Разводимся! Моя на тридцать дней - Вероника Лесневская

его, чтобы выйти в коридор. - Он не лечит измены, - кидаю на ходу.

- Я ими не болею, - летит мне в спину, а следом доносятся тяжелые шаги. – Уверен, что ты тоже.

Матвей невозмутимо заходит за мной в раздевалку, закрывает дверь, упираясь в нее спиной. Оставив цветы на лавке, вплотную приближаюсь к мужу.

- А чем мы, по-твоему, болеем? – ловлю каждую эмоцию на его волевом лице.

- Друг другом, Ксю, - бережно заправляет выпавшую из тугого хвоста прядку мне за ухо. – И еще какой-то хренью извне, которая отравляет нам жизнь. Мы подхватили вирус, любимая, - аккуратно охватывает пальцами подбородок, наклоняется к губам. – Я выясню, кто нас заразил, и размажу его по стенке, - угрозу он озвучивает так ласково, что я не сразу вникаю в суть. Млею от близости желанного мужчины. Все мое естество тянется к нему.

Я совершу ошибку, если позволю ему поцеловать себя. Как бы я ни скучала по нему, но это неправильно. К чему тогда было подавать на развод, если я плавлюсь и готова все простить, стоит лишь ему обнять меня?

Моим спасением становится жужжание, доносящееся из глубины рюкзака. В другой ситуации я бы притворилась, что я не слышу вибрации, но сейчас хватаюсь за любую возможность, лишь бы сбежать от мужа. И от себя самой. Судорожно ищу телефон, будто это самый важный вызов в моей жизни.

- Оксана Артемовна, почему вы игнорируете мои звонки? – в динамике грохочет требовательный голос Воскресенского.

- Я не… - теряюсь, испуганно покосившись на Мэта.

- Вы должны явиться сегодня к психологу. Прием начнется через час, - чеканит юрист строго. – В случае неисполнения предписаний я буду ходатайствовать об увеличении вашего срока на примирение.

- Не надо больше! Месяца и так слишком много, - перебиваю его. – Мы едем уже.

- Пр-рекрасно, - довольно мурчит Воскресенский, будто лично заинтересован или что-то задумал.

Поджав губы, многозначительно смотрю на Мэта. Киваю на дверь, чтобы вышел и дал мне переодеться. Нахал не двигается с места. Прячет руки в карманы, недоуменно сводит брови и застывает, будто корни пустил. Действительно, что он там нового увидеть может? Животик еще не вырос, а остальное муж исследовал вдоль и поперек. Отворачиваюсь спиной, стягиваю с себя плотный топ, слышу хриплый кашель позади – и быстро накидываю кофту.

- Нина Евгеньевна звонила, - сообщаю как бы между прочим.

- Что хотела? – мгновенно отзывается. Чересчур взволнованно.

- Не знаю, я пропустила вызов. У нее все в порядке? – оглядываюсь на хмурого Мэта. Напрягаюсь вместе с ним. – Что-то случилось?

- Мама в больнице, но за ней есть кому присмотреть. Она себе сиделку наняла. Мы ей больше ничего не должны, - жестко отрезает. – Не перезванивай. Я сказал ей, чтобы не трогала тебя. И вообще, нас…

- Поссорились? – морщусь виновато. Привыкла, что я обычно становлюсь их камнем преткновения.

- Ксю, время, - постукивает по циферблату часов. – Поехали.

Намекает, что тема закрыта. Как обычно, не посвящает меня в подробности. Раньше бы я обиделась, но сейчас на меня накатывает апатия. Пусть он дальше молчит. Отныне мне неинтересна его жизнь. Все равно мы разводимся - и никакой дипломированный психолог нам не поможет.

Спустя час мы сидим в неуютном кабинете на твердой кушетке. От приглушенного, тусклого света щиплют глаза. В помещении воняет чем-то побочным, отчего меня начинает подташнивать. А женщина средних лет, милый божий одуванчик, со сладкой улыбкой протягивает нам какие-то листки:

- Я вам буду показывать картинки, а вы будете говорить о своих первых ассоциациях.

Нехотя фокусирую взгляд на очертаниях, наклоняю голову - и резко округляю глаза. Толкаю в бок скучающего рядом Мэта, который, кажется, тоже не верит в успешность терапии. Передаю ему карточку, улавливаю недоуменный смешок, переходящий в надрывный кашель, беру следующую.

- М, - мычу, не размыкая губ, пока дама-одуванчик ждет ответа.

То ли я стала слишком озабоченной из-за гормонов, то ли это какой-то неправильный психолог.

*** Муз. Трек Елена Темникова «Наверно»

Глава 20

Матвей

В кабинете царит эротичный полумрак, воздух наполнен дымом ароматических свечей, в отдалении чуть слышно разливается слабая мелодия, будто мы пришли не к психологу, а на свидание. Ксюша послушно сидит рядом, сложив ладони на коленях, и слегка прижимается ко мне плечом. От нее пахнет пионами, с которыми она не расставалась на протяжении всего пути, и особым сладким ароматом ее тела. От духов она почему-то отказалась, но так даже лучше. Я чувствую ее настоящую. Остро хочется прикоснуться. Обнять. Приласкать.

Обстановка совершенно не располагает к беседе. Наоборот, слова лишние.

Делаю глубокий вдох, закашливаюсь и напряженно смотрю на женщину-психолога напротив, у которой на бейдже выведено: «Алпатова Л.П.». Она что-то вещает и показывает, как старый телевизор без звука. Не вникаю. Начинаю жалеть, что повелся на авантюру Кости.

Боковым зрением слежу за взволнованной Ксюшей. Краснеет, кусает губы, изучает какую-то картинку, шумно дышит. Она так близко, что ладонь сама ложится на ее бедро. Невесомо поглаживает, но мне и этого хватает, чтобы возбудиться.

В принципе, не такой уж и плохой прием. Кабинет уютный. И атмосфера приятная. Только мешает эта надоедливая женщина в очках. Прогнать бы ее и остаться с Ксюшей наедине. Прямо на этой кожаной кушетке. Не слишком удобно, но когда нас останавливали трудности? Малышка была согласна на любые эксперименты, и сама нередко выступала их инициатором, пока в нашей жизни не началась вся эта хрень, которая привела нас к гребаному психологу.

- Посмотри, Мэт, - шепчет Ксюша, толкая меня в бок.

Накрывает мою руку своей, придвигается ко мне вплотную. И я на полном серьезе собираюсь попросить третьего лишнего выйти. Иначе взорвусь.

Я дурею без жены. У меня натуральная ломка – все тело сводит.

- Во-от, - заговорщически выдыхает и вкладывает какую-то картонку мне в ладонь.

Импульсивно сминаю уголок, опускаю взгляд, фокусируюсь.

- Кхм-кхм, - прочищаю горло. И выдаю хриплый смешок.

Кажется, я перевозбудился. У меня нет другого объяснения тому, почему я вижу в этих черных кляксах обнаженную пару в позе 69. Надо бы выдать адекватную ассоциацию, а у меня они все ниже пояса. Судя по пунцовой Ксюше, у нее тоже. Моя смущенная жена заставляет меня улыбнуться.

- Неужели никаких ассоциаций? – подгоняет нас Алпатова.

Никогда я не понимал эти идиотские психологические тесты. Что ни скажи, все равно