Чудища Эдема. Трилобиты, аномалокарисы, ракоскорпионы и другие монстры - Станислав Владимирович Дробышевский

добычи, но в сочетании с изменениями климата злые саблезубы вполне могли вложиться в закат адаписовых и примитивнейших обезьян. Правда, и сами они ненамного пережили североамериканских приматов и закончились в олигоцене, с аридизацией, распространением открытых степей и появлением быстро бегающих копытных, коих никак не могли догнать.

Более поздняя – миоценовая – группа саблезубов – барбурофелиды Barbourofelidae, вероятно, родственники или даже прямые потомки нимравид. Их примитивными примерами могут служить Ginsburgsmilus napakensis и Afrosmilus africanus. Группа возникла в среднем миоцене в Африке, а затем быстро расселилась на Ближний Восток, в Европу и Северную Америку, где они достигли максимального величия в лице (или в страшной морде?) Barbourofelis и прожили дольше всего. Барбурофелиды имели «ножны» на нижней челюсти и огромные клыки с мелкозазубренным краем. Эти кинжалы были длиннее и сильнее сжаты с боков, чем у более поздних саблезубых кошек, а размеры зубчиков на клыках – меньше. Ими барбурофелиды лихо резали очень больших незащищённых травоядных, но в силу коротконогости не умели быстро бегать. До поры до времени это было не принципиально, но к концу миоцена, с расширением открытых пространств, увеличением прыткости, сообразительности и толстокожести копытных, а также усилением конкуренции со стороны более успешных собак и кошек барбурофелиды оказались не у дел.

Нимравиды и барбурофелиды – два примера недокошек, которые не смогли стать чем-то большим. Сейчас трудно сказать, в чём они проигрывали прочим хищным, но в итоге они исчезли.

Олигоцен стал фатальным временем для большинства приматов: значительная часть архаичных линий сгинула. С другой стороны, каждое вымирание сопровождается появлением чего-то нового, так как можно занять высвободившиеся экологические ниши. В Центральной Африке с лесами и фруктами было всё хорошо, а больших быстрых древесных хищников там было мало. Неспроста именно в это относительно безопасное время и в этом относительно богатом месте возникли человекообразные обезьяны. Первыми стали Rukwapithecus fleaglei и Kamoyapithecus hamiltoni, позже их разнообразие резко выросло. Лучше всего известны нижнемиоценовые проконсулы – Proconsul africanus, P. nyanzae и P. heseloni. От них сохранились многочисленные челюсти и зубы, один целый череп и больше десятка скелетов, хотя бы и фрагментарных. Тело проконсулов было почти тем же, что и раньше: одинаковой длины руки и ноги, стопо-ладонехождение. Но имелось и важное отличие: поскольку леса были густыми, человекообразные почти перестали прыгать. Возможно, немалую роль тут сыграли как раз хищники: человекообразные непрерывно росли, чтобы избавиться от внимания плотоядных. А большой зверь с массой под полсотню килограмм уже не очень-то прыгуч. Закономерно, мы лишились хвоста, ведь его роль балансира потеряла актуальность. В последующем это имело огромные последствия: с прореживанием лесов и появлением быстрых хищников прыгучесть снова стала принципиальна для выживания, тут-то примитивные лёгкие и хвостатые мартышкообразные получили карт-бланш, а подавляющее большинство человекообразных стремительно вымерло. Те же, кто не вымер, были вынуждены изобретать новые способы передвижения типа брахиации, костяшкохождения и вертикального лазания, а некоторые даже встали на две ноги. Правда, в миоцене этого ещё никто не мог предсказать. Тогдашним проконсулам было хорошо: первая половина миоцена в Центральной Африке – одно из самых благодатных времён.

Едва ли не самыми мрачными были амфициониды Amphicyonidae в лице, например, Cynelos, Ysengrinia, Amphicyon и Afrocyon. Этих тварей часто называют собакомедведями. Амфициониды были приземистыми тяжеловесными псинами с мордастой башкой. Судя по полустопохождению, сохранению всех пяти пальцев и на широких кистях, и на коротких стопах, а также укороченным предплечьям и голеням, амфициониды были не слишком быстрыми бегунами в сравнении с псовыми, но более резвыми, чем медведи. Вытянутая суженная морда была больше похожа на собачью, а маленькие слуховые капсулы и высокий затылок ближе к медвежьим. Любопытная особенность амфиционид – длинная и крайне усиленная поясница, намекающая на усиленную прыгучесть, что не вполне вяжется с короткими мощными лапами. Вероятно, амфициониды вели достаточно специфический образ жизни и были успешны в густых зарослях. Удивительно и широкое распространение одних и тех же родов – и по Африке, и по Евразии, и по Северной Америке. Амфициониды появились в эоцене, после чего непрерывно увеличивались, достигнув в миоцене наибольшего разнообразия и рекордных размеров – до 1300 кг! Около 20,5 млн л. н., во времена проконсулов, они проникли в Африку, где, правда, всегда были редкостью. Вероятно, успех амфиционид послужил одной из главных причин заката креодонтов. Те и другие достаточно схожи, только вот амфициониды были гораздо интеллектуальнее, а их лапы – более подвижно-загребущи. Правда, в конце миоцена амфициониды вымерли. Причиной их краха явилась проклятая саваннизация, появление более шустрых копытных и усилившаяся конкуренция со стороны быстро бегающих гиен и псовых.

Природа раз за разом создавала саблезубых хищников, подобных Eusmilus, как охотников на крупную дичь. Но ничто не мешало им разнообразить меню неудачливыми приматами

Амфициониды, гемициониды и медведи

А в то же время на просторах Евразии и Северной Америки зарождались куда более суровые чудища.

Крайне показательно, что вымирание амфиционид восемь миллионов лет назад всего на миллион лет предшествовало спуску наших предков с ветвей на землю. Видать, до этого момента слезать в пасть гиперхищных чудовищ обезьяны совсем не желали.

Во многом напоминали амфиционид гемициониды Hemicyonidae, например, Hemicyon, Plithocyon и Phoberogale. Они жили параллельно амфиционидам на миоценовых просторах Евразии и Северной Америки, а в Африке известны по единственному зубу не то Hemicyon, не то Phoberocyon из местонахождения Русинга, где обнаружено наибольшее количество останков проконсулов. Удивительно, что гемициониды эволюционно ближе к медведям (часто они рассматриваются как подсемейство медвежьих), но по пропорциям больше похожи на собак, чем амфициониды. В частности, в отличие от амфиционид, гемициониды были пальцеходящими, а потому более прыткими. Размеры их варьировали между 60 и 530 кг. Хотя в Африке гемициониды были чрезвычайно редки, на других материках они могли способствовать исчезновению приматов, так как при саваннизации не давали тем приспособиться к жизни на земле.

Совсем не случайно всю вторую половину миоцена, подстерегаемые снизу проклятыми волкодлаками, наши африканские предки до последнего не хотели спускаться с ветвей. А меж тем леса редели, сучья становились тоньше. Хорошо было мартышкам – они сохранили хвост и небольшие размеры, так что могли спокойно прыгать по редким тонким веткам. А большие человекообразные уже не могли так легко бегать на четвереньках по кронам: если твоё пузо шире ветви, а балансировать приходится поясницей, велика вероятность улететь вниз, в пасть к амфиционам. Тут-то человекообразные с горя перешли на вертикальное лазание, когда обезьяна ходит по ветвям на двух ногах, придерживаясь за всё