Сэр - Р. Дж. Льюис

Грудь Алекса чаще поднимается, но он заставляет себя успокоиться, и я внезапно понимаю, о чем тот умалчивает.

— Просто расскажи мне, чего я не знаю о своей прошлой жизни, чтобы я мог перестать пытаться разгадать эти загадки. Я сейчас в темноте, неужели ты этого не видишь? Я в замешательстве…

— Ты не заслуживаешь знать, — резко перебивает он. — Ты не заслуживаешь того хорошего, что у тебя было. Потому что ты снова стал бессердечным ублюдком...

— Ты думаешь, я хочу быть бессердечным? — Я пристально смотрю на него, чувствуя, как по моему телу пробегают волны гнева. — Я только что пришел к тебе, не так ли? Я доверяю тебе, Алекс, потому что хочу все исправить. Скажи мне, пожалуйста, было ли у нас лучше до того, как я попал в ту аварию?

Ему требуется несколько секунд, чтобы ответить, его голос ужасно пустой.

— Было.

Мое сердце подпрыгивает в груди.

— Тогда откуда эта враждебность?

— Я хочу, чтобы он вернулся, — признается он. — Я хочу, чтобы ты был таким, каким был раньше, и, рассказывая тебе о нем, ты не станешь им в одночасье.

Внезапно я испытываю благодарность за темноту. У меня болят глаза, когда я смотрю на своего младшего брата.

— Я — это я, Алекс, в настоящем. Это все, чем я могу быть сейчас. Это все, что я знаю.

Он опускает голову, уткнувшись взглядом в свои колени.

— Мне больно, Эйдан, понимаешь? Мне чертовски больно, что все так получилось… ты забыл. Мне больно, потому что я впервые в жизни почувствовал, что у меня наконец-то появился старший брат, и он заботился обо мне. Я был так переполнен радостью, что, когда узнал, что ты снова начал пить, снова начал гонять… черт, ты причинил боль себе, но ты причинил боль и мне.

Я сглатываю, понимая всю тяжесть своих действий.

— Мне очень жаль, Алекс. Жаль, что я не помню, зачем сделал это...

— Тебе вообще не следовало этого делать. У тебя была… у тебя была хорошая жизнь, Эйдан. Тебе никогда не казалось, что чего-то не хватает? — Он поднимает голову и пристально смотрит на меня, и я чувствую нотки отчаяния в его голосе. — Разве ты не чувствуешь этого?

— Да, — шепчу я, соглашаясь. — Я чувствую, что скорблю, но не знаю, что я потерял. Я чувствую… например, возможно, что это из-за Рут и моих сожалений по поводу нее... но я чувствую, что за этим кроется нечто большее. Как будто есть что-то еще, что-то очень глубокое, чего мне не хватает, и никто не хочет мне сказать, что именно.

Алекс прерывисто выдыхает.

— Это не из-за нежелания, Эйдан, это из-за того, что ты не примешь этого. Не примешь… пока не будешь готов, а ты не готов. Ты совсем не готов.

Он встает прежде, чем я успеваю заговорить, и проходит мимо меня, тяжело дыша. Я стою неподвижно, ожидая, что он уйдет, но все равно слышу его движения. Слышу, как он резко втягивает воздух, когда говорит:

— Я должен вернуться. Должен... позаботиться обо всем… Мне не хочется возвращаться, я борюсь, но дом Рут вот-вот будет продан, и я борюсь, прощаясь с нашим домом. Она сделала это место своим домом, Эйдан, и мне невыносимо ходить по этим коридорам и не видеть ее за углом...

Я оборачиваюсь, сердце замирает у меня в груди от его отчаяния — от нашей потери. Потом протягиваю ему руку, но он этого не замечает. Алекс продолжает идти по коридору, оставляя меня стоять с протянутой рукой, а я жду…

Я жду, когда кто-нибудь возьмет меня за руку…

Потому что, кажется, я дал клятву.

Я копаюсь в своем мозгу, перебираю эти фрагменты, пытаясь понять, чего я жду.

Но ничего не приходит.

Затем он опускает голову к моей груди и медленно, нежно посасывает каждый сосок. Я вздрагиваю в ответ, издавая тихий стон, пока он восхищается моей кожей. Провожу рукой по его бедру, поглаживая его. Эйдан вздрагивают в ответ и стонет, прижимая меня еще крепче.

Физический контакт становится неистовым и быстрым. Наши движения неловкие и отчаянные. Я снова чувствую себя подростком и удивляюсь, что он не такой утонченный, каким был раньше, как будто тоже не совсем знает, как себя вести, и реагирует исключительно на свои желания. Трусь о его бедро, быстро поглаживая его, а он играет с моей грудью, проводя другой рукой по моему телу, лаская мою киску через шорты.

Есть четкая цель.

Добраться до нее.

Я жажду освобождения, а он становится невероятно твердым.

Я привыкла к темноте, но это все еще темные тени и неясные детали. Но это все для меня. Это все, чего я хочу прямо сейчас. Прикоснуться к нему. Почувствовать его. Провести пальцами по этим знакомым мышцам, поцеловать его пухлые губы и попробовать его на вкус, как будто это, черт возьми, в первый раз.

Нет, попробовать его на вкус, как будто я снова с ним в машине, и на этот раз я не собираюсь останавливаться.

Я слаба.

Так чертовски слаба.

— Блядь, — стону я, быстрее вжимаясь в него, быстрее подрачивая ему.

Эйдан.

Мой Эйдан.

Весь мой.

Он возвращает руки к моей заднице и помогает мне двигаться. Затем Уэст снова просовывает пальцы ко мне в шорты и проводит ими по моему клитору, заставляя меня дрожать от удовольствия. Потом убирает руку и размазывает мои соки по своему члену, поглаживая себя рукой, обхватившей мою, помогая мне двигаться в нужном ему темпе.

— Блядь, да, Айви, — рычит он. — Блядь, я хочу, чтобы ты оседлала меня…

Я кончаю невероятно быстро, запрокидывая голову, ошеломленная ощущениями. Плыву по волне, смутно ощущая его рот на своей груди, его член набухает, когда он тоже замирает в ответ. Я чувствую, как жар разливается по моим бедрам и руке. Его стоны глубокие, отрывистые, когда Эйдан зарывается лицом в мою шею, зубами задевает кожу, когда лихорадочно посасывает меня.

Мое тело обмякает, я чувствую усталость во всем теле. Провожу рукой по его волосам, пока он переводит дыхание. Эйдан отстраняется, смотрит на меня в темноте, руками снова находит мою грудь. Он обхватывает мои сиськи ладонями, откидываясь на сиденье, не в силах оторвать глаз от моего лица.

Теперь, когда я этого добилась, теперь, когда удовлетворена, и похотливая Айви, управляющая шоу, ушла,