Отблеск миражей в твоих глазах - De Ojos Verdes

а?! Какая еще девочка в здравом уме поедет в дальнюю дорогу одна с неизвестным типом?!

Да она не просто ебобо, а мегаебобо.

И как только дожила до восемнадцати? Вот здесь без шуток, судя по всему, можно сказать — молитвами родных, которые и не в курсе, какая бедовая их малышка. Но старательно просят за нее Боженьку.

Обгоняю такси, поворотником моргаю, чтобы съехало на обочину, но водила игнорирует. В бешенстве подрезаю на безопасном участке, выжигая тормоза до визга. Вылетаю и несусь к тачке. Дверь которой открывается, и оттуда выпрыгивает не менее взбешенная чеканушка.

Бросается ко мне и зло бьет ладонями по грудной клетке, аж стопорюсь в ахуе:

— Дурак! Ты же напугал меня! Ну кто так делает?!

— Кто так делает?! — пускаюсь на рев. — Может, трубку надо вовремя брать?!

Сверлим друг друга адской яростью. Это привычно. Высокое напряжение, искры, дым из ушей.

А вот то, что Лус вдруг сдувается и тухнет мгновенно, — очень непривычно.

— Не до тебя, Барс, — отзывается глухо, и ночная темнота будто совсем поглощает ее сникшую хрупкую фигуру. — Отстань.

— Куда ты едешь?

— Не твое дело, — и столько усталости и потерянности в голосе, что сдерживаю готовые сорваться с языка колкие ответы.

— Сядь в тачку. Мою. С таксистом расплачусь сейчас.

— Да не лезь ты! — отступает на метр и разводит руками. — Мне далеко ехать.

— Понятно, что не в соседний супермаркет мчишь по магистрали. Но ты себя, блядь, слышишь? С левым мужиком и далеко? Сам отвезу.

— Барс, блин! — орет, как потерпевшая. — Прекрати! Повторяю: не твое дело!

На безлюдной трассе, ругаясь, выглядим довольно жутко. Редкие зеваки, пролетающие мимо, так и сворачивают шеи, забывая о дороге.

Смотрю на Лусинэ и в очередной раз за эти месяцы задаюсь вопросом, какого хрена? Оно мне надо было?

Взбалмошная идиотка, творящая дичь! Сука, как же заебало, реально! И самое тупое, что мне стремно бросить ее вот так одну, хотя заслужила! Но мы в ответе за тех… и дальнейшее бла-бла.

В битве взглядов мой определенно побеждает, потому что чеканушка бессильно рычит, сдаваясь:

— Не надо расплачиваться, у меня списывает с карты.

И топает к дедовскому «Мерсу».

Я выдыхаю пар и подхожу к водителю, мрачно протягиваю косарь:

— За беспокойство.

Щедровато, но человеку будет моральной компенсацией за невольное присутствие при нашем сраче.

— Куда едем? — интересуюсь с пониженной тональностью, усаживаясь за руль, но без особой вежливости.

Девчонка молча скидывает геометку по мессенджеру.

Пиздец. Краевая столица, какой-то сомнительный райончик. Переться минимум два с половиной часа.

— Что там потеряла в это время? — толкаю раздраженно, настраивая навигатор, и трогаюсь.

— Барс, без вопросов. Пожалуйста. Не сейчас.

Я не знаю, как, но отчетливо ощущаю, что Лус на грани. Это меня ошарашивает и отрезвляет одновременно. Предчувствие чего-то гадкого и необратимого. Тяжелого, катастрофического.

Ей плохо. И ей страшно.

Невольно реагирую. Напрягаюсь и мчу с дозволенным максимумом.

Может, что-то с рыжей подругой? Она ведь сейчас там с женихом? Что-то, что заставляет так переживать, теряя себя?

Херово.

Если бы с моими друзьями случилась беда, я бы тоже был на взводе и гнал бы вовсю, не считаясь с тем, что происходит вокруг.

