Ненужная мама. Сердце на двоих - Вероника Лесневская

- С чем? – недоумеваю, а потом краем глаза улавливаю яркие шарики в коридоре. Мы унесли их из детской, чтобы они не лопнули посреди ночи и не испугали именинницу. Поглядываю на часы… Алискин день рождения еще не закончился. – Хм, спасибо.

Долго стою в тишине, всматриваясь в огоньки огромного ночного города.

Думаю о ней…

Глава 21

Почти   два   года   спустя

Гордей

Колонна машин впереди замедляется, уплотняясь, как засор в старой трубе, и тут же сзади раздается какофония нетерпеливых сигналов. Оценив обстановку на дороге, я спокойно переключаю скорость, а потом убираю ногу с педали газа. Судя по всему, в ближайшие минут пятнадцать мне она не потребуется.

Время в пробке собираюсь провести с пользой, потому что при моем ритме жизни каждая секунда на счету. Пока остальные автомобилисты психуют и бесцельно ругаются между собой, я поднимаю стекла, включаю кондиционер и, откинувшись на спинку кресла, беру планнер. Если мы будем двигаться в таком темпе, то придется перенести прием, а значит, посыплется к чертям весь график. Допустить этого никак нельзя. Несмотря ни на что, дома я должен оказаться вовремя, чтобы уделить внимание Алиске.

Я женат на работе, но самая главная дама в моей судьбе – это дочь. Спустя годы я все еще следую установкам, заложенным в меня Викой. В самый сложный период жизни она стала моим ориентиром, благодаря ей я смог выбраться из депрессии. И в то же время, без нее я ощущаю себя наполовину мертвым.

Вика исчезла с радаров после той роковой ночи, когда случилось что-то, о чем Богдановы упорно молчат. Я дозвонился ей спустя месяц, чтобы услышать слабый, уставший голос, а после… она сменила номер. Как и грозилась.

Единственной нитью, связывающей меня с Викторией, оставался ее брат. Назар время от времени интересовался у меня здоровьем Алиски, явно по поручению сестры. Несколько раз я даже отправил ему видео моей малышки с подписью: «Для Вики». Уверен, он передал, а она посмотрела. Но после этого я сам вдруг понял, что пора заканчивать мучить друг друга. Глупо навязывать свою дочь девушке, чьих детей я убил одним росчерком пера. Более того, это жестоко, подло и неправильно. Поэтому я смирился, что наши пути разошлись навсегда.

Я просто знаю, что у нее все хорошо. Надеюсь, что она счастлива. И посвящаю себя ребенку, как учила Вика. В остальное время лечу людей, будто пытаюсь искупить свои грехи перед теми, кому не смог помочь...

- Гордей Витальевич, вы сегодня будете в клинике? – раздается по громкой связи на весь салон, как только я отвечаю на входящий звонок. На линии – мой заместитель.

- Нет, я на пути в центральную больницу. До конца дня принимаю там, - твердо сообщаю, листая планнер. – А что случилось?

- Звонил очень важный клиент, хочет записаться лично к вам, - заговорщически тянет. - Обязательно сегодня, так как человек занятой. Бизнесмен, связан с политикой…

- Ты сейчас озвучиваешь совершенно бесполезные данные, Антон. Мне плевать на профессию и банковский счет больного, - зло выплевываю, понимая, к чему он клонит. Заместитель у меня ответственный, внимательный и опытный, за что я его и ценю, но слишком падкий на деньги. Видимо, за срочность пациент предложил хорошую сумму сверху, и Антон успел дать ему положительный ответ. – Анамнез, жалобы? Что-то экстренное? Приступ?

- Да нет, хочет обследоваться для профилактики. Насколько я знаю, человек очень заботится о своем здоровье. И никаких денег на себя любимого не жалеет, - добавляет с намеком.

- Без проблем. У меня есть окно на следующей неделе, - просмотрев график, уточняю. – Запиши его на двенадцать часов в среду.

- Гордей, ты хоть понимаешь, кому отказываешь? – в панике переходит на «ты». – Он твою клинику закроет в два счета, если обидится.

- Антон, для меня все равны, а значение имеет лишь тяжесть заболевания. И я не отказываю, хотя следовало бы, я назначаю прием на свободное время, - упрямо стою на своем. – Поверь мне, без работы я не останусь, а вот ты – можешь, и прямо сейчас находишься в шаге от увольнения. Поэтому не зли меня. Я все сказал, - чеканю строго и, заметив, что колонна начала двигаться, плавно трогаюсь с места.

- Поверить не могу, что ты готов своим бизнесом пожертвовать ради вонючих бабок в государственной больнице, - вздыхает заместитель. – Там же копейки за дежурства платят, а все пациенты по ОМС. Хрен кто отблагодарит. Впустую силы и время тратишь.

- Лечить людей нельзя впустую, - недовольно цыкаю, пытаясь перестроиться в соседний ряд. - Мы присягу давали, в конце концов.

- Идеалист, ты раньше таким не был, - сокрушается Антон, мысленно прощаясь со взяткой от политика.

- Приоритеты поменялись, - усмехаюсь, обрывая связь.

Мыслями невольно уношусь в недавнее прошлое. Улыбка трогает губы, когда перед глазами вновь всплывает светлый образ правильной золотой девочки, которая могла бы указать пальчиком на любую должность – и отец подарил бы ей самое теплое местечко в какой-нибудь элитной клинике. Но она была принципиальной, хотела набраться реального опыта и мечтала нести добро людям. Поэтому устроилась в обычную детскую поликлинику. Там ее и растоптали… а я добил.

Раздраженно бью по клаксону, сигналя в унисон с другими участниками дорожного движения. Не замечаю, как вливаюсь в общую массу, заражаясь бешенством. Автомобиль опять застревает в пробке.

- Черт!

Покосившись на часы, звоню няне своей дочери.

- Наталья Петровна, как там Алиска?

- Гордей Витальевич, пришлось забрать ее из сада. Она расплакалась сразу же, как мы порог переступили. Ни я, ни нянечки не смогли успокоить. Так что извините, но мы опять дома, - виновато вздыхает.

- Ясно, постараюсь пораньше вас сменить. Но… - выглядываю из окна, чтобы рассмотреть сигнал светофора на перекрестке. - Но ничего не обещаю, - тихо подытоживаю.