Сарина Боуэн - Он

К одиннадцати наступает полная тишина. Джейми лежит на кровати, переписывается с кем-то по телефону. И мне это не нравится. Прямо совсем. Так что я забираюсь на него, усаживаюсь верхом на его задницу, а грудью прижимаюсь к плечам.

— Привет.

— Привет, — отзывается он, не отрывая глаз от экрана.

Уткнувшись в его волосы носом, я делаю вдох. Он пахнет летом, и я никак не могу надышаться им.

— Чувак, ты что, нюхаешь мою голову?

— Просто проверяю, заметишь ли ты.

— Угум… — говорит он, продолжая печатать.

Я устраиваюсь на нем поудобней, и мой член просыпается. Еще бы, ведь он так близко к заднице Джейми. Смешно. Он считает, что нюхать его волосы — странно, однако с тем, что я готов всухую отыметь его поясницу, у него проблем нет.

Ну и времена настали.

Мы занимаемся этим всю неделю по вечерам, точно кролики в течку. Ущипните меня. У нас тут словно минетная эстафетная гонка. И мы отточили передачу палочек до совершенства.

Но больше всего мне нравится обниматься с ним после оргазмов. Целовать Джейми Каннинга — это нечто. Взрыв мозга. Но сколько бы я ни целовал его, мне все мало, потому что в глубине души я знаю: это не навсегда. Через четыре недели мое лето закончится, а интерес Джейми ко мне может угаснуть еще раньше. И потому я согласен принять абсолютно все, что он готов предложить.

Я никогда в жизни не был так счастлив. Это правда на все сто процентов. Но произнести это вслух я, естественно, не могу.

Беда в том, что с каждым днем имитировать свой прославленный похуизм все сложнее. И нет, я не стану заглядывать ему за плечо и читать его смски. Ведь поступить так было бы гнусно, верно?

Я заглядываю ему за плечо. На экране написано — Холли.

В следующую секунду меня накрывает цунами ревности.

— Не хочешь сходить в кино? — Вот только мне ни в какое кино не хочется, да и на последний сеанс мы, наверное, уже опоздали. — Что там в кинотеатре на этой неделе? — спрашиваю. Как будто бы мне не пофиг. Я бы предпочел раздеться и поваляться с ним нагишом.

— Какая-то мелодрама и мультики, — отвечает он. — Я проверял.

— Облом. Тогда по минету?

Он издает смешок. Но от проклятого телефона не отлипает. Я, однако, молчу.

Нда.

— Что делаешь?

— Болтаю с Холли.

Я ничего не могу с собой сделать — меня напрягает даже сам звук ее имени на его губах. В тот первый и единственный раз, когда я видел эту девчонку, у нее были взъерошенные от секса волосы, а на лице — мечтательная улыбка. Меня беспокоит тот факт, что за оба момента был ответственнен Джейми.

— И как она там? — Я стараюсь, чтобы мой голос звучал небрежно.

И лажаю, потому что он оборачивается и закатывает глаза.

— Ты так спрашиваешь, не вирт ли у нас?

Я пожимаю плечами.

Джейми снова начинает печатать.

— Не вирт. Мы этим, кстати, больше не занимаемся. И сегодня она сидит со своими маленькими кузенами на Кейп-Коде. Они по десятому разу смотрят один и тот же мультфильм, так что она уже готова уйти из дома и присоединиться к бродячему цирку. — Оглянувшись на меня, он улыбается. — Я предлагаю ей стать шпагоглотательницей, а она говорит, что воздушной гимнасткой быть круче. — Он замолкает. В его карих глазах появляется веселое удивление, и я жду, что он вот-вот выскажется насчет моего идиотского поведения.

Но он этого не делает. Чертов Джейми со своим легким характером. Бывают дни, когда я готов отдать конечность за то, чтобы хоть немного стать на него похожим. Но не ногу. Ноги мне нужны, чтоб кататься. И не руку… Господи, в моей голове сегодня чересчур много мыслей.

Мне вообще нужен минет или как?

Читая новое сообщение, Джейми посмеивается, и у меня возникает желание разбить его телефон о стену. Единственное, что меня останавливает — то, что от Кейп-Кода до нас пять часов. А может, все шесть.

И тогда я начинаю целовать его шею. Такое Холли уж точно не сможет сделать.

Вскоре мои действия начинают оказывать нужный эффект, и Джейми, отложив телефон, опускает голову на подушку.

— Так приятно…

— Да? — Я толкаюсь в него бедрами и чувствую, как он делает ответный толчок.

Я просовываю ладонь ему под футболку, поглаживаю его. Потом задираю футболку вверх и начинаю целовать его спину, и он тает под моей лаской, лениво ерзая на кровати.

— Хочу тебя, — шепчу я. В последнее время эти два слова стали моим девизом.

— Так возьми, — отвечает он.

