Очень краткая история жизни на Земле: 4,6 миллиарда лет в 12 лаконичных главах - Генри Джи

одним из самых примечательных, невероятных и загадочных событий во всей истории жизни на нашей планете. Для этого потребовалось переделать все тело с головы до пят.

Что касается головы, то большое затылочное отверстие, через которое спинной мозг соединяется с головным, сместилось с задней части черепа, где оно расположено у всех четвероногих, в центр его основания. Сахелантропа можно отнести к гомининам уже по одному этому признаку, помимо многих других: когда он выпрямлялся, вставая на задние конечности, его лицо оказывалось обращено вперед, а не в небеса. Череп находился в сбалансированном положении на верхнем конце позвоночника, а не был подобен требующей значительного усилия для фиксации консольной балке.

Не менее глобальным был эффект и для других частей тела. Когда позвоночник появился полмиллиарда лет назад, он представлял собой структуру, расположенную горизонтально и испытывающую нагрузку на растяжение. У гоминин позвоночник оказался повернут на девяносто градусов и в вертикальном положении испытывает нагрузку на сжатие. Со времен своего появления позвоночник не оказывался перед необходимостью столь радикальных конструкционных изменений, которые нельзя воспринимать иначе как неудачную адаптацию: согласитесь, проблемы со спиной – одни из самых частых современных причин заболеваний и одни из самых затратных. Динозавры тоже были очень успешными двуногими, но достигли этого иначе, сохраняя горизонтальное положение позвоночника и удерживая равновесие благодаря длинному жесткому хвосту. Но у гоминин, как и у человекообразных обезьян, хвоста не было, поэтому двуногость далась им гораздо тяжелее.

Беременным самкам было еще хуже – им пришлось приспосабливаться, чтобы носить постоянно увеличивающийся и при этом все сильнее смещающийся дополнительный груз. Этот факт оставил отпечаток на эволюционной истории человека. Что не должно вызывать удивления, учитывая, что большую часть истории человека женщины – от кого и зависит воспроизведение вида – либо основное время своей жизни были беременны, либо ухаживали за потомством[256]. Хуже того, ноги у гоминин длиннее, чем у обезьян, если сравнивать пропорции тела. Чем длиннее ноги, тем меньше затраты энергии на ходьбу, но у всего есть своя цена: чем длиннее ноги – тем выше плод над землей, тем выше центр масс, тем неустойчивее тело.

Если и этого недостаточно, можно добавить: при ходьбе гоминины поднимают одну ногу, быстро переносят центр масс, а затем исправляют положение, причем это надо делать быстро, чтобы не упасть, – и так каждый шаг. Для того чтобы такое действие осуществлялось быстро, безошибочно и бессознательно, требуется очень высокий уровень контроля и очень слаженная работа мозга, нервов и мышц.

Первые гоминины в сравнении со своими соседями – обитавшими рядом с ними животными – выглядели разве что не доходягами. Но не все так просто. Четвероногие могут степенно прошествовать, стремительно промчаться и даже ловко развернуться, но для таких действий часто требуется крутящий момент, получить который позволяет длинный гибкий хвост, как у охотящегося гепарда[257]. В общем, животные с ногами по углам туловища похожи на рабочих лошадок – транспортные самолеты: направь его в нужную сторону – и он будет стойко держать курс. Продолжая сравнение, люди и наши человекообразные предки – это современные истребители: фантастически маневренные – ценой устойчивости. С истребителем могут справиться лишь лучшие из лучших летчиков. Динозавры ходили (и немного бегали) – люди могут вышагивать и танцевать, приседать и кланяться.

Двуногость в конечном счете привела к оглушительному успеху. Но вопрос в том, как все началось. Переход к двуногости – очень маловероятное и потому крайне редкое событие, свидетельством чего является тот факт, что гоминины – одни из очень немногих млекопитающих, для которых передвижение на двух ногах является нормальным[258]. Подчеркивается эта редкость и очевидной беспомощностью человека, внезапно лишенного возможности пользоваться даже одной из своих нижних конечностей[259]. Стоило гомининам перейти к непривычной двуногости, как естественный отбор очень быстро сделал эту двуногость виртуозной.

Человеческая походка – одно из чрезвычайно недооцененных чудес света. Мы научились проникать в структуру субатомных частиц, улавливать далекое эхо сливающихся в миллионах световых лет от нас черных дыр и даже заглядывать в первые мгновения существования Вселенной. Но построить робота, который бы мог воспроизвести естественную грацию и атлетизм походки простого человека, нам до сих пор не удается.

Так что вопрос очевиден – почему? Есть простой ответ: за миллионы лет обезьяны перепробовали самые разнообразные экзотические способы передвижения, и двуногость – лишь один из них. Они перелетали, раскачиваясь на длинных руках, как гиббоны; «ходили» по ветвям всеми четырьмя конечностями, как орангутаны; гориллы и шимпанзе используют еще более редкий, чем двуногость, вариант четвероногого способа передвижения, опираясь не на ладонь, а на полусогнутые пальцы. Но вот почему гоминины выбрали двуногость вместо любого другого способа добраться из точки А в точку Б – неясно. Жизнь на открытом пространстве точно не требует именно такого способа передвижения. Макаки и павианы да и многие другие крупные обезьяны живут на открытом пространстве и прекрасно себя чувствуют, крепко держась на всех четырех лапах.

Не выдерживает критики и предположение, что двуногость позволяет высвободить руки для инструментальной деятельности или, например, чтобы удерживать младенца, – многие животные прекрасно справляются и с тем, и с другим, без радикального перехода к двуногости. Если говорить о самых ранних гомининах, то максимум, что можно предположить – что, возможно, они оказались преадаптированы благодаря своей манере передвижения по деревьям в выпрямленном положении, сочетая лазание с карабканьем. После спуска на землю для них уже не составило труда ходить вертикально – это было почти как карабкаться, только без ветвей.

Как бы то ни было, но многие не утратили способность к лазанью. Стопа одного из первых гоминин, ардипитека (Ardipithecus ramidus), обитавшего в Эфиопии 4,4 миллиона лет назад[260], отличалась противопоставленным большим пальцем, который, как и его аналог на кисти, мог использоваться для хватания. Такое строение стопы характерно для животных, предпочитающих по деревьям лазать, а не прогуливаться под их сенью[261]. Другой вид, живший в Восточной Африке между 4,2 и 3,8 миллиона лет назад австралопитек анамский, Australopithecus anamensis, тоже был во многом примитивен, но уже увереннее чувствовал себя на земле, а не где-то над ней[262].

Одновременно с австралопитеком анамским обитали и другие похожие виды. В тех же местах между 4 и 3 миллионами лет назад обитал австралопитек афарский[263], Australopithecus afarensis, который ощущал себя на двух ногах еще лучше. Среди всех ранних гоминин этот был одним из наиболее успешных, вырвавшись за пределы Восточной Африки, – его останки встречаются и гораздо западнее, вплоть до Чада[264]. Где бы он ни бродил,