Но почему тайком? Почему без ведома семьи? Не стыкуется. Никак. Ее бы пустили, эти двое слишком близки. Да еще бы сопроводили в безопасности. С другой стороны, это же чучундра. Зачем искать логику?

Ехать в такой атмосфере не комильфо. Я иногда кидаю короткие взгляды в съежившуюся Лус. Бесцельно пялится в окно, не отрываясь. Тень. Нервная. Беспокойная. Бьющая тревогой. И при этом абсолютно неподвижная.

Не лезу, как и просила. Как ни странно, понимаю и принимаю этот закидон. Бывает, невозможно заговорить о чем-то, пока не уложишь в башке.

Один раз останавливаемся на заправке, где от предложенных напитков и перекуса чеканушка отказывается.

К часу ночи добираемся до города, еще полчаса плутаем по улицам, следуя указаниям карты. Останавливаемся у двухэтажного обшарпанного здания с дешманской вывеской. Оба с сомнением изучаем название. То ли клуб. То ли бар.

Девчонка задумчиво кусает нижнюю губу, будто собираясь с духом. Стреляет глазами то в экран телефона, то на табличку над дверью. Сверяется.

Не дергаю ее, просто наблюдаю.

Когда хватается за ручку, чтобы выйти, зеркалю движение, но Лус стремительно оборачивается и обдает таким жестким вытесняющим нутро наизнанку взглядом, что моментально впечатляюсь, замирая. Это какой-то ебучий вау-эффект, блядь. Пригвождает только так. С размаху. Глазищами своими ведьмовскими.

— Нет, — чеканит твердо. — Барс. Нет. Пожалуйста. Мне надо одной.

— Да ты в конец чокнулась? Я тебя не пущу в эту халупу одну.

— Барс, — выдавливает сдержанно и очень решительно. — Ты же знаешь, что я могу за себя постоять, да? Я должна пойти одна. Помощь здесь не требуется. Правда.

— Пять минут. Не вернешься — зайду.

— Десять. Уложусь. Обещаю.

Бесит, что торгуемся. Но вижу, без вариантов — Лус это нужно не на жизнь, а на смерть. Бывает такое. Сшибаемой на пути волной. Или сделай — или сдохни.

— Обещания твои, родная, для меня всегда заканчиваются одинаково херово, — заключаю со скрежетом и откидываюсь обратно на сидение.

Пулей уматывает, пока я не передумал.

Скриплю зубами, мысленно крою себя матами за то, что поддался. Хуевые у меня предчувствия. Десять минут — много или мало? Успеют ей причинить вред?

Блядь. Блядь! БЛЯДЬ!

Она ж талантливая, ей и десяти секунд хватит нарваться!

Выскакиваю из машины, поглядывая на смартфон в руках. Отсчитываю. Слово же дал. Зря дал, но… надеюсь на живучесть чеканушки.

Состояние: на старт, внимание, марш!

Гипнотизирую дверь, даю себе еще полминутки. И когда уже делаю шаг к развалюхе, полотно со скрипом отлетает, являя Лусинэ.

Бледную до бескровности.

Я тут же коченею, только взглядом пробегаясь по ней, чтобы вычислить, есть ли какие-то повреждения. Понимаю, что видимых — нет.

Девчонка дает деру и вколачивается в меня на скорости. На секунду сжимает ткань футболки на груди, цепляясь в паническом жесте. Пустыми глазами мажет по моему лицу, на самом деле и не видя даже. И так же резко отпускает, словно опомнившись.

— Поехали быстрее, — шелестит хрипло и бесцветно, огибая меня.

Оказываюсь в тачке следом за ней, херачу по газам, с визгом срываясь с места.

Проверяю — погони нет, никто не вышел в поисках Лус.

Притихшая, будто и не дышит совсем, она неподвижно смотрит перед собой. Эмоционально расхристанная и совершенно безжизненная. Еще хуже, чем была по пути сюда.

Я не знаю, почему так тонко чувствую её. Раньше с другими такого не было. А