Мое сердце делает остановку, а член твердеет приблизительно до состояния железного лома. Он вообще отдает себе отчет, как прозвучали его слова? С того раза мы больше не разговаривали о настоящем сексе. Я дико хочу его, но только если он сам не против.

Есть всего один способ узнать это.

Я слезаю с него и стягиваю вниз его шорты. И плавки. У него идеальная задница — крепкая, круглая, с линией загара поперек поясницы. Я целую эту линию, потому что иначе я не могу.

— М-м-м… — с закрытыми глазами соглашается он. Я смотрю, как он вжимается пахом в кровать. У Джейми, как и у меня, есть только два скоростных режима: секс и сон.

Я снимаю с себя футболку и шорты. Хочу, чтобы с его телом соприкасалось как можно больше моей обнаженной кожи.

А потом… Потом звонит его сотовый.

Богом клянусь, если это Холли…

Поскольку я лежу на нем, то проглатываю раздражение и спрашиваю, хочет ли он, чтоб я подал ему трубку.

— Просто проверь, кто там, — говорит он лениво. — Наверняка ерунда.

Но в такой час Джейми обычно никто не звонит, поэтому я смотрю на экран. Это не Холли. Там другое имя — Килфитер.

— Это… пацан из лагеря.

Джейми быстро поднимает голову.

— Правда?

Я передаю телефон ему, и он отвечает.

— Да? — Сразу хмурится. — Вы где? Где? — Пауза. — Скоро буду. — Он отключается.

— Что с твоим вратарем?

Он сводит брови на переносице, и я невольно отмечаю, что даже с мрачной физиономией он чистый секс.

— Это был Шэнь. Звонил по телефону Килфитера. Судя по всему, мой вратарь напился с парой твоих нападающих. Они недалеко, но Килфитер не хочет идти домой, и они не знают, что делать.

Я тянусь за своей футболкой.

— Идем. Где они?

— За школой.

— Как оригинально. Я вот накачивал тебя спиртным на крыше гостиницы «Хэмптон-инн».

Поправляя одежду, Джейми смеется.

— Не всем же быть такими, как Райан Весли. Иначе городу пришлось бы нанять вдвое больше полиции.

Мы крадемся по общежитию, точно пара воров в ночи. Я знаю, если придется, Джейми вызовет подкрепление. Но иногда лучше уладить дела без шума.

Выбравшись на улицу, мы двигаем к школе. Она обнесена оградой, но Джейми указывает на узкую брешь. Когда я протискиваюсь сквозь нее, он кладет мне на спину свою теплую руку, и меня пронзает легкая дрожь.

Я влюблен в него по уши. Надеюсь, ему это не сильно заметно.

Наши подопечные сидят на задницах у стены, под наклейкой «Блю Бомберс»[25], что очень к месту, потому что пацаны убомбились в ноль. В особенности Килфитер.

Джейми присаживается рядом с ними на корточки.

— Что у вас за проблема?

— Мы типа как напились, — говорит Дэвис. — Иии… Килфитер не хочет идти домой. Но мы не можем его здесь бросить.

— Понятно. — Каким-то чудом Джейми удается сохранять на лице невозмутимость. — Почему ты не хочешь идти домой? — обращается он к вратарю.

— Просто… тошнит от всего, — невнятно отвечает Килфитер, его затылок стукается о кирпичную стену. — А завтра все опять начнется по новой.

— Понятно, — повторяет Джейми. — Сколько вы выпили?

Шэнь морщится.

— Упаковку.

Стоп. Что?

— Каждый? — спрашиваю я резко.

— Нет. — Килфитер вытягивает на свет упаковку пива. Все шесть бутылок, ясное дело, пусты.

— Что еще? — требую я ответа.

Пристыженно пряча взгляд, Дэвис достает из тени пустую литровую бутылку какого-то местного пива. Джейми забирает ее и читает, что написано на этикетке.

— Так. Еще что-то было?

Вся троица трясет головами.

— Где вы это достали? — спрашивает Джейми.

— Заплатили там одному.

Джейми поднимает на меня подбородок, и я вижу, что он с трудом удерживается от смеха. Именно так и мы в их возрасте доставали пиво.

— Отойдем, — говорит он, вставая, и жестом зовет меня за собой.

Вместе с ним я заворачиваю за угол. Мы всего в нескольких ярдах от пацанов, так что он приближает губы к самому моему уху.

— Серьезно? Они так надрались меньше чем с трех бутылок на брата?

Поворачиваясь, чтобы шепнуть ответ, я задеваю грудью его плечо. Позволяю губам мазнуть его по щеке, потом говорю:

— У них ноль толерантности к алкоголю и скоростной метаболизм. Мы сами такими были, забыл?

Джейми хмыкает, его дыхание щекочет мне ухо.

— Значит, больница отпадает.