Мозг: еда и новизна. Почему нас тянет к новому и вкусному - Вячеслав Дубынин

• Поиск возможных решений в аналогичных ситуациях, в которых побывали значимые для вас люди. Их опыт может стать важной опорой. Ведь с чем бы мы ни сталкивались – скорее всего, найдутся те, кто уже проходил через похожий шторм.

• Анализ сложившейся ситуации с привлечением собранных данных. Все закончится хорошо, если эта информация поможет понять, какие стоит дальше предпринимать шаги. Ведь не просто так мы собираем сведения. Перефразирую философский концепт Рене Декарта: «Я мыслю, следовательно, я найду решение».

Огромный объем материалов для изучения копинга нам дала пандемия коронавируса. Например, в статье от 2023 года сказано: «Человечество использовало различные стратегии, чтобы справиться с последствиями пандемии и следующим за ней карантином. Люди применяли семь основных механизмов преодоления трудностей: взаимодействие с семьей и друзьями, молитва и религия, поддержание активности, финансовые ресурсы, переосмысление стратегий мышления, естественные средства правовой защиты и следование протоколам профилактики COVID-19» [74]. Вспомните, какими из этих механизмов пользовались вы? Может, устраивали посиделки с друзьями в Zoom или осознали, что велотренажер дома – это не только вешалка для одежды?

То есть, несмотря на многочисленные факторы стресса, с которыми пришлось столкнуться во время пандемии, люди на всей планете полагались на несколько стратегий преодоления. И они действительно помогли сохранить благополучие и здравомыслие в условиях угрозы жизни, изоляции и спада экономики.

Внимание! Attention!

Необходимость в получении все новых и новых сведений активно обсуждается в социуме. Манию новизны мощно поддерживают производители контента, которые борются за мозг и память (а еще за лайки, репосты и кошельки) каждого из нас. Один из ключевых моментов – привлечение внимания. Создатели рекламы, пропаганды и прочих призванных влиять на наше сознание явлений используют многочисленные, «цепляющие» нервную систему приемы.

Тем, кто когда-либо занимался маркетингом, хорошо знакома концепция AIDA – своеобразная упрощенная линейная модель поведения потребителя:

ATTENTION, ВНИМАНИЕ: «Эй, что это?»

INTEREST, ИНТЕРЕС: «Хмм, любопытненько».

DESIRE, ЖЕЛАНИЕ: «А я не прочь купить это!»

ACTION, ДЕЙСТВИЕ: «Готов купить! Как это сделать?»

Казалось бы, очень простая цепочка. Но, например, разделить интерес и внимание бывает не так просто:

• внимание – это работа сенсорных систем: зрения, слуха, вкуса и других, отделение значимых сигналов от незначимых (или очень слабых)

• интерес – это последующая обработка информации, оценка степени новизны.

Без привлечения внимания сигнал не будет обрабатываться дальше, не доберется до этапа интереса, который, в свою очередь, усиливает внимание.

ГЛАВНЫЙ ЦЕНТР ВНИМАНИЯ – ТАЛАМУС, «СЕКРЕТАРЬ» БОЛЬШИХ ПОЛУШАРИЙ.

Он формирует информационную воронку на входе в кору: что-то пропускает, а что-то нет. У читающего эти строки через таламус проходят в основном зрительные сигналы, а состояние, например, правой пятки, вообще не актуально. Но если спросить: «Как себя чувствует твоя правая пятка?», человек отвлечется от книги и прислушается к кожным сигналам. «Пребывает в добром здравии. Немного чешется». На уровне таламуса произойдет переключение сенсорных потоков – переключение «произвольного внимания».

Таким образом, таламус работает как своеобразный фильтр, пропуская лишь наиболее актуальную часть входящей информации в кору больших полушарий для дальнейшей обработки. В базе данных PubMed можно обнаружить почти 3000 научных статей, если использовать ключевые слова thalamus и attention, и все они так или иначе касаются деятельности таламуса как центра внимания и информационного фильтра.

