Божественная одержимость - Кристина Руссо

между нами. Так же, как низкий гул в закусочной.

И я почувствовал знакомое притяжение, побуждающее меня подойти еще ближе...

Я небрежно пожал плечами, откидываясь назад и изображая безразличие. — Прекрасно. — Я чуть не рассмеялся, увидев блеск в ее глазах. — Это просто слово, обозначающее маленькую неприятность, — сказал я с невозмутимым лицом, сдерживая усмешку и наблюдая, как она пытается переварить. — Подходящее, ты не находишь?

Я позволил ей обдумать это, наслаждаясь тем, как она восприняла оскорбление.

Наконец, она усмехнулась. — Ты придурок. Думаешь, это мне подходит?

Вместо того чтобы ответить сразу, я потянулся за еще одним картофелем фри.

Ложь уже была произнесена, и пока я был не против, чтобы она в неё поверила.

— Ты хочешь сказать, что я тебя раздражаю? — Она надавила, приподняв бровь; ее голос греховен. Я не смог удержаться от смешка. — Это ты не можешь держаться от меня подальше.

— Так получилось, что мне нравится небольшой хаос.

— Так вот почему ты продолжаешь испытывать меня? — Ее карамельные глаза превратились в щелочки.

Я пожал плечами. — Может быть, мне нравится видеть, как далеко ты позволишь мне зайти.

— Я не твоя игрушка, Тревор. — Несмотря на ее милую улыбку, я уловил под ней явное предупреждение.

Она могла бы позволить мне поиграть с ней, если бы я настроил ее на нужный лад...

Но это никогда не будет ментально или эмоционально.

— Я не это имел в виду, amai. Просто тебя не так-то просто раскусить.

— И поэтому ты продолжаешь пытаться?

Еще один мрачный смешок вырвался из моей груди. Черт. Возможно.

Она слегка покачала головой. — Ты не выиграешь.

Я тоже покачал головой. — Никогда не говорил, что пытаюсь.

Мгновение мы смотрим друг на друга, не отступая ни на шаг.

Она глубоко вздохнула, откидываясь на спинку кресла. — Но, эй, что я знаю? Я просто Лиза Симпсон для вашего Сквидварда.

Я снова не смог удержаться от смеха, качая головой. — Сквидвард? Очаровательно.

— Просто называю это так, как вижу.

Ее розовая аура была заразительной, отчего у меня стало легче в груди и голове.

Но это продолжалось недолго, прежде чем серьезность всего происходящего начала возвращаться. Звуки закусочной разносились вокруг нас: стук вилок о тарелки, бормотание незнакомцев, звон колокольчика над дверью, когда она открывалась и закрывалась.

— Насчет того, что было раньше, — Наталья прочистила горло. — Я знаю, что наши семьи не ладят по какой-то причине...

Я покачал головой, отмахиваясь от нее. — Не беспокойся об этом.

— Правда? — Она казалась удивленной.

— Это больше не будет проблемой.

Мгновение она вглядывалась в мое лицо.

— Хорошо, — наконец сказала она с мягкой улыбкой. — Я согласна.

Я хотел пообещать ей, что во всем разберусь. Но подобные слова казались мне неприятными на вкус, когда я не знал, смогу ли их сдержать.

Я потянулся через стол и стащил еще картошку с ее тарелки.

— Тревор! — Она хлопнула меня по руке, но смех, клокочущий за этим, заставил меня усмехнуться.

— Я думал, ты закончила, — возразил я, изображая невинность.

— Как называется гигантская угроза? — Она с вызовом приподняла бровь.

Я ухмыльнулся. — 恋人20.

Она повторила за мной, хотя и слегка исказила.

Было около пяти утра, когда нам позвонила Сандра и сообщила, что Кали проснулась. Технически, это было против правил, но она давно перестала соблюдать рекомендации больницы, когда это касалось моей семьи.

Я медленно открыл дверь в комнату Кали, придержав ее для Натальи, когда она вошла с букетом белых роз, которые она настояла купить в цветочном магазине дальше по улице.

В моем горле образовался комок, когда я увидел лицо своей сестры.

Ее глаза наполнились слезами, когда она протянула к ним руки. — Нат?

Наталья немедленно поставила цветы на комод, прежде чем придвинуться к Кали и нежно обнять ее.

Она потянулась к Наталье, а не ко мне. Меня это не беспокоило. Это только заставило меня осознать, насколько они были близки на самом деле; какая связь их связывала.

— Что случилось? — Кали фыркнула. — Почему я здесь?

Наталья бросила на меня обеспокоенный взгляд через плечо, молча спрашивая, что делать. Сказать ей или нет.

— Ты не помнишь? — Мой голос прозвучал более хрипло для моих собственных ушей.

Моя сестра со слезами на глазах покачала головой. — Нат?

— Мы поговорим, как только тебе станет лучше. — Наталья убрала прядь волос с лица Кали, мягко коснувшись ее лба.

— Нет. Я хочу знать, что со мной случилось. Сейчас. — Когда никто из нас не ответил ей, она надавила. — Я попала в автомобильную аварию или что-то в этом роде? У меня даже нет прав. Черт, может, поэтому я и разбилась...

— Ты не попала в автомобильную аварию, — строго ответил я.

Натянув галстук и ослабив его, я прошелся по комнате. Мне потребовалось много усилий, чтобы справиться со своим гневом.

Я хотел быть рядом со своей сестрой, но мой разум мчался со скоростью миллион миль в час, пытаясь успеть за всем, что мне предстояло сделать.

Убедиться, что Кали здорова и в безопасности.

Прочитать Кали лекцию об ответственном употреблении алкоголя.

Ввести в курс дела моих родителей.

Найди кусок дерьма, который посмел причинить вред моей семье, и убить его. Медленно. Мучительно.

— Тогда что...

Я пожал плечами. — Как ты себя чувствуешь? Что болит?

— Я имею в виду,.. Мое тело немного болит. Голова тоже. Но, думаю, я чувствую себя нормально. Просто дезориентирована. — Выражение моего лица, должно быть, напугало ее, потому что она продолжила. — Да, я в порядке.

Я ошеломленно уставился на Кали.

Она была в порядке.

Она была, блядь, в порядке.

Если она была блядь, в порядке, значит, в порядке. Мы были в порядке.

У меня чуть не случился сердечный приступ, Наталья выплакала все глаза, мои родители ничего не знали, все хирурги в этой чертовой больнице были с Glock у виска, чтобы спасти ее.

Но с ней все было все чертовски хорошо.

И все потому, что она не могла вовремя остановиться.

Боже, а ей едва исполнилось девятнадцать.

— Ты не хочешь дать нам возможность поговорить? — Мягкий голос развеял весь дым в моем сознании, заставил весь гнев покинуть мою грудь.

Я медленно перевел взгляд на Наталью, которая все еще проводила пальцами по лбу Кали. Она мягко улыбнулась мне через плечо, и я слегка кивнул, понимая, о чем она на самом деле спрашивает.

Кто собирался ей рассказать? Она или я.

Если бы ее здесь не было, я бы, очевидно, все рассказал.

Но, учитывая, что они были очень близки, а Наталья была женщиной —