Найди сердце королевы - Фэя Моран

тычет меня в плечо. – И вот никогда же не поймёшь, он щас преувеличивает или говорит чистую правду.

– Я думаю, чистую правду, – хриплю я.

Сил привстать у меня нет. Я медленно истрачиваю последнюю энергию, каким-то образом ещё поддерживающую меня в рассудке. Я потеряла слишком много крови. Я будто бы вот-вот вырублюсь, если попытаюсь сделать лишнее движение.

– Нет-нет, Лина, только не смей покидать эту бренную землю. – Нейт тычет меня в плечо ещё раз. – Ты должна оставаться в здравом уме. Давай поговорим о чём-нибудь!

Я хнычу, веки у меня тяжелеют. Мне приходится очень стараться, чтобы не окунуться в приятный сон.

– О чём же мы поговорим? – хриплю я снова.

– О цветочках и бабочках, конечно же, – спокойным и невозмутимым тоном отвечает Нейт.

Моя грудь дёргается от смеха.

– Ну, или поиграем в «Камень, ножницы, бумага», если хочешь. Хочешь?

Я отрицательно качаю головой.

– Ты издеваешься надо мной, Нейти?

– Да.

– Думаешь, я недостаточно настрадалась?

Гай испускает тяжёлый вздох, резко дёргая Нейта в сторону за рукав толстовки, и серьёзным тоном проговаривает:

– Иди сходи с ума в другом месте. Оставь нас одних.

– Не думаю, что сейчас самое время перепихиваться, – издаёт смешок Нейт. – Я, конечно, понимаю, что уже можно, но всё-таки…

В него летит такой взгляд со стороны Гая, что даже я пугаюсь и на месте этого блондинчика давно вылетела бы из палаты.

– Ладно-ладно! – Нейт поднимает руки, потом гладит меня по голове, как ребёнка, и говорит: – Отдыхай, дурочка. Надеюсь, новости тебе понравятся.

Я хочу спросить, что за новости, но он уже выходит из комнаты, будто нарочно оставляя меня в неведении.

Гай переключает внимание на меня. Он берёт мою руку, глядит на неё, маленькую по сравнению с его ладонями, рисует невидимые узоры пальцем. Кольца сверкают в солнечных лучах.

– Я должен спросить кое-что, – начинает он.

– И что же? – произношу я.

– Делали ли они что-то… – Гай замолкает, сжимает челюсть, переводит дыхание. – Касались ли они тебя? Кто-то из них…

Я понимаю, о чём он говорит.

«Насиловали ли тебя?» – вот что он по-настоящему спрашивает. И насилие в этом контексте подразумевает под собой не только избиения.

– Нет, – отвечаю я.

– Каталина, я знаю Хью, – говорит он, и в голосе проступает злость. – Я знаю, что он любит больше всего. Молоденьких девушек. А в особенности насиловать их.

Я отрицательно качаю головой и шепчу:

– Но меня он в этом плане не трогал… Хотел, но его остановили.

– Хотел… – повторяет Гай, пока глаза дьявольски темнеют. – Он ещё легко отделался, Каталина. Если бы он попал в мои руки, я отрезал бы ему член и запихал по самую глотку.

Я поражаюсь, услышав из его уст что-то столь неприличное. Он никогда не использует в своём обиходе ругательств, так что меня это сильно удивляет.

– Верю, – улыбаюсь я, хотя улыбка кажется такой неподходящей и абсурдной в этой ситуации. – Я бы с удовольствием на это посмотрела.

Гай отодвигается от удивления, хмурясь и изучая мои глаза так, словно собирается открыть себе портал в мой разум и понять, о чём я сейчас на самом деле думаю.

– Тогда у тебя есть отличная возможность насладиться новостью о казни остальных твоих мучителей, – говорит он.

На этот раз хмурюсь я.

– В каком смысле?

– Я собрал всех, кто участвовал в этом, у себя дома. В подвале. Они дожидаются своей смерти, на которую у меня есть право по нашим же законам. Потому что они нарушили главное правило нашей семьи: они тронули одну из Харкнессов.

Я открываю рот от удивления, хочу что-то сказать, но он вручает мне бумагу, на белоснежной поверхности которой напечатано чётким и жирным шрифтом:

Свидетельство о браке

И среди прочего текста снизу виднеется отчётливое:

Каталина Изабелла Харкнесс

Глава 23

– То есть..? – начинаю я тихо.

– Зайд достал бумаги, – говорит Гай. – Теперь мы муж и жена, Каталина. Теперь ты неприкосновенна, как мы и обещали.

Я сглатываю слюну, пялясь на своё новое имя: Каталина Изабелла Харкнесс.

Харкнесс… Отныне я член этой сумасшедшей семейки. Родственница Вистана, желающего моей смерти, но теперь, вероятно, не смеющего завершить своё дело.

– Теперь ты королева, – продолжает тем временем Гай. – Полноправная королева.

– Но ты принц, а не король, – уточняю я, откуда-то найдя силы хихикнуть.

– Ты стоишь выше меня. Я заставлю всех так считать.

Я кладу бумагу на живот, пытаясь привстать на кровати, а потом дверь вдруг вновь открывается.

– Нейт, я ведь сказал… – строго начинает Гай, но его перебивает со смешком вошедший Зайд:

– Хуй тебе, а не Нейт. Я, вообще-то, зашёл отдать это.

Его карие глаза сперва кажутся мне осуждающими, а потом вдруг превращаются в виноватые и смущённые. В его татуированной руке – золотая карта.

– Твоя карта, цыпочка, – говорит он тихим голосом. – И прости, что я надумывал себе всякую хуйню.

– Всякую хуйню? – недоумённо повторяю я, на что Гай слегка округляет глаза и шикает, словно отчитывая меня за мат.

– Зайд, – с нажимом произносит он.

– Ой, да не еби мне мозги! – Зайд закатывает глаза. – Не время сейчас сюсюкаться. Я, правда, был долбоёбом. Я же решил, что ты и впрямь сбежала.

– Ничего, – улыбаюсь я, кивая. – Всё в порядке. – А потом, улыбнувшись шире, добавляю: – Зáйди.

– Ёбаный в рот, – усмехается он. – Вот я и заслужил это звание.

– Но Нейту ни слова.

– Нет. Я всё-таки похвастаюсь этому пиздюку, не сомневайся.

Он всё же вручает мне золотую карту с витиеватой надписью: «Каталина Харкнесс» снизу на обороте. Я даже спрашивать не хочу, как и где он её достал, потому что мне отчего-то кажется, что на свете нет ничего, на что не способен Зайд.

– Моя карта? – спрашиваю я Гая.

– Да, – кивает он. – Гарантия твоей безопасности, приписывающая тебя к нашей семье. А теперь, Зайд, лучше исчезни отсюда сам.

– Абьюзер, – усмехается Зайд, но всё-таки движется к выходу. – Я вообще не ебу, как Лина будет тебя терпеть.

Дверь закрывается, снова создавая для меня мир наедине с Гаем. Я вижу, как его губы хотят приоткрыться, а голос вырваться наружу. Вижу, что он хочет что-то спросить, но будто бы не знает, правильно ли это.

Зато я сразу догадываюсь, что именно он хочет спросить.

Я верчу в руках карту и как бы невзначай произношу:

– Я убила Хью.

Он делает вздох – слишком громкий и полный облегчения, будто бы из-за того, что я сама это сказала, и ему не пришлось вытягивать из меня эту информацию.

– Я видел его труп, – кивает