Преследуй меня - Бьянка Коул

оттягивая ее голову назад, чтобы обнажить горло. — Ты моя.

— Теперь все по-другому. — Она толкает меня в грудь, но я держусь твердо. — У меня есть обязанности. У меня есть семья...

— И я. — Я прикусываю точку, где у нее пульсирует жилка, срывая вздох с ее губ. — У тебя есть я.

— Мужчина, который преследовал меня? Похитил? — Но ее руки уже расстегивают пуговицы на моей рубашке.

— Мужчина, который любит тебя. — Я хватаю ее запястья, поднимая их над головой. — Выбирай, София. Твоя новообретенная семья... или я.

Она дрожит в моих объятиях, в ее зелено-золотых глазах читается желание борющейся с чувством долга. — Почему я не могу получить и то, и другое?

— Потому что твой дедушка хочет выдать тебя замуж, чтобы скрепить союз. А я этого не разделяю. — Я прижимаюсь своим лбом к ее лбу.

— Я ясно дала понять, что этого не произойдет, — говорит София, ее глаза горят тем знакомым огнем, который я люблю. — Марио может предлагать союзы сколько угодно, но я выбираю, с кем в итоге останусь. Даже если этот человек окажется русским.

Я крепче сжимаю ее в объятиях, вглядываясь в ее лицо в поисках любого намека на обман. — Твой дедушка не из тех, кто принимает “нет” в качестве ответа, малышка. Кастеллано сохраняли власть благодаря стратегическим бракам на протяжении нескольких поколений.

— Тогда ему придется адаптироваться. — Она вздергивает подбородок, вызывающе даже в моей хватке. — Я не пешка, которой можно торговать. Он быстро этому учится.

— А когда он надавит? — Я прижимаюсь ближе, мое тело прижимает ее к стене. — Когда он приведет к твоей двери подходящих итальянских кандидатов?

— Тогда я напомню ему, что его внучка унаследовала не только его глаза. — Легкая ухмылка играет на ее губах. — Я могу быть довольно убедительной, когда это необходимо.

Эта вспышка твердости в ее голосе пробуждает во мне хищника. Это моя София — идеальное сочетание грации и силы. Но сомнение все еще гложет меня.

— Ты собираешься поцеловать меня или просто пялиться? — Вызов Софии застает меня врасплох. Этот огонь в ее глазах, легкий наклон подбородка — она стала смелее за время нашей разлуки.

Я прижимаюсь губами к ее губам, упиваясь ее удивленным вздохом. На вкус она как дорогое вино и вызов. Мои пальцы перебирают ее волосы.

— Папочка скучал по тебе, малышка, — рычу я в ее кожу. Дрожь, пробегающая по ее телу, воспламеняет мою кровь.

Ее руки скользят под мой пиджак. — Покажи мне, насколько сильно.

Я сильнее прижимаю ее к стене, прижимаясь своими бедрами к ее бедрам, когда снова завладеваю ее ртом. Ее ноги обвиваются вокруг моей талии, и я легко поддерживаю ее вес одной рукой, пока другой расстегиваю молнию на ее платье.

— Ты стала смелой, — бормочу я, покусывая ее нижнюю губу. — Мне это нравится.

— Брат, — голос Алексей потрескивает в моем наушнике, в его тоне ясно слышится веселье. — Просто напоминаю, что мы следим за ситуацией. Хотя я уверен, что Эрик оценил бы некоторые... тактические соображения.

Я рычу от разочарования, но София уже заметила мое легкое замешательство. — Что случилось?

— Мои братья и команда наблюдают, — объясняю я, прижимаясь своим лбом к ее лбу. — И моего брата это особенно раздражает.

Она смеется, и в ее смехе слышатся одновременно озорство и восторг. — Тогда давай устроим им шоу, которое стоит посмотреть.

— Черт, — рычу я, хотя мой член твердеет от ее слов. — Хоть это чертовски горячо, малышка, я ни с кем тебя делить не собираюсь. Даже с братьями.

Я касаюсь своего наушника. — Отбой. Не беспокоить, пока здание не горит.

— Но Ник... — протест Алексея обрывается, когда я отключаю связь.

В глазах Софии пляшут озорные огоньки, когда я подхожу к окнам. Я задергиваю тяжелые шторы и показываю средний палец в щель, прежде чем они закрываются полностью. Пусть помучаются.

Когда я оборачиваюсь, София прижата к стене, грудь вздымается, губы приоткрыты. Моя. Вся моя.

— Итак, на чем мы остановились? — Я сокращаю расстояние в два шага, обхватывая ее руками. — Ах, да. Ты вела себя очень, очень непослушно.

У нее перехватывает дыхание, когда я опускаюсь на нее, захватывая ее рот с сокрушительной силой. На вкус она как вино и вызов, и я не могу насытиться. Мои руки скользят вниз по ее бокам, хватая за бедра, чтобы притянуть ее к себе.

— Николай, — выдыхает она, когда я провожу пальцем по ее шее.

Рычание из моей груди отдается в ее нежной коже. — Скажи это снова.

— Николай. — Ее голос прерывается, когда мои зубы смыкаются на этом сладком местечке у нее за ухом. Она вздрагивает, ее пальцы сжимаются на моих плечах. — Я скучала по этому. Скучала по тебе.

Моя кровь бурлит в жилах, и я крепче сжимаю ее в объятиях. — Скажи, что ты моя, малышка.

— Твоя, — выдыхает она, и я чувствую это слово на своей коже, как обещание.

Потребность заявить на нее права, заклеймить как свою, поглощает меня. Я легко поднимаю ее, мои руки под ее бедрами, и она обхватывает ногами мою талию. Ее платье задирается, обнажая длинные, артистичные пальцы, впивающиеся в мою спину. Ее горячее дыхание овевает мое ухо, ее мягкие груди прижимаются к моей груди. Я несу ее к кровати, опуская на шелковые простыни.

Ее глаза горят желанием, но также и чем-то большим. Чем-то, что трогает мое сердце. — Я мечтала об этом. — Ее пальцы скользят по моим волосам, притягивая меня для еще одного обжигающего поцелуя. — О тебе.

Мое дыхание становится неровным, мой контроль ослабевает под тяжестью ее признания. Я сглатываю, мой голос становится хриплым, когда я шепчу. — Ты — единственное, чего я когда-либо хотел.

Ее улыбка нежная, изгиб чистого соблазна, который полностью сводит меня с ума. — Тогда возьми то, что принадлежит тебе, папочка.

Я стону, моя сила воли рушится перед лицом ее капитуляции. Я склоняюсь над ней, хватаясь за подол ее платья. Шелк скользит по коже, и ее руки повсюду, поглаживая, исследуя, вновь разжигая огонь, который всегда горел между нами.

Я замираю, положив руки на ее бедра, глядя сверху вниз на эту женщину, которой принадлежит мое сердце. Ее глаза, два зеркала моей души, смотрят на меня снизу-вверх, в их глубинах смешиваются доверие и желание. Мой большой палец касается внутренней поверхности ее бедра, ощущая учащенное биение пульса.

— Николай? — спрашивает она, у нее перехватывает дыхание. — Не останавливайся.

В ответ я снова целую ее, мои губы требуют ее губ, когда я вхожу в нее одним плавным движением. Она приподнимается на кровати, ее пальцы запускаются