Агатовый браслет - Екатерина Владимировна Овсянникова

сегодня и не было бы. Вчера я не успела сказать этого, но… Спасибо вам!

– Не стоит благодарности. Милой и отзывчивой девушке просто грех не помочь в беде, – на мгновение молодой человек отвел взгляд в сторону, а потом вновь повернулся ко мне. – Чем планируете заниматься? Может, вы хотите немного прогуляться по вечерним улицам Марфурта?

В каком-то другом случае я ни за что бы не согласилась пойти на прогулку с незнакомым человеком, но какое-то неведомое чувство подсказывало мне, что этому мужчине можно верить. Незримая сила словно тянула меня к родственной душе, и мне не удалось сдержаться.

– С радостью прогуляюсь с вами и поизучаю улицы города. Спасибо!

– Что ж, тогда идемте.

Получив мое согласие, мужчина улыбнулся, и мы вместе, бок о бок, неторопливым шагом пошли по окраине дороги, вымощенной камнем.

– Поизучать улицы, значит-с… – размышлял он, задумчиво почесывая выбритый подбородок. – Давно приехали? И откуда, если не секрет.

– Чуть больше недели назад приехала, из соседней деревни, – ответила я, почему-то ни капельки не смутившись подобному вопросу. – Как из приюта выпустилась, так сразу сюда и отправилась. Тогда я не осознавала, какую глупость вот-вот совершу, и никто ж даже отговорить меня не пытался…

– Почему? – мужчина так сильно поднял брови, что даже в глаза сквозь повязку смотреть не понадобилось, чтобы понять его удивление.

– Глупо было приезжать, не имея рядом не то что семьи, а хотя бы друзей или знакомых, которые помогли бы на первых порах делом или советом. Сейчас, к счастью, мне есть где жить, а ведь все могло сложиться совсем не так…

Собеседник шевельнул нижней губой, будто ему грустно.

– Наверное, вам было очень одиноко и страшно одной, без друзей… Но я могу помочь вам решить эту проблему.

– Как это? – поинтересовалась я, удивленно вздернув бровь.

– Имя мое Генрих, – молодой человек протянул мне открытую ладонь в знак приветствия. – Милая Эрика, добрая цветочница, могу я стать вам надежным другом?

От растерянности я замерла на месте, уставившись взглядом в то место темной повязки, где могли быть глаза мужчины. После всех насмешек, с которыми мне довелось столкнуться, было как-то трудно поверить, что кто-то мог искренне предложить мне дружбу. Взять даже Кристу, например… После нашего знакомства она тут же исчезла, ни разу даже не заглянув в таверну, где я остановилась, а сама назвала мне неправильный адрес. Откуда мне знать, что и сейчас не случится то же самое?

«Ему можно верить!» – шептал мне в голове внутренний голос, всеми силами разгоняя сомнения.

– Хорошо, – прошептала я, медленно протянув руку и коснувшись его ладони. Едва уловимым движением он нежно положил свободную руку сверху, тем самым создав своеобразный замок. Несколько секунд мы так и стояли, не проронив ни слова, а потом Генрих освободил мою руку, и мы продолжили путь как ни в чем не бывало.

– Вот и отлично. Отныне и впредь давай будем звать друг друга по имени, а то как-то неловко получается. Тебе, как я понял, восемнадцать лет?

– Угу, – неловко промямлила я, опустив взгляд и немного вжав голову в плечи.

– А мне двадцать один, – Генрих улыбнулся и необычно мотнул головой, будто хотел мне подмигнуть. – Как видишь, я ненамного тебя старше, а значит, есть еще один повод обращаться ко мне по имени или на «ты».

– Мне понадобится время, чтобы привыкнуть, но я согласна.

– Что ж, Эрика, давай немного прогуляемся, и я провожу тебя домой. Тебя же наверняка ждут, не так ли?

– Да, ждет, – ответила я, дружелюбно кивнув. – Одна добрая старушка, но она не будет против, если я немного задержусь.

– Тогда не будем заставлять хозяйку дома ждать слишком долго. Идем, – парень тихонько ухватил мою руку, и мы продолжили нашу небольшую прогулку, не забывая при этом общаться обо всем, что только приходило в голову. С каждой минутой недоверие к новому знакомому постепенно исчезало, заменяясь дружеской верой. Почему-то мне казалось, что Генрих и вправду так просто меня не бросит, не исчезнет из моей жизни, как это сделала Криста, и не сделает больно, как любят поступать другие люди…

– Генрих, могу я задать тебе один вопрос?

– Конечно! Внимательно тебя слушаю.

Я остановилась, протяжно выдохнула и задала вопрос ребром.

– Почему ты помог мне вчера? Мало кто в городе способен прийти на помощь незнакомому человеку…

«Особенно такому, как я…» – хотелось добавить, но я воздержалась. Генриху, возможно, досталось куда сильнее, чем мне. Зачем бередить человеку возможные раны?

– Тебе самой, может, это не заметно, а вот я со стороны почувствовал, с каким трепетом ты относишься к своей работе. Тебе же нравится работать с цветами, не так ли?

– Да, очень нравится, ты угадал. Больше всего на свете… Но обычно людям все равно на мечты других. Их интересует лишь собственная выгода.

Я сжала губы и задумалась. Парень же ничего не видит, как можно разглядеть при этом мою любовь к какому-то делу?

– Возможно, тебе покажется это странным, но я другой, Эрика. Мое детство тоже легким не назовешь, но судьба показала мне, как важно сохранять здравый рассудок и доброту в душе. Поэтому для себя я решил, что буду помогать тем, кто чист душой и сердцем. Твоя вчерашняя ко мне забота лишь тому подтверждение. Этот теплый ягодный чай и сладкая булочка… Их вкус я помню до сих пор, поэтому просто не мог поступить иначе. И раз сегодня ты по окончании рабочего дня вышла из магазина, значит, моя помощь помогла, чему я очень рад.

Даже ответить не успела, как вдруг Генрих остановился прямо на дороге, поморщился и болезненно застонал, обхватив голову руками. Другие люди, завидев нас, лишь мотали головой, фыркали и равнодушно проходили дальше, не придавая происходящему никакого значения. Я же в этот миг испугалась не на шутку. Сердце учащенно забилось от страха, будто вот-вот случится что-то плохое!

– Генрих, что с тобой? – пролепетала я, взволнованно вглядываясь в его лицо в надежде понять происходящее, но все оказалось тщетно.

– Мой дар… Голова… Больно… – шептал он, не переставая морщиться от пронзившего его приступа боли.

– Что мне сделать? Как помочь? Может, позвать кого-нибудь?

Пересилив недуг, Генрих отпустил голову и медленно пошел вперед, будто ничего не случилось.

– Не надо, мне уже гораздо легче. Идем, я провожу тебя до дома. Покажешь дорогу?

– Ты уверен? – переспросила я, засеменив с ним рядом. – Если плохо, то надо либо к целителю обратиться, либо отдохнуть, а дойти я и сама могу.

– Отдых мне поможет, но сначала я отведу тебя обратно, – возразил Генрих. – Не