Отблеск миражей в твоих глазах - De Ojos Verdes

решу все вопросы и спокойно заживу себе дальше. И почти сразу словил противоположный градус настроения, понимая, что ни хера не идёт по плану. А чучундра Люси даже не смотрит в мою сторону, будто не замечает пристальной слежки. И подловить её не удается, она то тут, то там. Фигаро, мать её.

Пока Лусинэ носится туда-сюда, нахожусь в роли обозревателя. На всех официантах однообразная стильная форма черного цвета: мальчики одеты в классические брюки, белые футболки и накинутые сверху жилетки, а у девочек — шорты-бермуды с защипами, тоже белые футболки и вместо жилетки фишка в виде карликового галстука-аксессуара, прикрепленного к вырезу. И вот благодаря более-менее открытому наряду, я неожиданно обнаруживаю на невестушке парочку интересных деталей.

Кто бы мог подумать.

Одна татуировка на ноге чуть выше щиколотки, а вторая вьется на внешнем ребре предплечья, начинаясь почти у запястья. Они схожи между собой — что-то среднее между витиеватыми узорами и причудливыми цветочками.

Сначала удивляюсь. А потом одергиваю себя, вспоминая, в чем она ходит в обычной жизни. Домочадцы вполне могут и не знать, что Миньон у них хулиганкой растет, нарушая запреты.

Когда вижу, как она направляется к тамбуру, чтобы попасть в туалет, срываюсь с места и занимаю пост в коридорчике. Я, сука, полтора часа жду подходящего момента! Не кидаться же на неё на людях.

— Лус, пойдем, поговорим, — без церемоний хватаю девушку за руку, как только та выходит ко мне, и тяну за декорированную перегородку, откуда нас никому не видно.

Здесь освещение получше, чем в зале, поэтому недоуменное выражение её лица я лицезрю во всей красе. Глаза расширяются, рот приоткрывается, а брови хмурятся, пока обглядывает меня с немым подозрением.

Затем пытается выдернуть ладонь, но я не даю, отчего она фырчит и упреждающе-учтиво выдает:

— Дружок, с пьяными у нас «Пойдем, поговорим» только охрана практикует. Позвать?

За естественную игру — твердая пятерка. Даже Станиславскому не к чему придраться. Расплываюсь в снисходительной улыбке, мол, девочка, ну ты серьезно?

— Я похож на пьяного? Прекращай, Лус.

— Прекращай, Диего, — копирует фразу и снова дергается в поисках свободы.

— Диего?

— Лус? — повторяет интонацию и следом закатывает глаза. — Тебе меня можно чужими именами называть, а мне — нет?

— Слушай, у меня нет цели тебя обидеть, я просто хочу договориться.

— У тебя и возможности нет меня обидеть. Я тоже хочу договориться. Либо ты меня отпускаешь, и мы забываем инцидент — ну, с кем не бывает, обознался человек, либо я делаю тебе больно и задеваю твоё мужское эго. Хотя, прости, до «мужского» тебе ещё дорасти, ты слишком мал.

Пиздец, язык без костей. Впечатлен.

— Понятно, — вздыхает театрально в процессе моего секундного замешательства и совершает резкий выпад.

Я не понимаю, как в следующее мгновение оказываюсь на полу, падая на колени и сжимаясь от рези в животе.

Глубокое потрясение заставляет затаить дыхание и прокрутить в голове предыдущую сцену. Эта сучка наступила мне на ногу со всей дури, а потом четким хуком сложила пополам.

Охуеть. Родимая моя.

Я так дезориентирован и дискредитирован, что не шевелюсь еще целую минуту, не в состоянии поверить в происходящее. Меня только что сделала девчонка. И если опустить эффект неожиданности, сделала-то она меня мастерски.

Медленно разгибаюсь и встаю, отряхиваясь.

Ей бы немного поработать над силой удара, и можно будет спокойно вырубать обидчиков. Прекрасная новость — за безопасность благоверной и переживать нечего.

Возвращаюсь в зал в легком раздрае и сразу же оплачиваю счет. Иду к бару и устраиваюсь, ловя в фокус драчунью Люси. Она так старательно кокетничает с клиентами-парнями, изображая плюшевую милашку, и этим разительно отличаясь от своей настоящей сущности, что я по щелчку наполняюсь темным раздражением. Которое плавно перетекает в гнев, а дальше — в ярость, когда мозг окончательно принимает случившееся: как и обещала, стерва подрывает моё недомужское, по её мнению, эго. И оно требует мести. Но я не настолько низок, чтобы опускаться до физической расправы над девушкой. Пусть тонкая шея так и напрашивается на профилактический массаж.

В очередной раз, когда Вика-Лусинэ приближается к стойке за заказом, я опоясываю её талию и тяну на себя, сгребая в плен.

И больше ничего не успеваю сделать.

Она неосторожно машет рукой, задевая стоящие рядом бокалы с выпивкой, которые градом сыплются на нас. А я спрыгиваю со стула, пытаясь увернуться от летящей в меня жидкости, уже смочившей часть одежды. И во время этой дуэтной инсталляции резко цепляю девчонку за парик.

Мы падаем.

На макушку тут же приземляется шот, я чувствую крепкий удар толстого дна, от которого череп болезненно вибрирует. Но самое ужасное — это звон в ушах от крика Лус, прижимающей ладонь к своему затылку. В творящемся хаосе сам поднимаю руку, чтобы помочь обоим встать, и вдруг… вижу копну рыжих волос, зажатых между пальцами.

Натуральных, чтобы я сдох, волос.

Следом меня скручивает амбал из охраны, и я в ахуе припечатываюсь лбом к полу…

***

Меланхолично провожаю очередную фигуру в полутьме парковки, с досадой принимая действительность. Девчонка ушла окольными путями, зная, что я буду ждать её на улице. Логично, что свалила через черный выход, но туда бы сегодня я уже не попал.

После того как заплатил за расплесканный алкоголь и разбитую посуду, меня почти вежливо попросили покинуть здание. Лусинэ я больше не видел, хотя то и дело оглядывался, пока шел к дверям.

За то время, что поджидаю её в машине, прокручиваю сегодняшний вечер и впервые за три недели задаюсь вопросом, мог ли я так крупно облажаться, действительно перепутав двух человек? И могут ли люди быть настолько похожими, отличаясь лишь «упаковкой»? Сегодняшняя Вика-Лусинэ, разумеется, в разы ярче и привлекательнее себя обычной. На ней адекватный макияж, одежда, а волосы красивыми волнами лежат на спине, чем-то стянутые так, чтобы не пружинить вперед и ненароком не попасть в еду. Как и положено в общепите.

Вот волосы и сбивают меня с толку. Она же не рыжая. Но я точно выдрал настоящие волосы. Рыжие.

Перекрасилась за десять дней, что не виделись?

Противоречия запутывают меня сильнее. Плюс: вспоминаю, как натурально брыкалась у туалета, ничем себя не выдавая. Разве так безупречно возможно сыграть?

Мать твою, что за квест свалился на мою голову? Мне теперь принципиально не отмахнуться. Я её дожму. Я чувствую, что это она. Не бывает таких совпадений, у неё слишком редкий цвет глаз, чтобы с кем-то спутать! Мелкая сучка водит меня за нос, и кровь от этой мысли