Вторая жена. Ты выбрал не нас (СИ) - Барских Оксана

Наира умело увлекает дочку в кухню, посулив сладости перед обедом, пока никто не видит, а я боюсь обернуться. Не хочу, чтобы дочь снова увидела меня слабой и никчемной.

Если в доме свекрови я еще как-то держалась, то оказавшись в отчем доме и получив очередную пощечину, окончательно падаю. Мне будто напополам ломают хребет. С хрустом и треском.

– Хорошая женщина всегда знает, что происходит в жизни мужа, – повторяю я ее наказ, с которым она провожала меня в супружескую жизнь.

Тогда ее наставления я восприняла, как советы от матери дочери, а сейчас смотрю на них под другим углом.

Они кажутся мне неправильными и искаженными, уродующими мою действительность.

– Я плохая жена, мама, ты это хотела сказать? Но разве Саид не плохой муж, что предал меня, взял вторую жену, не поставив меня в известность, не спросив разрешения, как подобает по традициям? – снова я пытаюсь воззвать к ее сочувствию, но тщетно.

– Я тебе с детства внушала, что в жизни всё не так, как на бумаге, Дилара. Мужчина – глава семьи, у него стресс, и женщина должна закрывать глаза на его слабости, – чуть мягче снова говорит мама, и я едва не отшатываюсь, чувствуя, как меня снова начинает трясти.

На этот раз от возмущения от ее слов и убежденности, что мужчина в жизни женщины чуть ли бог, которого она должна боготворить и уважать.

– И что ты предлагаешь? Чтобы я закрыла глаза на предательство Саида и жила дальше, как ни в чем не бывало? – с горечью выплевываю я, не скрывая своей язвительности и обиды.

Мама прищуривается и какое-то время молчит, изучает меня и тяжко вздыхает. Пытается даже приобнять, но я отхожу. На физическом уровне не хочу, чтобы она меня касалась. Не после того, как оттолкнула меня, когда я так хотела получить ее поддержку.

Становится неприятно.

Она говорит с таким уверенным и непоколебимым видом, словно сама так и делает. Закрывает глаза на похождения отца. Позволяет ему эти “слабости” на стороне, прикрываясь тем, что участь каждой женщины – сохранить брак ради детей и мнения общества.

– Ты знаешь своего отца, он не пустит тебя на порог. Ты сама выбрала выйти замуж за сына Гюзель, так что терпи молча, как мы все терпим, такова наша женская доля. И не смотри так на меня, я тебе дельный совет даю. У тебя малолетняя дочь, ее еще нужно поднимать. Или хочешь опозорить нашу семью еще сильнее? Чтобы мы с отцом со стыда сгорели, что у нас есть разведенка в семье?

Я молчу, так как знаю свою мать. Это бесполезно. Что бы я ни сказала, на всё у нее один ответ. А я всего лишь пришла в то место, которое считала домом. Где надеялась получить хотя бы моральную поддержку.

Подруг у меня не было, так как я выросла в строгой патриархальной семье с традиционным уклоном, и большую часть свободного времени проводила дома. Женщинам нашей семьи запрещалось выходить из дома без сопровождения мужчин, а отец и трое старших братьев чаще пропадали на работе.

Так что в отличие от своих одноклассниц, я не ходила с ровесниками в кино, на свидания или экскурсии, если кто-то из старших был занят. И встреча с Саидом, моим будущим мужем, стала для меня глотком свежего воздуха.

Высокий. Темноволосый. Статный. Уверенный в себе. Саид всегда был таким, излучал превосходство и собранность, что и привлекло когда-то мое внимание. Будучи бизнес-партнером моего старшего брата Амира, он часто бывал в нашем доме, где я наблюдала за ним лишь украдкой.

Уже после я узнала, что и он меня приметил сразу, строил планы, как ко мне подступиться и завоевать.

Он как-то умел убеждать Амира брать меня с собой на их вылазки в горы или на сплавы по реке, так что благодаря Саиду я узнала, что такое настоящая свобода. Неудивительно, что я влюбилась в него без памяти, а когда он сделал мне предложение, не раздумывая, согласилась.

Мой отец пророчил меня в жены сыну своего друга детства, нашего круга и нашей крови, так что мой выбор сразу не одобрил и запер в доме, чтобы я подумала над своим поведением. Досталось тогда и Амиру, который проворонил под своим носом мою неуместную для них влюбленность.

