Внутри - Катрин Корр

— Нет, дорогая моя. Сегодня мы сыграем в разных командах. Настоящая битва! Посмотрим, кто кого: активная молодежь или опытная зрелость?

Кирилл настроен решительно. Надел любимую белую форму, кроссовки, повязку на лоб и напульсники. Он так резво выполняет приседания, что мне делается не по себе.

Поправив бейсболку и свободную косичку, переброшенную на правое плечо, перехожу на другую часть поля. Надо же, у Аверьяна точно такая же, как и у отца форма, только черная. Наверное, тоже считает её счастливой. И он делает то же самое: приседания, отжимания, быстрые прыжки на месте. Ноги у него впечатляющие! Длинные, с прекрасно развитой мускулатурой.

— Адель, ты здесь! — восклицает Вероника и подхватывает меня под руку. — Мы с папой решили составить вам компанию!

— Я в курсе. Только он назвал это битвой между активной молодежью и опытной зрелостью.

— Опытной зрелостью! — усмехается Аверьян, глянув на решительно настроенного соперника, который отрабатывает удары по невидимой груше. — Ну, удачи ей — этой зрелости!

— Кажется, всё серьезно, да? — шепотом спрашиваю Веронику.

— Если бы они были в паре, то нас с тобой разнесли бы в щепки уже на первой минуте. А так они будут уничтожать друг друга.

— Так, может, мы побудем сегодня в роли болельщиков?

— Начинаем! — громким и бодрым голосом объявляет Кирилл. — Ника, что ты забыла на поле соперника? Живее сюда!

Закатив глаза, Вероника спешит к напарнику, который решительно настроен на победу. Аверьян вручает мне ракетку и задерживает взгляд на косичке.

— Мешать не будет? — спрашивает, поправляя повязку. У него высокий лоб, вдоль которого тянутся две глубокие линии. Кивнув на родителей, он добавляет: — Можешь убрать волосы. Отсюда они всё равно ничего не увидят.

— У меня всё в порядке.

— Ну разумеется! — комментирует со смешком. — Орел или решка?

— Сам выбирай.

— Но я спрашиваю тебя, — смотрит в мои глаза. На губах играет улыбка — раздражающая, но притягательная. — Так орел или решка?

— Орел.

Продолжая улыбаться и смотреть на меня, он громко сообщает:

— Орел!

Пока Вадим — помощник по хозяйству — бросает жребий, чтобы определить первого подающего в матче, мы с Аверьяном продолжаем смотреть друг на друга.

— Что такое? — теряю я терпение.

— Ничего, — пожимает он плечами. — Не нравится, когда на тебя смотрят? Или это тоже нарушает твои границы?

— Что ты задумал?

— Пока ничего, — смеются его красивые глаза. — А тебя это тревожит?

— Может, мы лучше обсудим нашу стратегию? Или ты решил играть сам, а я здесь только для фона?

— Контролируй сетку и старайся играть в ноги противнику, — говорит он так, словно это раз плюнуть, учитывая, что на той стороне поля заряженный на победу отец, с которым лучше всего играть в одной команде. — Какие-то сложности?

— А что будешь делать ты?

— А я буду пудрить им мозги, — отвечает Аверьян и подмигивает мне. — Ну, что там?

— Орел! — сообщает Вадим. — Подавайте, ребята!

— Смотри, наша первая маленькая победа. Поздравляю.

Аверьян протягивает мне мяч. Он кладет его в мою ладонь, но пальцы не разжимает. От прикосновения к его теплой коже по моей руке пробегает электрический разряд и взрывается в районе солнечного сплетения. Очень надеюсь, что он этого не понял. Потому что ток проходит сквозь пальцы повторно. Снова. И снова.

— Я не такой страшный, каким ты себе меня представляла. — В моей груди замирает воздух. А не слишком ли жарко сегодня для активной игры? — Удачи нам!

⁂

На протяжении всего матча глаза упорно отказываются меня слушаться. Удивительно, как наша команда умудряется вести в каждом сете, учитывая, что мое внимание на семьдесят процентов сосредоточено на партнере.

Меня будоражат его движения. Аверьян с такой силой бьет ракеткой по мячу, что удивительно, как та не разлетается вдребезги! Даже пот стекает по его шее невообразимо соблазнительно. Настолько, что у меня пересыхает во рту.

Игра заканчивается нашей победой. Пока я пытаюсь привести в чувства расплавленные вечерним солнцем мозги, Кирилл с Вероникой поздравляют нас и обещают, что в следующий раз игра сложится в их пользу. Ну уж нет. В следующий раз без меня, пожалуйста!

В душе я не перестаю мусолить в голове слова Аверьяна, сказанные перед игрой. С чего он вообще решил, что я представляла его страшным? Он что, думает, я боюсь его?

Испытываю волнение — да. Легкую тревогу — да. Но это вполне объяснимо, учитывая, что я впервые вижу его и вынуждена с ним общаться против своего желания. А мое нежелание имеет самые обоснованные причины: он намеренно нарушает мои границы, он дружит с Богданом, он вернулся домой к своей родной семье. Первое приводит меня в замешательство, второе вызывает раздражение, и только третье заставляет испытать настоящую радость. Правда, есть что-то ещё в этом сумрачном букете весомых причин держаться от него подальше.

«Если не хочешь, чтобы кто-то вторгался в твое личное пространство морально или физически, просто держись от таких людей подальше. Не все умеют нарушать чужие границы так же осторожно и терпеливо, как я».

Нервозность проносится по телу электрической волной и замирает, как паутинка в воздухе, где-то внизу. Где-то в животе. Или чуть ниже.

— И как он тебе? — спрашивает меня Настя в телефонном разговоре. — Настроен дружелюбно или не очень?

— Сложно сказать. Я пока не поняла.

— Как это?

Со вздохом ложусь на кровать и смотрю в белоснежный потолок. Не хочу говорить об Аверьяне. Мне и в собственной голове его присутствия достаточно.

— Сосед сверху затопил мою квартиру.

— Что?!

— А несколькими часами ранее кто-то разбил фару на машине и порезал шину. К полудню вдруг нагрянули родители с тортиком и застали меня посреди мокрого хаоса.

— Я даже не знаю, чему ужаснуться больше!

— Наверное, тому, что Вероника слезно умоляла меня пожить в их доме несколько дней, пока в квартире будет идти уборка и гребаный ремонт.

— Ремонт?! Всё настолько серьезно?

— Сама как думаешь, раз я снова переехала к родителям?

— Адель, ты всегда можешь пожить у меня!

— Я в курсе. А ещё в какой-нибудь гостинице или просто снять квартиру посуточно, — говорю, перекатившись на живот. — Я не собиралась приезжать сюда, но Вероника… Короче, такие у меня дела.

— Она молодец! Ухватилась за прекрасную возможность. Идеальные условия для того, чтобы её взрослые и любимые дети подружились и сблизились.

От слова «сблизились» мои губы невольно приоткрываются, но те, что перед ним, вызывают какое-то непривычное отвращение.

Дети.

Наш разговор длится недолго. Зоя отправляет сообщение в группу «Дом», оповещая её участников — Веронику, Кирилла и меня, — что пора спускаться к ужину. И уже в