Агатовый браслет - Екатерина Владимировна Овсянникова

переживай, такое в последнее время иногда случается. Посплю и буду бегать пуще прежнего, не волнуйся.

Ага, как не испугаешься тут, когда человеку плохо?

Остаток пути мы провели в тишине. Генрих больше не морщился и в целом шел так, будто никакого недуга и не было, но тревога все равно билась в моем сердце, стремительно нарастала, давя на стенки груди.

Неподалеку от дома Хильды я вдруг вспомнила, что не хотела бы лишний раз показывать, где живу. Мы с Генрихом знакомы всего второй день, да и ему сейчас плохо, знакомить с ним хозяйку дома сейчас точно не стоит! Да и Хильде может не понравиться визит моего нового друга. Подумает еще, что я привожу к ней кого попало, хотя живу тут, между прочим, на птичьих правах!

– Дальше я дойду сама, тут недалеко, – попробовала намекнуть я, остановившись в паре кварталов от нужного места. – А вот тебе очень нужно отдохнуть. Мне кажется, или ты побледнел?

Генрих уткнулся носом в землю, будто грустно потупив взгляд.

– Ты права, отдых мне и вправду не помешает. Скажи, могу я рассчитывать на нашу встречу завтра?

Пару секунд я молчала, раздумывая над ответом. Несомненно, я была бы рада встрече с Генрихом, но при этом мне не хотелось, чтобы ему из-за этого стало хуже.

– Буду рада нашей встрече. Только обязательно отдохни, хорошо?

Парень потянулся к моей руке, словно желая коснуться ее, но в последний момент передумал.

– Обязательно отдохну. Завтра проснусь как огурчик, вот увидишь. До встречи, Эрика.

Немного попятившись и помахав мне на прощание, Генрих развернулся и пошел по обратному пути. До самого последнего момента я провожала его взглядом, пока силуэт нового друга не исчез в последних лучах солнца.

По возвращении домой меня терзали смешанные чувства: я была рада новому знакомству, но при этом волновалась о самочувствии парня, предложившего ту самую дружбу. Сколько разных болезней мы повидали в приюте и деревне, аж вспоминать страшно! Очень не хотелось бы однажды узнать страшную весть о смерти строптивого парня с повязкой…

Хильда встречала меня с улыбкой, особо ни о чем не допытываясь. Лишь сказала, что видит, как светится от радости моя душа, и напутствовала продолжать в том же духе.

«Вот так, гони сомнения прочь!» – ее добрые слова, словно мелодия, раз за разом звучали в моей голове, пока я готовилась ко сну и ухаживала за своими цветами. У толстянки распустилось еще больше маленьких, словно звездочки, цветочков, а еще фиалка решила далеко не уходить от своего собрата и порадовала меня новым назревающим бутоном.

Какое-то время мне никак не удавалось уснуть. Я все думала о Генрихе и его возможном самочувствии. Он так морщился, что нельзя было даже подумать об обмане! Вдруг он серьезно болен, но по какой-то причине скрывает это?

Поежившись, я посильнее укуталась в одеяло и перевернулась на другой бок. Не хотелось даже и думать о том, что все могло быть настолько плохо.

«Мой дар… Голова… Больно…» – его жалобные слова отдались эхом в моем разуме. Дар? Что бы это могло значить? И что это за дар такой, что приносит своему владельцу лишь боль? Конечно, магия наверняка разная на свете бывает, и мне всего этого не понять, но ведь не должна же она вредить своему владельцу! На Генриха же в тот момент было страшно смотреть!

В мире снов ко мне также явился мой новый друг. Теперь уже в облике человека, не силуэтом, и такой вид мне нравился еще больше. Вместе мы сидели у костра, посматривали на потрескивающее пламя и делились друг с другом историями из жизни, случившимися до нашей встречи. Я, например, рассказала, как мне за шиворот однажды заполз огромный шмель. Он кружил вокруг меня, словно возмущаясь моему вмешательству в жизнь цветов, и незаметно подлетел сзади. Почувствовав щекотку, я почесала рукой в том месте, а через секунду по спине от шеи волной разошелся приступ боли. Лишь по пошатывающемуся шмелю, что вылез у меня из-под платья без жала, стало понятно, что же случилось. Ужалил, гад! Вот и чем я ему не понравилась? Мама тогда заботливо обработала место укуса целебной мазью, но несколько часов рана нещадно жгла, будто меня уронили на поляну, усеянную крапивой. С тех пор как-то удалось мне научиться дружить с насекомыми, больше они меня почти не жалили. Пара укусов, разумеется, не считается.

Генрих внимательно слушал мою историю и не перебивал, не забывая при этом иногда подбрасывать в костер свежие дрова. Чуть позже ловким движением парень выудил из-под углей печеную картошку, которую мы с удовольствием съели, когда та остыла.

Держа двумя руками у рта большой запеченный клубень, я с неким трепетом смотрела на своего нового друга, который не только умудрился явиться ко мне ранее во сне, но и теперь возник в реальности. Может, это и есть его дар? Но почему тогда столь прекрасная магия приносит ему боль?

Весьма не вовремя сон рассеялся, напомнив мне яркими лучами зари о наступлении утра. Пришла пора снова собираться на работу, и за всеми заботами я на время отвлеклась, уделяя тщательное внимание приготовлению завтрака.

После сытной трапезы Хильда вновь благословила меня на успешный день, а я неторопливым шагом направилась в сторону лавки. Сверля землю задумчивым взглядом, я вновь вспомнила о Генрихе. Он вроде как хотел встретиться со мной сегодня. Только вот зачем? Ему же куда важнее отдых, чтобы скорее выздороветь, разве нет? Нельзя же, в конце концов, менять свое здоровье на дружбу…

Вышагивая из-за угла дома, что служил ориентиром на пути к лавке, я увидела среди людей знакомую фигуру и замерла в удивлении. Эту повязку на лице и волосы темного шоколада так просто не спутаешь… Но что он здесь делает? Разве ему не нужно отдыхать?

Похоже, парень не удержался и решил исполнить обещание о встрече пораньше. Только вот у меня рабочий день, о чем придется ему тонко намекнуть. Заодно, пожалуй, поинтересуюсь у него о здоровье. Времени до начала смены еще много, поэтому, я надеюсь, Аделаида не разозлится…

Глава 9

Скромно пряча за спиной левую руку, друг шел мне навстречу, пока мы не встретились у входа в магазин.

– Доброго утра, Генрих. Конечно, я рада тебя видеть, но разве стоило приходить так рано? Тебе же нужен отдых…

– Доброго утра, Эрика. Не переживай так, мне уже гораздо лучше. Я не смог удержаться, чтобы не пожелать тебе удачного дня и не преподнести вот