Неподходящая - Юлия Резник

– Значит, все время обо мне думаешь? – оскаливается Адам, подхватывая Ками на руки.

– Все время. Пойдем, что стоишь? Сам же говорил – надо поторапливаться.

Господи, я реально до слез смущаюсь! Своих чувств к этому молодому мужчине. Своих реакций… Рядом с ним я ощущаю себя так, будто не было последних лет. Будто мне снова девятнадцать. Восторженной и влюбленной. Но имея за плечами кое-какой опыт, все же боюсь до конца расслабиться, и все время жду подвоха.

На просмотр новой квартиры мы едем молча – фоном в машине играет музыка. Ручка Ками лежит на подлокотнике, в другой она сжимает тот самый букетик, который ей подарил Адам. В отличие от меня, дочь категорически отказалась с ним расставаться. И теперь периодически подносит бутоны к лицу, чтобы вдохнуть аромат. Адам это палит. И кажется, эта картина трогает его сильнее, чем можно было подумать. У меня всё скручивается в тугой, щемящий клубок.

Наблюдаю за ним безотрывно. Адам сосредоточен на дороге, но я вижу, как от напряжения у него сводит челюсти. Вроде всё хорошо, но некоторая нервозность все же просачивается через фильтры его обычной невозмутимости. Впрочем, это совершенно нормально, учитывая, на какой важный и ответственный шаг мы решились.

– Там есть детская комната? – негромко интересуюсь я.

– Конечно, – заверяет Адам. – Комната с фламинго на обоях – это она. Мы можем всё переделать, как ты захочешь. Главное – чтобы вам было комфортно.

«Чтобы вам было комфортно». Мне. И Камиле, да… Мне кажется, в этот момент я еще сильнее в него влюбляюсь.

Квартира в одном из новостроев классом гораздо выше того, где я снимаю жилье сейчас, встречает нас прохладой и мягким светом. Просторная, с потолками выше обычных и окнами в пол. Она еще полупустая, но вдохнуть в нее жизнь будет совсем не трудно.

Ками тут же вырывается вперёд, заглядывает в комнаты.

– Мам! А можно здесь поставить качели?

Я смущённо хмыкаю, Адам кивает:

– Почему нет?

Он говорит это легко. Но я вижу, как настороженно он за мной наблюдает. Чего он боится, глупыш? Что мне не понравится? Так… Говоря откровенно, с ним мне и в нашей старой квартирке – рай. Просто несколько неудобный. Заглядываю в кухню, в спальню, в ванную. Представляю здесь нас. Я варю кофе, Ками лепит из пластилина за столом очередной «шедевр». Адам возвращается из офиса, обнимает меня сзади. Я улыбаюсь. И это так… реально.

– Ну как? – спрашивает он. Я не знаю, как передать словами всё, что во мне кипит. Меня душат эмоции. А там, где казалось, все умерло, расцветают пышным цветом сады.

– Мне нравится.

– Значит, решено. Берем. Завтра перевезем ваши вещи.

– Завтра рабочий день! – пугаюсь я.

– Ничего, уйдешь пораньше.

– И как ты это объяснишь Новикову? – дразню Адама, откидываясь в его руках.

– Я не обязан перед ним отчитываться, – хмыкает тот.

– Ну уж нет. Не хочу никаких поблажек. Не так уж у нас много вещей…

– Точно?

– Угу. Лучше скажи, что мне говорить родителям.

Адам настораживается.

– По поводу?

– Ну… У них наверняка возникнут вопросы.

– Скажешь, что подвернулся хороший вариант за нормальные деньги, – беспечно пожимает плечами Адам, поворачиваясь к двери. А у меня внутри все обрывается.

Глава 16

Лейла

То есть он не хочет, чтобы мои родители о нас узнали? Я реально будто получаю удар под дых. Неожиданный, исподтишка… Смотрю на отвернувшегося Адама во все глаза. И вся уверенность в нем, в нас, в завтрашнем дне тает, будто ее и не было.

Я сжимаю руки так, что белеют костяшки. Задача сейчас одна – не разреветься. Обуздать свою импульсивность в моменте, чтобы не наломать дров сгоряча. И дать себе шанс все как следует обдумать.

То, что он не хочет, чтобы мои родители узнали о наших отношениях, говорит лишь об одном. О том, о чем я и так в глубине души знала, но упрямо отказывалась верить.

Я – порченая. Опозоренная. Я… долбаный неликвид. Со мной даже просто в свет не выйдешь, чтобы не опозориться. А уж о том, чтобы на мне жениться, даже и речи нет. И да, конечно, я, с-с-сука, забегаю вперед. Но… Как об этом не думать? Как?! Если я живу в мире, где каждый свой шаг приходится анализировать на предмет соответствия норме.

«Просто пошли его!» – зудит стерва внутри меня.

Ага. А дальше что? Ну, какие у меня, блин, перспективы?! С ним – никаких, наверное. Но и без него тоже. «Так что мне терять? Не лучше ли согласиться… На какую угодно роль?» – вторит ей другой голос. Голос женщины, принципы которой перемололи в пыль жернова жизни.

Голова кружится. В глазах темнеет. Я приваливаюсь к стеночке. Сердце скулит – не руби сгоряча! Остынь. Посмотри, как красиво! Подумай о дочери, которая достойна гораздо большего, чем жизнь в клетушке пять на четыре. О себе, в конце концов, подумай! Разве в твоей жизни может случиться мужчина лучше?! Ты же уже в него влюблена, как кошка!

Да, но если согласиться с тем, что я пойду на отношения без будущего, как я это скрою? Вот как? Пусть редко, но ко мне все же заглядывает мать. Помочь с Камилой, занести какие-то вкусности, просто увидеться. Что в эти моменты будет делать Адам? Прятаться по углам? Что может быть унизительнее? А Ками? Ей шесть. У неё язык без костей. Она ляпнет, не подумав, и всё всплывёт. Да и мне самой лгать совсем не хочется. Прежде всего, самой себе лгать...

Это же ненормально, правда? Жить с мужчиной, спать с ним, позволять дочери к нему привязываться и знать, что он стыдится ваших отношений. Что ты для него… Так, временная. А потом на горизонте появится достойная девушка – и все закончится. От этой мысли сердце обливается кровью. Мы вроде вместе, все хорошо, но я не могу этим насладиться, тревожась о будущем. Я снова и снова думаю о том, какое место он отводит мне в своей жизни. Есть ли мне вообще в ней какое-то место?

И я говорю себе: всё, хватит. Надо уходить. Надо остановиться, пока не поздно. Пока я ещё способна отступить. Но я не