Сынок моего мужа. Семья по ошибке - Николь Келлер

Готовлю ещё кофе и передаю кружку Роме. Доронин кривится, поняв, что он с молоком.

- Не морщись, ты сегодня выпил достаточно. Сердце посадишь.

Рома перехватывает мою ладонь, на миг притягивает к себе и целует в висок.

- Спасибо, - шепчет так проникновенно, что я понимаю - это благодарность не только за кофе.

Задерживает меня только на миг и тут же отпускает. Внутри назревает разочарование - мне бы отчаянно хотелось погреться в объятиях мужа. Сейчас, когда злость и вселенская обида на него потихоньку тают, понимаю, что скучала.

Тем временем Рома продолжает свой рассказ, который бьет мне по нервам. Не представляю, каково ему.

- Ксюша сказала, что отношения без обязательств ее вполне устроят. Ей нужен секс, а я понравился ей внешне и в постели. Я согласился, потому что иметь постоянную любовницу - это удобно и полезно для здоровья и настроения. Вот тут мне нужно было послать ее к черту. Потому что девушки, особенно, когда им слегка за двадцать, не умеют трахаться без чувств. В них бурлит юношеский максимализм и уверенность, что мужик полюбит ее, стоит только показать себя во всей красе.

Киваю, соглашаясь. Я бы точно так не смогла.

А Рома как будто читает мои мысли. Смотрит с нежностью и улыбкой.

- С тобой все было совершенно по-другому. Меня заклинило с первого взгляда и сразу же проснулся собственник, хотя я даже не знал твоего имени.… Просто ты - та самая, Ник. Та, с которой я хотел спать, не выпускать из своей постели и детей. От тебя хотел и хочу, да. А вот от Ксюши нет.

Вздыхает, и его лицо снова ожесточается.

- Перед вторым разом я предупредил Ксюшу, что никакие дети не входят в мои планы. Только работа, только карьера. Она уверила меня, что тоже, ведь ей надо доучиться. Она принимает таблетки и строго контролирует этот вопрос. Поначалу я дополнительно предохранялся, но потом отпустил этот вопрос, потому что особых сбоев в цикле у Ксюши не было. Я расслабился, и мы также изредка проводили приятно время по вечерам и ночам, иногда выбираясь в кафе поужинать, потому что Ксюша не любит готовить, или на прогулку в парк. Это был наш максимум. Так продолжалось почти четыре месяца, но в один прекрасный день все перевернулось с ног на голову.

Рома отставляет кружку с недопитым кофе в сторону и складывает руки на груди, прячась от меня. Ему тяжело, неприятно, больно. Но ещё больнее вытаскивать все это наружу. И я догадываюсь, что произошло.

- Ксюша позвонила мне и убитым голосом попросила о встрече. Прямо сейчас. Сказала, что до вечера не терпит, все очень серьёзно. Пришлось бросить работу, выделив для разговора полчаса, и согласиться встретиться в кафе напротив Прокуратуры. Но мне хватило и пяти. Зареванная любовница, путаясь в словах, и тыкая мне под нос снимок УЗИ, сообщила, что лишь однажды забыла выпить таблетку. И теперь она беременна. Срок шесть недель. Раньше не сообразила, потому что у неё цикл скачет, и задержки бывали. Я, ни минуты не колеблясь и не сомневаясь в принятом решении, отправил ее на аборт. Потому что заранее предупреждал, что дети мне не нужны, обзаводиться семьей я не собираюсь.

Повисает тишина. Я, глядя строго на носки своей обуви, перевариваю услышанное. И, к моему удивлению, не испытываю ни ненависти, ни отторжения к Доронину. Только понимание.

- Мою позицию относительно абортов и ответственности мужчины за беременность женщины ты знаешь. Но в данном конкретном случае мне не в чем тебя обвинить, потому что ты изначально был кристально честен и предупредил Ксению обо всем заранее на берегу. Вина в конкретном данном случае только на ней, потому что я, например, не уверена, что она не специально пропустила прием таблеток.

Рома криво усмехается и обнимает меня за плечи, целуя в макушку. Шумно втягивает воздух и со злостью выплевывает то, что я меньше всего ожидаю:

- Проблема в том, что Ксюша не сделала аборт. Весь ад начался позже.

Глава 43

Вероника

Вздрагиваю и нечаянно задеваю кружку. Она падает и разбивается на тысячи мелких осколков.

Но я совершенно не замечаю этого. Расширившимися от ужаса глазами гляжу в упор в профиль Ромы. Он не отражает ничего. Маска, высеченная из камня.

«Я виноват в смерти нашего ребёнка…»

«Ксюша не сделала аборт»…

- Боже.…, - со стоном выдыхаю, задыхаясь от эмоций и боли. Картинки перед глазами, как и догадки сменяют друг друга, как осколки в чертовом калейдоскопе. Жалят, царапают и режут по живому…- Как? Как это случилось?

Рома молчит. Рассматривает осколки кружки и растекшееся пятно от остатков кофе. Как символично. Они напоминают его прошлое. Которое не склеить и уже не собрать….

Доронин трет ладонями лицо. Прикрыв глаза, опускает голову и смотрит как будто сквозь осколки.

- Ксюша явилась ко мне месяца через полтора. Поговорить. Она ещё и слова не сказала, а я уже знал, что разговор мне не понравится. Ксения вела себя странно: так, как будто ничего не произошло. Как будто не я несколько недель назад бросил ее и отправил на аборт. Была милой, до приторности. Не обращая внимания на то, что я тороплюсь, заказала обед. И постоянно тонко намекала на свое положение: то касаниями к животу, то небрежной фразой, что постоянно хочет есть, и ее тошнит от парфюма парня, сидящего через стол от нас. Но всё же выложила на стол снимок УЗИ и сообщила, что решила сохранить ребёнка. Что сегодня был первый скрининг и у нас сын.

Мои ладони холодные и влажные, как будто я на киносеансе триллера, и сейчас жутко напряженный момент. Тру их друг от друга и зажимаю между бедер. Тело напряжено, натянуто, как тетива от лука. Одно неверное движение, и выстрелит четко в цель. В самый центр мишени.

- Тыкала мне под нос черно-белую картинку, показывая, где его ручки и ножки, как будто мы - счастливые родители в ожидании малыша. В общем и целом Ксения вела себя так, как будто мы не расставались, а я не отказался признавать этого ребёнка. После того, как заявил, что решение мое неизменно - мне не нужен этот ребёнок, и аборт был лучшим выходом для всех, и она его упустила, Ксения начала рыдать и закатывать истерику. Взывала к моей совести, что ребёнку нужны мама и папа. Что она