, предмет поклонения для евреев. Древний Хеврон лежал в развалинах, но легенда о находящихся там гробницах Авраама и Сарры привлекала туда массу пилигримов всех трех исповеданий. Недалеко оттуда, в местности, называвшейся крестоносцами «Башня рыцарей» (Torreon de los Caballeros), жило около 300 еврейских семейств. В бывшей же мусульманской столице Иудеи, Рамле, их оказалось только трое. Это свидетельствует о сильном изменении состава населения в век христианского господства в Палестине. В приморской Яффе, ближайшем к Иерусалиму порте, христиане терпели только одну семью еврея-красильщика. Зато в Ново-Аскалоне, на берегу моря, существовали три общины: евреев-раббанитов (около 200 членов), караимов (около 40 членов) и самаритян (около 300). В галилейской Ципоре (Сепфорис) странник нашел только обширное кладбище, а в Тивериаде еврейское население состояло из 50 семейств с тремя раввинами во главе. Некоторое оживление замечалось на галилейско-финикийском побережье. В Новом Тире, богатом портовом городе, существовала еврейская община из 400 членов, с «даяном», старшиной («ros hakahal») и учеными талмудистами во главе. Были там богатые судовладельцы, отправлявшие торговые корабли по морю, были мастера по изготовлению прославленного тирского стекла. В Акко или Акра (древняя Птолемаида), главном порте крестоносцев, находилось около 200 еврейских семейств. В Кесарии евреев было совсем мало, но много самаритян. Самаритянами были населены внутри страны Самария-Себаста и Сихем-Наблус, где евреев вовсе не было. В общем Палестина века крестоносцев, за исключением приморских городов, представляется мертвой страной, страной святых могил и бесчисленных церквей, куда двигались толпы пилигримов из Европы. Евреям не было места в этом стане торжествующей церкви, воинствующих князей и рыцарей, умевших драться, грешить и замаливать грехи, но не строить государство.

Совсем иную картину рисует тот же путешественник, когда он переходит из христианской Палестины в мусульманскую Сирию. Здесь оживают былые заглохшие центры диаспоры, освеженные притоком сил из Палестины. Если в некогда великой Антиохии, завоеванной крестоносцами, остался всего десяток еврейских семейств, то в свободном от знамени креста Дамаске еврейская община разрослась до трех тысяч членов[31]. В этом «большом городе, центре торговли для всех стран, с которого начинается царство турецкого царя Нуреддина» (выражение Вениамина Тудельского), поселились палестинские ученые и общественные деятели. Во главе общины стояли «рош-иешива» Эзра, председатель суда Сар-Шалом, ряд лиц с титулом