Бывшие друзьями не бывают (СИ) - Бельская Анастасия

- Ой, как я и хотела! – глаза горят просто нереальным счастьем, - и как ты всегда приносишь то, что нужно? У меня просто нет места в пузе для беременных капризов!

Смеется, снова подставляет губы для легкого поцелуя, и выхватывает из пакета судочек с малиной. Располагается прямо на коврике перед диванчиком, подбирает под себя ноги, и, не стесняясь, начинает есть.

- Ты голодный? Я не помню, осталось ли что-то со вчерашнего ужина…

- А сама кушала? – я строг в этом вопросе, а сейчас особенно.

- Да, конечно! Мне теперь не пропустить обед, твое чадо не допустит!

Она снова смеется, опуская руку на животик, и любовно поглаживает его. Ни одно в мире поигрывание с грудью не раззадоривало меня так, как это простое движение. Поэтому сажусь рядом и сам пальцами подцепляю мягкую сладкую ягоду.

- Голоден до скручивания яиц, - хриплю ей, зная, что она поймет, о каком голоде речь, и раскусываю на языке сладкую малину.

Бель сглатывает, начинает тяжело дышать, и уже сама тянет ягоды мне в рот.

- Знаешь, чего я хочу? – вдруг спрашивает малышка, слегка краснея, и, блять, я реально знаю!

- Чтобы я слизывал это между твоих ног, - отвечаю, раздавливая малину между пальцами, ныряю под свитер, и без проблем нахожу ее открытый центр.

Без трусиков. Идеально.

- Как ты… - задыхается от ласк Бельчонок, откидываясь на руки, и роняя лоток с ягодами.

Как я узнал? Да хрен его разбери, просто настроен на волну Бель, наверно.

Или, что вероятнее, хочу сам именно того же?

Да какая, блять, разница, если у нас так во всем, и меня это уже даже не удивляет? Просто радует эта идеальность, и других ответов не нужно.

Помогаю стянуть с Бельчонка свитер, одной рукой лаская ее между ног, и залипаю на животик. Да, точно, извращенец. И, похоже, Бель придется еще не раз беременеть, чтобы удовлетворять мою похотливую наклонность ласкать эту женщину в положении.

Или все дело в том, что это именно моя Бель и мой будущий ребенок?

Малышка как-то особенно разгорячена сегодня, потому двигается моей руке навстречу, стонет, и кусает губы. Я наклоняюсь, размазываю по ней еще пару ягод – и слизываю, получая охренительные комментарии сверху. Ласкаю, слегка всовываю палец внутрь, ударяю языком по клитору – и получаю один из самых быстрых оргазмов своей малышки.

- Хм, принцесса, - жду, пока она хоть немного придет в себя, попутно целую расслабленные губы, - расскажешь, отчего так заведена? Ты готовилась к моему приходу домой?

Она вновь краснеет, смеется, откинув голову, а затем встает, и, виляя бедрами, идет к картине над которой работала.

- Ты бы хоть для приличия смотрел на то, чем я занимаюсь, - беззлобно журит она, поворачивая холст.

- Зачем? Тогда придется отрывать взгляд от тебя, а мне этого… - замолкаю, увидев нарисованное, и не нахожу способности закончить фразу.

Нарисованные мы – по пояс обнажены, и лишь грудь Бель прикрывает легкая простынка. Я же в одних брюках, а грудь и живот прорисованы с такой яркостью, будто художник искренне наслаждался каждым мазком.

Но главное не это – длинные на картине волосы Бель обхватывает голубая лента, перетягивая в хвост, а мою голову украшает… Корона?!

- Принцесса, ты серьезно? – шепчу севшим вдруг голосом, - ты перепутала головные уборы…

- Совсем нет, глупый мой мужчина, - улыбается она, подходит ко мне, прижимаясь хрупкой ноготой, и обхватывая мои плечи, - просто хочу, чтоб ты знал – мой Чудовище лучше всякого принца. И я готова короновать тебя сейчас и всю оставшуюся жизнь, потому что для меня ты и есть мой король. Самый лучший, любящий, родной… Мой муж, и отец наших будущих детей. Мой Чудовище, ты герой моей сказки. Каждый день герой. Я люблю тебя.

Она говорит все это просто, и как будто это совсем обыденное дело. Но я знаю, что каждое слово здесь – чистая правда, а потому ценю все это пуще любых драгоценностей.

- Это наша сказка, Красавица, - шепчу в ее губы, прижимая ее тело покрепче к себе, - спасибо тебе за нее каждый день. И ночь. И каждую секунду, что мы вместе.

Целую, целую, и снова целую самые желанные губы на свете. Растворяюсь в ее шепоте и нашей нежности. Знаю, что у нас чаще грубо, но сейчас мне хочется вот так – романтично и медленно.

И ей, я точно знаю, тоже.

- Люблю тебя, - говорю, глядя в глаза, и вижу там все, что когда-либо хотел, - навсегда, Бельчонок. Обещаю.