Андреа Йорк - Не могу сказать "прощай"

— Хватит с меня сцен, Кэтти! Я их видел достаточно. Мне смертельно надоело слушать, что ты боишься всего, что может повредить тво­им драгоценным эмоциям.

— Это...

— Отцы тоже оплакивают своих детей, мне казалось, ты должна это понимать. Но я вынуж­ден жить с этим. У меня была работа, любимая жена, брак, которым дорожил, — я старался со­хранить все это. Но тебе, тебе этого оказалось недостаточно.

Он сделал паузу, чтобы перевести дух. Начав этот разговор, он уже не мог сдержать накопив­шиеся за последний год обиды, а испуганное лицо Кэтти еще больше провоцировало его.

— Это ты воздвигла между нами стену, — обвинил он ее. — Ты не соглашалась говорить со мной о Джейке, только тихо плакала. И уж конеч­но, мои чувства тебя не трогали, утешения от тебя я не ждал. Вместо того чтобы поддержать друг друга, ты выбрала бегство, вернулась к ма­тери и сестрам.

Он прищурил глаза.

— Если тебя интересует мое мнение, то можешь продолжать бегство от жизни, Кэтти. Отныне мне плевать, что ты собираешься делать. Можешь продолжать прятаться от действитель­ности до конца жизни.— Он схватил ее за руку. — Но сейчас ты поспешишь, чтобы помочь Салли дать жизнь ребенку. Выбора у тебя нет. Ты пойдешь туда, даже если мне придется тащить тебя на себе, ты меня слышишь?

Вдруг он осознал, что громко кричит. Ве­роятно, Юстин и Гюнтер слышат его. Но он не согласился бы взять назад ни одного слова из сказанного.

— Знаешь? — бросил он в наступившей тишине.— Теперь мне стало намного легче. И будь спокойна, я говорил с тобой об этом в последний раз.

Кэтти ошеломленно смотрела на него. Види­мо, перед его приходом она плакала — нос по­краснел, а веки припухли. Прекрасно, злорадно подумал Рей, и тут ему бросилось в глаза, что она не переоделась. Итак, она не собиралась спать после его ухода.

Но сейчас ему не до этого. Раздраженно он сказал:

— Пора идти к Салли. Либо ты пойдешь сама, либо мне придется тащить тебя.

— Ты изменился, — нетвердо произнесла она.— Таким решительным и бескомпро­миссным мне не приходилось тебя видеть.

— Если и так, то ты заставила меня стать таким.

Она вздрогнула.

— Через минуту буду готова. Сначала мне нужно умыться.

— Поторопись,— бросил он ей и побежал к гостинице.

Удивительно, но для человека, только что по­терявшего последнюю надежду вернуть жену, он чувствовал себя прекрасно. Он быстро прошел через холл в комнату Салли. Она стояла в той же позе — прислонившись спиной к стене, и тяжело дышала. Когда схватка прошла, Рей сказал:

— Кэтти сейчас придет. Я приготовлю по­стель, Салли, вам необходимо лечь и отдохнуть.

Она с облегчением улыбнулась в ответ:

— Рада, что вы вернулись... Одной мне сейчас не по силам даже сдвинуться с места.

Рей снял с кровати пуховое одеяло и вышитые подушки, оставив одну и взбив ее. Затем нашел стопку чистых полотенец и достал из шкафа при­готовленные Салли пеленки. После этого он ос­мотрел будущую мать. Плод занимал правиль­ное положение. По мнению Рея, им предстояло провести в ожидании родов всю ночь. Салли робко спросила:

— Надеюсь, Кэтти не возражала?

— Конечно нет,— солгал Рей.— Вот, ка­жется, и она.

Кэтти уже снимала обувь перед дверью. Она подошла к кровати и поцеловала Салли в щеку.

— Рада, что ты пришла, — сказала Салли. — Я знаю, что тебе это нелегко.

— Все в порядке, Салли,— ответила Кэт­ти. — Я рада, что могу тебе помочь.

Это прозвучало очень искренне. Рей присталь­но смотрел на Кэтти, пытаясь определить, плака­ла ли она. Мысленно аплодируя ей, он сказал:

— Я вскипячу на кухне воду.

Когда он вернулся, Кэтти, чтобы облегчить страдания Салли, массировала ей поясницу в перерывах между схватками. Делать ему пока было нечего, он сел в кресло-качалку и в мягком свете ночной лампы стал наблюдать за жен­щинами. Конечно, Кэтти нелегко находиться здесь, но она искренне старалась поддержать Салли.

Сейчас она проявила мужество, в утрате кото­рого он обвинял ее.

Задумчиво глядя в окно, Рей, усмехнувшись, подумал, что сам ничуть не меньше Кэтти боится этих родов. Он поднялся и вышел из спальни. Кэтти заглянула на кухню. Видимо, стараясь снять нервное напряжение, Рей энергично расхаживал там из угла в угол.

— Похоже, тебе массаж сейчас нужен больше, чем Салли,— сказала она.— Садись, я помас­сирую тебе спину.

Рею было неприятно, что Кэтти заметила его напряжение. Он не хотел, чтобы она догадалась о его опасениях по поводу родов.

— Нет, благодарю, — коротко сказал он. — Как она?

— Схватки через каждые четыре минуты, — ответила Кэтти. Слезы больше не туманили ее глаз, уверенность ощущалась во всех дви­жениях. — Поверь, я действительно рада быть здесь, Рей. Это правда. Твои слова и впрямь потрясли меня.

Перед ним стояла прежняя Кэтти, со всеми недостатками, но никогда не лгавшая ему. Толь­ко та, прежняя Кэтти, любила проводить с ним время в постели, ей нравилось все, чем они там занимались. Об этой Кэтти такого не скажешь.

— Пойду взгляну на Салли, — сказал Рей. Под утро, около четырех, схватки усилились.

— Наступает самое тяжелое время, — мягко сказал Рей, заметив в глазах Салли страх, когда она с силой сжала его руку .— Кричите, пойте, ругайтесь — делайте что вздумается. Но ни в ко­ем случае не держите ничего в себе.

Через двадцать минут Рей сказал:

— Итак, Салли, сейчас вы должны тужиться. Наберите побольше воздуха и, когда снова на­чнутся схватки, тужьтесь изо всех сил. Все будет в порядке.

По ее лицу градом катился пот, глаза, каза­лось, готовы выскочить из орбит. Кэтти обтерла ей лоб, и Салли едва слышно сказала:

— Когда все закончится, не забудьте напом­нить мне, чтобы я такого больше никогда не допускала, ладно? — Она умолкла, пытаясь со­брать остаток сил для последовавших схваток.

Она мужественно и упорно делала все, что было в ее силах, и ровно через тридцать четыре минуты показалась головка и плечи — и вот уже Рей держал в руках крошечное создание. Это оказалась девочка. Рей не заметил никаких изъ­янов и, повернувшись к Кэтти, сказал:

— Подержи ее, я оботру ей глаза и нос.

На секунду ему показалось, что Кэтти готова отказаться. Противоречивые чувства отразились у нее на лице: казалось, что она сейчас либо засмеется от радости, либо забьется в истерике. Ребенок издал судорожный вопль и открыл карие глаза, напоминавшие бархатистые лепестки аню­тиных глазок. Они уставились на Кэтти, затем моргнули — раз, другой... Несказанное изумле­ние заставило Кэтти забыть обо всем. С таким выражением, словно она стала свидетелем на­стоящего чуда, Кэтти взяла скользкий комочек из рук Рея.