Довод для прощения - Ария Тес

щиплет меня за ягодицу и не дает даже помыслить о побеге — обнимает и улыбается.

— Язык…дрянь.

— Ответь.

Требую, кивает.

— Не хочу.

— Не понимаю…ты говоришь…

— Послушай еще раз, что я говорю: я думаю, что люблю ее, но я чувствую, что люблю тебя. Как ты думаешь, что важнее?

— Я?

— Правильно. Дай мне немного времени привыкнуть и не злись, если я снова позволю себе какой-то взгляд. Он ничего не значит, поверь. Просто мне нужно все осознать…Слишком многое свалилось на голову в одночасье.

— Ты будешь…с ней…иметь какие-то…

— Нет, — жестко прерывает, но сразу купирует злость и касается щеки нежно, — Никаких связей с Евой у меня не будет, но сейчас она будет близко. Так надо.

— Насколько близко?

— На расстоянии вытянутой руки. Не больше.

Мне все еще не нравится, но…

— Хорошо, — киваю пару раз, глаза опускаю и сразу поднимаю их, чтобы уверенно потребовать, — Обещай.

— Что конкретно?

— Что ты ее не коснешься. Я дам тебе время привыкнуть и все понять, потому что…мне это не нравится, но я понимаю…наверно…Только я прошу…без этого. Если ты решишь…

— Женя, это не вопрос выбора.

— А что это тогда?

— Ну уж точно не он! — сильнее обнимает меня, — Я не прошу тебя подождать, пока я решаю, кто из вас двоих мне нужен. Я чувствую, кто мне нужен — этот «кто-то» тупит в моих руках прямо сейчас.

— Сам ты…

— Я прошу дать мне поблажку. По привычке, я могу позволить себе лишнего, но я не собираюсь с ней спать или крутить романы! Я этого не хочу! Услышь меня!

— Тогда обещай, — шепчу, и он сразу шепчет в ответ.

— Обещаю.

Не думает, что подкупает…

— Просто дай мне немного времени со всем разобраться, а моему мозгу привыкнуть и перестроиться. Знаю, что это много, но я прошу тебя...

— Хорошо...только не надо при мне флиртовать с ней! Это для твоего мозга не слишком сложное предприятие?!

— Язык...дрянь...

С этими словами и тихим смехом Влад затягивает меня в еще один страстный поцелуй, который непременно заканчивается сексом. Но не злым. Он нежный, чувственный, он любит меня. И еще раз после любит. И потом, когда мы лежим в обнимку уже ночью и тихо смеемся – тоже.

Рассказываем друг другу что-то…

Нет, в этот вечер к друзьям мы больше не спускаемся, потому что никто из нас этого не хочет. Хрупкий мир стеклянного дома, который разрушить может любое движение – как камень, брошенный в сердцах. Необходимо двигаться осторожно. Наша связь на уровне чего-то непонятного, невидимого крепче самых толстых цепей, но связь разума тоньше ветра — и это мы исправляем.

Или я просто наслаждаюсь последними мгновениями? Ведь совсем скоро все изменится.

Говорят, у женщин интуиция развита на все сто. Кто-то даже верит, что каждая из нас немного ведьма, ведь мы чувствуем сбитые, черные тучи, когда они только начинают собираться на горизонте.

И я, наверно, чувствовала в тот момент, поэтому теснее к нему прижималась, ведь действительно знала — это не конец. Скоро все изменится. Скоро…мне снова будет больно.

Глава 18. Этого не может быть; часть I

Спустя неделю; Женя

— …Жень, ты как?

Меня тошнит уже в третий раз, и я мечтаю оторвать тебе башку! Но вместо этого обречено выдыхаю, смываю и прижимаю прохладную, влажную ладонь к голове.

— Кажется, йогурты испортились…Не корми Котика ими! Еще больного ребенка на свадьбе не хватает…

За дверью раздается тихий смех Влада.

— Я и не собирался. Кашу уже сварил. Открой…

— Ни за что!

— Жень…

— Ни за что и никогда! — отрезаю уверенно, встаю и открываю воду в кране, — Я выгляжу ужасно!

— Мне плевать. Давай помогу…

— Господи, как?! Стошнишь за меня?!

— Я…

— Довод! Прекрати немедленно кудахтать! Займись ребенком.

— А я чем занимаюсь? — недовольно бурчит, на что я щурюсь и резко поворачиваю голову на дверь, шиплю.

— Я все слышу!

— Поищу лекарство. Может нам не ходить?

— Ты спятил?!

Ага! Не ходить! Ника меня убьет, потом воскресит и снова убьет! Кстати, не факт, что лишь раз! День, когда она выйдет замуж пропустить?! Тот день, который эта больная перфекционистка готовила последние полгода?! Точно не один раз, и точно кара моя будет страшной.

Ну уж дудки.

— Я буду готова через двадцать минут.

Прогноз — оптимистический, мягко говоря, потому что я уже сейчас чувствую, как желудок бастует.

Да чтоб тебя.

Вот как! Как такое только получилось?! Вчерашний день такой крутой был! Мы втроем ходили в зоопарк, потом в ресторан и в парк, а потом ночью мне приспичило встать и поесть йогурта! Который я в принципе никогда не ем! Слишком сладко. Тем более, что остались только любимые Доводские клубнички, а я их прям на дух не переношу!

Однако, вчера уплетала за обе щеки.

И это странно.

Замираю с щеткой во рту, смотрю в никуда, ведь память щедро подбрасывает еще «кое что»…из вчерашней ночи.

«Мне кажется, они стали больше?» — шепчет Влад на ухо, стоя за спиной. По-хозяйски он сжимает мою грудь и улыбается во все тридцать два, а я психую.

«Ну конечно! Давай! Накидывай! Только знаешь что?!» — фырчу бешеной белкой, — «Не выйдет у тебя ничего! Во-первых, я никогда не переживала из-за размера груди! А во-вторых, я видела, как ты пялился на сиськи официантки! Ты и Котик!»

Довод громко смеется, кивает, а потом на себя поворачивает и тянет.

«Ну да. Сыну нет еще и трех лет, а он уже смотрит на женскую грудь. Конечно!»

«Если вспомнить, кто его отец!»

«И кто же его отец?»

Приблизившись, Влад сверкает во тьме глазами, улыбается нагло, а я чувствую, как слова в голове снова растворяются. Мне от этого одновременно хочется рыдать и поцеловать его, при том так сильно бросает из крайности в крайность, что я теряюсь. Тупо смотрю на него пару мгновений, как рыба, выброшенная на сушу. Моргаю глупо.

Слава богу, что слезами дело не кончилось. Мозг