Отец выгнал Саида с порога, даже не став слушать его заверения, что он сумеет позаботиться обо мне, и уже договорился о моем скоропалительном браке, но от незавидной участи меня тогда спасла Амина, которая так сильно хотела появиться на свет, что поспешила обосноваться в моем животе.

Повезло, что мать жениха оказалась подозрительной и строгих нравов, потребовала проверку моей невинности и не зря. Я оказалась беременной от Саида, и отцу не оставалось ничего другого, как отдать меня замуж за того, кто, как он до сих пор считает, обесчестил его дочь.

Поэтому я и надеялась, что родители будут рады, что я разочаровалась в браке и собираюсь вернуться домой. Саид ведь никогда им не нравился.

Я думала, что мама, узнав о второй жене и выкрутасах свекрови обнимет меня, успокоит и убедит, что они с отцом всегда помогут мне и дочери, что будут рады, если мы вернемся домой, что не позволят родной дочери быть униженной.

И как я могла забыть, что добрая и ласковая она только тогда, когда все вокруг живут по традициям и строго установленным правилам?

Как могла обмануться и поверить, что найду у нее утешение?

Всё, что волнует Бану Газизовну Билалову, это репутация. И мнение главы семьи, ее мужа и моего отца.

Глава 7

– …хочешь опозорить нашу семью еще сильнее? Чтобы мы с отцом со стыда сгорели, что у нас есть разведенка в семье?

Слова матери и ее обвиняющий тон до сих пор стоят в ушах, а она продолжает смотреть на меня, требуя ответа.

– Сейчас двадцать первый век на дворе, мама, что в этом такого?

Я нахожу в себе силы на ответ, но вызываю у нее лишь раздражение. Она хмурит брови, поджимает губы и качает головой.

– Неважно, какой на дворе век, дочка. Быть разведенкой в наших краях – позор. Хочешь навлечь его на наши с отцом седые головы? А то, что взял Саид вторую жену, так будь умнее. Сделай так, чтобы он тебя больше ценил, а к Инжу со временем остыл. Роди ему сына, как того хочет каждый мужчина.

– Ты же знаешь, я не могу, – шепчу с обидой, ведь и она бьет по-больному.

– Тогда чего удивляешься, что Саид нашел ту, что может? Всем нужен наследник, продолжатель фамилии, так испокон веков заведено, и не нам традиции нарушать.

– То есть если бы отец привел в дом вторую жену, ты бы стерпела? – задаю я встречный вопрос и касаюсь ладонями своих щек. Они горят, и мне бы остудить их в ванной, но я не могу и с места сдвинуться, до того ошеломлена таким разговором с матерью.

– Муж не может вторую жену привести в дом к первой. Обязан ей другой дом купить, негоже двум женщинам на одной территории хозяйничать. Тогда мира не будет в семье, – недовольно цокает мама и тянет руку к моей голове, но я отшатываюсь. Не хочу, чтобы она меня касалась. – Разве ж муж сказал тебе готовить спальню для Инжу?

– Нет. Купил ей отдельный дом, – цежу я сквозь зубы, вспыхнув после воспоминаний о пережитом в доме свекрови унижении.

– Умный мужик Саид, в отца пошел, не в мать.

Странно слышать от матери похвалу в сторону мужа, ведь и она недолюбливает его, так как он – сын ее заклятой подруги Гюзель.

– Ты себя слышишь, мама? Твою дочь унижают, а внучку хотят сделать прислужницей при наследнике Саида, а ты твердишь о том, что вам с отцом будет стыдно, если я разведусь, – с горечью произношу я и с какой-то надеждой смотрю на мать.

Она меньше меня ростом на полголовы, но несмотря на это, мне кажется, что это она смотрит на меня сверху вниз.

– Не говори глупостей. Амина – девочка и обязана помогать по дому, в будущем ей эти навыки пригодятся. Да и ты, если была бы постарше мальчиков, помогала бы мне с их воспитанием.

– Не припоминаю, чтобы старшие братья со мной возились. Наоборот, с десяти лет я прибиралась в их комнатах, хотя они были уже взрослые, – выплевываю с обидой, ведь мне всегда казалось такое положение вещей несправедливым.