Дженнифер Кокс - Вокруг света за 80... свиданий

Я остановилась в «Амстердам-хаус», удобном, хотя и несколько причудливом отельчике в тихой части реки Амстел, в старом районе огранщиков алмазов. Можно часами сидеть в вестибюле, перелистывая груды журналов, пить чудесный кофе и наблюдать, как на улице бурлит жизнь. То есть кто-то мог. Я — нет, потому что в эту минуту сидела в крохотном чердачном номере, ожидая звонка от портье с сообщением о прибытии Хэнка, моего первого кандидата.

С Хэнком меня познакомила Сандрин, ОК третьего поколения, которую я, в свою очередь, приобрела с помощью Белинды. Мы с Хэнком пару раз переписывались по электронной почте, но я знала о нем совсем немного — лысеющий, увлекается спортом, уверен в своих силах.

Я открыла лэптоп, чтобы еще раз взглянуть на фото, сохраненное в региональном файле вместе с остальными, относящимися к этой местности. Выглядит неплохо. Интересно, почему до сих пор холост? И волнуется ли по этому поводу? На неврастеника не похож.

Меня также занимала одна мысль (и я знаю, как ужасно она звучит): смогу ли я встречаться с лысым мужчиной?

Термин «занимала» примерно отражал уровень моей заинтересованности и беспокойства по поводу того, что мне сейчас предстоит. Я ничуть не нервничала, скорее, испытывала легкое любопытство, желание покончить с этим как можно быстрее, чтобы еще осталось время пройтись по магазинчикам, которые приметила по пути в отель. Короче говоря, ушла в отказ.

Хотя сознание того, что завтра у меня встреча с волшебным принцем, а послезавтра с Уиллемом, значительно облегчало положение — если свидание пройдет не на должном уровне, впереди ждут другие. То, что я затеяла, есть некая форма скоростных встреч, возможно, чреватых серьезными последствиями: «Сегодня понедельник, мы в Риме, вы, должно быть, кандидат номер двенадцать».

Я не имела представления о том, чем мы займемся, и, если не считать мер предосторожности (одна из причин, почему я устраивала свидания через друзей и не расставалась с мобильником), мне было абсолютно все равно. Я покончила с теми временами, когда считала своей обязанностью придумывать и устраивать трогательные сюрпризы и развлечения для мужчин. И теперь была счастлива доверить эту работу другому.

Прошло полчаса. Хэнк явно опаздывал. Я по-прежнему не собиралась нервничать. Просто неплохо бы ему поторопиться. Сейчас уже без десяти двенадцать. Я отточила свою приветственную улыбку типа «Хэнк, как приятно наконец встретиться с вами» и ухитрилась выбрать вполне симпатичные вещички из своего ограниченного гардероба. Спрятала блеск для губ из «дьюти-фри» на самое дно сумки, поскольку освежала им губы целый час, чтобы скоротать время. Если Хэнк попытается поцеловать меня, его губы соскользнут с моих так быстро, что он вывихнет себе шею.

Я выглянула в окно. Никаких признаков хоть кого-то, похожего на Хэнка. Может, еще раз сбегать в туалет? Я была голодна, но не могла решить, стоит поесть перед свиданием или нет. Все же плохо — не знать, чем мы займемся. Если не перекушу, значит, точно гарантирован десятимильный поход пешком. Если же поесть, он немедленно поведет меня в ресторан.

Продолжая обдумывать ситуацию, я развернула еще один роскошный маленький бисквит с пряностями, втайне надеясь, что мы пойдем пить пиво.

Ммм… да, именно пиво.

Неожиданно мне ужасно захотелось выпить. Господи, если перед каждым свиданием со мной будет твориться нечто подобное, к концу путешествия я стану стопроцентным алкоголиком — от первой встречи прямиком в наркологическую клинику всего за восемьдесят легких уроков.

Звякнул телефон. Портье. Хэнк прибыл. Я исполнилась решимости не нервничать, не запинаться, не мямлить, поэтому, прежде чем успела разволноваться, торопливо схватила сумочку и жакет, захлопнула дверь и помчалась в вестибюль.

Хэнк ждал у стойки и, похоже, сам немного волновался.

«Не думай об этом, не думай об этом», — твердила я себе и, напрочь проигнорировав веселую ухмылку портье, пожала протянутую руку Хэнка. Тем самым официально обозначила начало первого свидания.

Ростом Хэнк оказался примерно шесть футов три дюйма, атлетически сложен, светловолосый и с приятной улыбкой. Первой мыслью было: не настолько лыс, как я представляла, симпатичный, высокий, длинноногий, несколько застенчив, довольно чувствителен.

— У меня тут лодка, — пробормотал он, смущенно улыбаясь.

Послушно просияв в ответ, я мысленно застонала: при одном лишь взгляде на лодку меня так и тянет блевать.

Помогая мне взойти на тридцатипятифутовую баржу, Хэнк добавил:

— Я подумал, будет неплохо покрутиться по каналам, а заодно и пообедать на барже.

Из корзинки, стоящей у его ног, Хэнк извлек сашими, клубнику и шампанское. Плавание началось.

Я была тронута. Он, очевидно, приложил много усилий, чтобы свидание прошло как можно романтичнее. К сожалению (правда, этого я ему не сказала), его представление о романтике не совсем совпадало с моим. Я всегда хотела быть одной из тех достаточно утонченных женщин, функционирующих на диете из протеина и алкоголя, но, как не выносящая лактозы, сбившаяся с праведного пути католичка-вегетарианка, я, к своей величайшей скорби, предпочитаю картофель и хлеб, а сырую рыбу-в крайне ограниченных количествах. Но все это относилось к прежней Дженнифер. Сейчас же, проплывая по Принценграхт, я подставила лицо солнышку. И улыбнулась Хэнку, протянувшему мне бокал с шампанским, ледяным, как музыка «Министры оф саунд», льющаяся из mp3-плейера баржи. Мы выпили за здоровье друг друга, и я, молча, поздравила элегантную новую себя. Водяная Хепберн.

Проплывая мимо цветочного рынка, утопающего в розах и подсолнухах, очередей перед домом Анны Франк, района красных фонарей, битком набитого пьяными британцами (надписи на майках возвещали о том, что они веселятся на «Мальчишнике Стива»), я стала расспрашивать Хэнка об истории его отношений с женщинами. Люди на мостах приветливо улыбались, очевидно, считая нас идеальной парой, а Хэнк тем временем описывал, как был счастлив в университете, где впервые встретил любимую девушку. Они довольно долго жили вместе, но он не был готов к оседлой жизни. Следующая связь не получилась столь же удачной: девушка хоть и оказалась славной и чувствительной натурой, все же не смогла удержать его надолго. Правда, они расстались друзьями. Следующая подружка была настоящей стервой, но он сходил по ней с ума («Она была очень страстной, — беспомощно признался Хэнк и тут же с тревогой добавил: — Вы чем-то ее напоминаете».)

Пока Хэнк умело управлял баржей, я вспоминала свой прошлый приезд в Амстердам. Тогда мы с Келли еще были вместе, ни с того ни с сего яростно поскандалили, бог знает по какой причине, и я вылетела из гостиничного номера в темноту и ливень. Почему Келли никогда не делал для меня ничего подобного? И если уж на то пошло, почему я до сих пор скучаю по нему?