Измена. Не делай мне больно (СИ) - Шевцова Каролина

- Хорошо, я покрою затраты на видео, - согласилась я. – Но оплатите хотя бы заказ. Я ведь оказала услугу, так что…

- Мы не будем платить за твои дерьмовые кексы. На вкус как вата, меня вообще от них чуть не стошнило, поняла?

- Именно, котя, - поддакивал ей муж.

Поверить в это было сложно. Я пекла капкейки по своему фирменному рецепту и пробовала готовое тесто – оно великолепно. Может крем все испортил? Может масло дало горечь? Хотя все продукты покупались свежими и у проверенных поставщиков, но вдруг…

- Хорошо, тогда верните мне оставшиеся кексы, должна же я понять, что с ними не так!

- Ишь чего захотела, - взвизгнула заказчица. – Хрен тебе с маслом! Я все выкинула, тем более что там был волос.

- Какой волос? – Я совсем сникла. - Это невозможно, я работаю по нормам санпина, в шапочке и перчатках.

- По нормам, но не по правилам? У тебя- то ни диплома ни лицензии, верно?

- Но вы же об этом знали заранее… я предупреждала, что самоучка, поэтому и цены такие низкие. Вы же со всем согласились и были не против!

Наверное, в этот момент отцу семейства стало скучно. Потому что он оттеснил свою скандальную супругу в сторону и одной рукой припер меня к стене:

- Слушай сюда, мышь. Если не хочешь проблем с этими санпинами – хуйпинами, то сейчас сваливаешь отсюда, и вообще забываешь, как нас звали. Дорогу до двери показать или сама найдешь? Деньги за видео скинешь мне на карту, поняла?

- А если нет, - раздалось из-за широкой спины, - то мы тебе такие отзывы организуем, что тебя даже на хлебзавод уборщицей не возьмут, ага!

Мне не отдали даже фарфоровую подставку, ради которой я ехала через весь город. Подарок на годовщину свадьбы от Кораблева. Я не знала, чего было жальче: денег, треклятой подставки или себя.

Наверное, все-таки последнее, поэтому я вернулась домой, закуталась в плед, и хорошенько, прорыдавши, уснула.

Во сне было хорошо и тепло, как раньше. Я чувствовала себя маленькой рыбкой, в объятиях большого сильного океана. Он качал меня на своих руках, шумел прибоем, играл мягкими гребнями волн, успокаивал тихим шипением воды и баюкал.

Это был хороший сон. Слишком хороший. И оборвался он ровно в тот момент, когда я поняла, что кто-то действительно прижимает меня к себе.

Проснулась я за мгновение до того как открыла глаза. Сначала мозг успел испугаться, сердце застучало как бешеное, разгоняя кровь по венам, и только потом я увидела Сашу. Он спал на своей половине кровати. Небритый. В одежде на чистом постельном белье. Я не видела мужа несколько дней, но выглядел он как ученый, вернувшийся после долгой экспедиции.

- Саш, - прошептала я.

- Не надо, - так же тихо ответил он, - пускай это не заканчивается. Пускай хоть немного все будет как раньше.

Я убрала его руку со своего бедра. Инстинктивно втянула живот, чтобы защитить его от чужака. Как раньше уже не будет, милый. По твоей вине.

Кораблев кожей ощутил перемену в воздухе. Пространство вокруг нас нагрелось и заискрило как под током.

Он открыл глаза, и рывком сел в кровати.

- Зачем пришел.

- Говорить.

- Ну, начинай… потому что я уже все сказала.

Муж схватился пятерней за макушку и с силой потянул себя за волосы. И теперь к страдальческой гримасе прибавилось еще и легкое чувство боли. Волосы натянулись так, что их можно было вырвать с корнем.

Я отошла в сторону, не мешая человеку себя истязать. Зачем?

Огляделась, подошла к креслу и присела, все это для того, чтобы прикрыть живот подушкой. Он еще выглядел так, будто я плотно поела, но в некоторых ракурсах угадывался мой секрет. Тот, который я не могла рассказать предателю.

- Саш, ты или говори, или проваливай.

В сухих, воспаленных глазах Кораблева вспыхнуло что-то похожее на обреченность. Так выглядели смертники, шагающие на эшафот. Они знали, что жизнь теперь измеряется не в метрах, а шагах.

Один шаг и ты мертв.

