Карина Хейл - Любовь по-английски (ЛП)

Я посмотрела на часы на микроволновке. - Ужин через час.

- Тогда ложись со мной спать до ужина.

Я подняла бровь. - Ты знаешь, как это звучит?

Он кивнул. - Конечно, я же это сказал.

Но где мне спать? Не могу же я спать на диване. Я бы прижалась к нему, такому беспомощному. Я не смею к нему приближаться. Я не доверяла себе.

Я поднялась на ноги. - Это не то же самое, когда мы спали под деревом, - сказала я ему. - Мне нужно еще принять душ и переодеться. Я вернусь с ужином.

- Так скоро меня покидаешь, - сказал он резко.

Я рассмеялась и пошла к двери. - Hasta la vista, baby.(До встречи, малыш.)

- Никакого испанского, - пробормотал он, не вставая с дивана.

Я вышла на улицу и захлопнула за собой дверь. И только сейчас вздохнула полной грудью. Я простояла так несколько минут, набирая в грудь побольше воздуха. Затем отправилась к своему коттеджу, потирая плечи, как если бы вдруг внезапно упала температура. Конечно, дело было в другом.

***

Вечером того же дня я вернулась к Матео с ужином, вся на нервах. Я не знала, что происходит между нами и что делать, если он все еще в эмоциональном возбуждении.

Или я все это напридумывала.

Но мне не нужно было об этом беспокоиться. Когда я вернулась с едой, у Матео уже сидели Джерри и Марк (или Марти), они разговаривали. Матео настоял, чтобы я осталась у него на ужин - я так и сделала, но Джерри принялся расспрашивать его о времени в Атлетико, и я решила оставить их.

Матео спросил меня, когда я уходила, смогу ли я поехать с ним к врачу в Саламанке, и прежде чем я успела сказать «да» или «нет», встрял Джерри, напомнив ему, что мне предстоит работа и что Питер будет рад отвезти его.

Все решили за меня.

Глава 14

Матео потребовалось три дня, чтобы он смог ходить без чьей-либо помощи или костыля и еще два дня, чтобы ходить не хромая. Разрыв сухожилий был первой степени, что означало, его восстановление будет быстрым: было удивительно наблюдать, как он, совсем недавно корчившийся от боли, делает первые неловкие шаги по земле. Врач сказал ему, что это благодаря тому, что Матео держит себя в хорошей форме и еще совсем «молодой», что немного ему польстило.

Поскольку Матео в течение длительного времени был в неподвижном состоянии, то теперь его все чаще можно было найти сидящим в кресле, и хотя у нас были общие сессии, и мы могли просто поговорить, мы больше не совершали долгие прогулки по проселочным дорогам и не болтали на моем балконе. Всегда кто-то был поблизости... и вроде бы как нам нечего было скрывать. Но все же, было такое чувство, что мы прятались.

Погода становилась хуже день ото дня: все чаще шли проливные дожди, которые ручьями стекали вниз по склону, образуя трясины. Джерри сказал, что однажды здесь не было осадков целое лето.

Я провела ночь в квартире Клаудии: бездельничали с Полли и Беатрис, пили вино и листали женские журналы. Я привезла целую кипу из дома, и в начале дня мы с Эдуардо прошли тест. И по версии Cosmo Эдуардо у нас оказался, внимание, «шлюхой».

- Я не могу поверить, что нас уже не будет здесь на следующей неделе, - уныло простонала Полли, бросив в Беатрис журналом Glamour. Беатрис была настолько увлечена сплетнями испанского журнала Diez Minutos, что даже не увидела этого, пока он не ударил ее.

Мне потребовались доли секунды, чтобы понять, о чем толкует Полли. - Подожди, ты о чем?

Она откинула назад челку и посмотрела на меня. - Да. Так и есть. На следующей неделе все мы будем дома.

- Ничего себе, как время быстро пролетело, - сказала Клаудия. Она оглядела всех нас и печально улыбнулась. - Я буду скучать по вам, ребята.

Я отрешенно кивнула и пробормотала то же, что и она, но не это было главное, конечно, я буду скучать по ним, по этому месту - я не могла свыкнуться с мыслью, что больше никогда не увижу Матео. На следующей неделе я уже буду лететь домой. Дом. Вернусь к маме, Джошу и Мэрси - в свою холодную, мертвую вселенную, где не будет Матео, который заставляет меня чувствовать себя живой.

Моя грудная клетка болезненно сжалась. Сама мысль, что я его больше не увижу, была невыносима. Все эти дни я держала дистанцию, чтобы уберечь себя от боли, но это не помогло. Сердцу не подвластно время и боль.

Теперь я знала, что надо было цепляться за каждый миг, за каждую секунду. Но боюсь, уже слишком поздно.

Голос Беатрис вывел меня из раздумий. Я подняла на нее глаза, она читала журнал, раскрыв рот. Затем посмотрела на меня.

- Что? - спросила я.

Она что-то пробормотала и показала журнал сначала Клаудии, потом Полли. Та взвизгнула, Клаудия поморщилась, а потом прикрыла рот ладонью.

- Что там?! - снова спросила я, уже громче. И потянулась, чтобы вырвать его, но она сама мне его отдала.

Я взяла журнал из ее рук. С начала, все, что там было написано, показалось мне бредом (он же испанский) и картинки красивые: улыбающиеся женщины за обедом. Но когда мой взгляд упал на нижнюю часть страницы, наверное, я ахнула.

Я чуть не подавилась.

Там было фото Матео, заснятое ночью. Он натянуто улыбался, одетый в серебристо-серый костюм с галстуком, был начисто выбрит. Он держал за руку женщину. Одетая в не менее дорогое черное платье, она широко улыбалась: это была блондинка с коротко стрижеными волосами и темными глазами.

Под фото я различила слова: Матео и Изабель Казаллес на фоне «Sin Horquillas», насколько я знала, это название его ресторана.

Просто... черт побери. Блядь, убейте меня прямо сейчас.

Помимо того, что его жена была красавицей со скандинавскими чертами: высокие скулы со стрижкой как у Мии Фэрроу и... она действительно существовала. И теперь обрела лицо. Стала реальной.

А я была влюблена в ее мужа. И этот человек рассказывал мне, что не любил ее.

Человек, который был бы просто воспоминанием менее чем через неделю.

- Ты в порядке? - спросила Полли, в ее голосе слышалось беспокойство. - Ты ведь знала, что он женат, не так ли?

Я тупо уставилась на нее, но кивнула. Я посмотрела на Беатрис. - Когда это сфотографировали? О чем статья?

Беатрис забрала журнал. Чему я была только рада. Я не хотела видеть этого снова.

Она просмотрела его. - Ничего особенного. Лишь то, что в прошлом месяце его ресторан в Барселоне отпраздновал двухлетнюю годовщину с большим размахом. Этот журнал освещает все, в особенности экс-звезд футбола. К тому же Изабель королевских кровей.

- Какого хрена? - воскликнула я.

- Ух, - выдала Полли.

Я заметила на лице Беатрис лукавую улыбку. - Вы о ней мало говорили, да?

- Матео не любит.

- Ну, я не виню его, - сказала она.