В статье 2022 года показано: когда мы слушаем знакомую музыку, мозг возбуждается музыкальными репликами непосредственно перед значимыми для нас отрывками, например, припевом или партией соло на электрогитаре [75]. Получается, что слушатель обращает внимание на сигналы, предшествующие важному фрагменту: любимому или, напротив, вызывающему негатив. Особенно активируется при этом передний таламус, что отражает его роль в переключении внимания на стимулы, которые сообщают: внимание, сейчас будет соло! То есть настанет эмоционально окрашенное событие.

Нейромаркетинг, используя знания о работе мозга вообще и механизмах деятельности таламуса в частности, стремится создавать рекламный контент, который надежно «захватит» аудиторию. Маркетологи опираются на понимание того, какие элементы могут привлечь внимание, вызвать эмоциональные реакции и следом – удержать интерес потребителей. Это не просто: «Купите два чебурека, и тогда третий чебурек тоже ваш!», это настоящий продуманный контент.

Вот лишь некоторые из наиболее очевидных приемов, которые в итоге и приводят нас «за руку» на кассу магазина:

• использование контрастных цветов, необычных образов и элементов. Чем более «дикой» нам кажется реклама, тем сильнее въедается в мозг;

• генерация эмоций за счет яркой мимики персонажей, с помощью трогательных историй, юмора. Когда мы воспринимаем рекламу как мини-кино;

• неожиданное развитие сюжета или необычное исполнение – например, когда элемент рекламного щита движется или выступает за рекламное пространство;

• интерактивные элементы или возможность взаимодействия с контентом: реклама с QR-кодами для получения дополнительной информации или скидок;

• провокационные или даже шокирующие элементы, привлекающие внимание к продукту или идее – визуальные, вербально-речевые. То, что принято называть «шок-контент».

Даже такие базовые вещи, как монтаж видеоряда с использованием одних и тех же кадров, может существенно изменить восприятие материала. Приведу в пример эффект Кулешова – это концепция в кинематографе, предложенная советским режиссером Львом Кулешовым в 20-х годах прошлого века. Он продемонстрировал, как смысловая цепочка между двумя последовательными кадрами додумывается самим зрителем – хотя реальной связи нет.

Кулешов показывал группе людей один и тот же кадр – буквально секундный эпизод – с лицом актера. Дальше следовали картинки с разными предметами или сценами, совершенно с ним не связанными. Лицо – тарелка горячего супа. То же самое лицо – ребенок в гробу. Лицо – девочка, играющая с куклой на диване.

Зрители интерпретировали чувства и эмоции актера в зависимости от того, что видели на втором кадре. Если это был суп, выражение лица описывалось как приятно удивленное. Кадр с мертвым ребенком делал его очень грустным. С играющей девочкой ассоциировалось умиление.

ЭКСПЕРИМЕНТ ПРОДЕМОНСТРИРОВАЛ, ЧТО СМЫСЛ СОЗДАЕТСЯ В МОЗГЕ ЗРИТЕЛЯ НЕ ТОЛЬКО НЕПОСРЕДСТВЕННЫМ СОДЕРЖАНИЕМ КАДРА, НО И КАК РЕЗУЛЬТАТ ЭМОЦИЙ И АССОЦИАЦИЙ, ОПИРАЮЩИХСЯ НА ПОСЛЕДОВАТЕЛЬНОСТЬ КАДРОВ.

Эпизоды Кулешова – основа концепции монтажа не только в классическом кинематографе, но и при создании современной видеопродукции, клипов. Негоже киноискусству монополизировать такой ценный прием!

Кстати, с термином «клип» (от англ. clip – «обрезать», «отсекать») связано и понятие клиповое мышление. Так обозначают способность думать, обрабатывать информацию, используя краткие фрагменты, отрывки. Выражение часто используется для описания тенденции современного общества трансформировать сведения в упрощенные формы, которые больше доступны для восприятия и понимания. В предельно гипертрофированном варианте – это знакомые всем «мемасики», мемы («meme»), которые, кстати, все активнее