- Ну, - повторила я, прижимая подушку ближе к себе. Она как броня скрывала меня от жадных, болезненных взглядов Саши.

- Шесть.

- Чего шесть?

- Ты спрашивала, сколько было женщин. Погоди, - он поднял ладонь вверх, - я пришел, чтобы поговорить, потому что… не хочу терять тебя, как бы это сейчас не звучало. У меня было шесть измен.

- Ты имеешь ввиду, шесть разных женщин? – ошарашенно прошептала я.

Саша ответил молчанием, но все был понятно и так.

- Шесть любовниц. Не одна, не две… с другой стороны, спасибо, что не сотня, верно же? Господи, шесть, а я значит седьмая. Из нас бы вышла неплохая команда по гандболу.

- Вика…

- Ты прав, ты прав, - я беспокойно теребила подушку в руках, но потом опомнилась и снова накрыла ею живот. Мысли в голове проносились со скоростью комет, так что не всегда успевала их рассмотреть, не то чтобы услышать. Вжух и виден только остывающий след. Вжух и снова пугающая тишина. Я должна была что-то спросить, что-то узнать, но язык совсем перестал шевелиться.

- И долго длилась эта связь… связи.

- Ты уверена, что хочешь знать?

Скулы на Сашином лице заострились, до того он сжал челюсть. Я видела, как Кораблев еле сдерживает себя, чтобы оставаться на месте. Чтобы не вскочить, не бегать по комнате, не размахивать руками, как обычно во время наших ссор. Сейчас он сама выдержка. И говорил со мной так тихо, так спокойно, как врач с буйно помешенной.

- Ты прав, тем более, ты и так ответил на мой вопрос. Я даже не знаю, что сказать после такого. И надо ли.

И тут его сорвало. Саша резко поднялся, в два огромных шага пересек комнату и плюхнулся на колени, прямо передо мной:

- Вик, прости, - он хватал меня за руку и целовал ладони, оставляя на коже горячее дыхание, - прости меня, ну дебил! Больной придурок! Я же реально больной, меня лечить надо! Я готов! Я с ума сходил, когда думал, что ты все узнаешь, скрывал как какой-то шпион, я просто… я просто не думал, что могу тебя потерять! Прости, прости, маленькая!

- Зачем, - прошептала я, старательно отдирая от него свои пальцы. Они стали такими же горячими как сам Кораблев. – Зачем все это, чего тебе не хватало?

- Тебя, - только и сказал он.

- Саш, посмотри. – Я беспомощно развела руками. – Посмотри по сторонам, меня не осталось, я вся растворилась в тебе! Так что прости, но ответ хоть и приятный, не учитывается. И пожалуйста, не трогай меня так.

И там. Так и там. Саша слишком опасно прижимался ко мне лицом, и я все еще боялась, что он все о поймет. Нет не так. Я удивлялась, почему он не ПОНЯЛ до сих пор! Ведь все так просто! И вместе с тем невозможно.

Я убрала Сашины руки со своего бедра и поглубже зарылась в кресло, практически сливаясь с подушкой. Если бы можно, то я накралась ею с головой, до того неуютно мне стало здесь.

Медленно и как будто механически Саша закивал головой:

- Конечно, прости.

Он поднялся с колен и вернулся обратно на кровать. Покрывало было все еще смятым, потому что мы только встали. И эта картина так напоминала о нашем прошлом, что хотелось выть в голос.

- Ты всегда изменял мне?

- Периодами, - произнес мой муж и зло усмехнулся. Как будто сам себя ненавидел за этот ответ. – Это не связано с нашими отношениями, не было такого, что я поссорился с тобой и пошел искать себе бабу. Скорее… не могу объяснить… что-то типа потребности в адреналине.

- Адреналине? – Ошарашенно прошептала я.

Он молча развел руками. Действительно, что тут скажешь? Разве что можно лишний раз назвать меня дурой, слепой идиоткой, которая полюбила летчика и всю жизнь делала вид, что это самая обычная профессия. Почти как бухгалтер или продавец.

- Значит, со мной тебя уже не торкало?

- Дело не в тебе, Вик.

- Конечно, конечно.

- Я просто… не знаю, цеплялся за что-то и падал.

- Очень удачно. Каждый раз в чьи-то мягкие сисечки.

Саша поморщился. Он не любил и не понимал сарказм.

- Я, правда, не хотел, чтобы ты узнала. И все делал для этого.