Триумф в школе Прескотт - Кейтлин Морган Стунич

эмоцию, которую он так сильно пытался сдержать.

— Берни, — начал Аарон, смотря на меня, когда взял мое лицо в свои руки. Мышцы моего живота сжались, и я скорчилась от боли. — Это то, из-за чего звонили из больницы?

Я лишь уставилась на него в ответ, а потом руками потянулась наверх, чтобы положить их поверх его. Наши пальцы переплелись красивые костяшки с татуировкой HAVOC по обе стороны. Его левая рука с моей. Он наклонился вперед и поцеловал меня в губы нежным, легкимпоцелуем, который не требовал большего. Лишь обещания выслушать.

— Была, — поправила я, хмурясь сильнее. — Была беременна. Вполне уверена, это была биохимическая беременность…

Он прервал меня очередным поцелуем, который продлился чуть дольше. Он отстранился назад достаточно, чтобы заговорить, наши рты касались друг друга с каждым словом.

— Ты не должна анализировать каждую мелочь. Не должна быть Виком, чтобы быть королевой. Ты в порядке?

— Я…, — начала я, но не знала, что сказать. Что я чувствовала? Я не знала. Я не хотела забеременеть, так что я чувствовала облегчение. Еще, было немного грустно. И, возможно, я хотела убить каждого ублюдка из «Банды грандиозных убийств», чтобы отыграться за то избиение на лужайке. — На самом деле это не что-то важное, но это…странно.

Аарон улыбнулся мне, а затем потянулся наверх, чтобы убрать назад мои мокрые волосы со лба.

Мы с ним уже были родителями. У нас была Хизер, Эшли и Кара, запертые в дали в увитой плющом башне, известной как начальная школа Оак-Ривер. Последнее, что нужно кому либо из нас или чего мы хотели, — ребенка, но все равно не честно, что я узнала об этом в тот же день, когда у меня пошла кровь и начались спазмы.

— Я буду в порядке, — пообещала я, скользя ладонями по его рукам, пока не достигла его напряженных плеч. — Просто…принеси мне одну из многоразовых чашек из спортивной сумки в твоей комнате, прихвати бутылку горячей воды и принеси ибупрофен.

Аарон кивнул, но не отпустил меня, целуя меня в обе щеки и в лоб. Его дыхание коснулось меня, как легкое дуновение, и я содрогнулась. Пар клубился вокруг нас, когда вода, наконец, закипела, обжигая кожу так, как я и хотела. Я уставилась на татуировку «Бенрадетт» на его правой руке.

При первой же возможности я сделаю татуировки их имен на своей коже. Не важно, где. Я просто хочу их где-нибудь. И я хочу свое имя над всеми ними. Делает ли это из меня сумасшедшую?

Я слизала немного теплой воды со своим губ и снова посмотрела на лицо Аарона. Как только он выйдет отсюда, то что-нибудь ударит. Я знала это по тому, как он скользил по моим синякам, вбирая весь ущерб, который я получила в руках вражеской банды. Не скажу, что виню его. Если бы они сделали так с моей девочкой — неважно хотела ли она ребенка или нет — я была бы в ярости.

В безутешной ярости.

Кровожадной.

— Не рассказывай никому пока, — сказала я, касаясь его руки.

Его кожа была настолько горячей, что обжигала. Она влекла меня к нему, как мотылька — пламя. Наверное такого Хавок о себе мнения. Словно пламя, они сожгли мои крылья и удерживают меня в Прескотте.

Что ж, я точно знала, что так чувствовал Аарон. Оскар. Возможно Хаэль. Про Кэла я не знаю. Вик — тот, кто с радостью бы щелкнул колесиком зажигалки и поднесет ее.

Токсичные. Безответственные. Сломленные.

Это я, мои мальчики и эта вот не-беременность.

Я выдохнула.

— Не скажу, — пообещал Аарон, в его голосе прорезался гнев, который он так старательно пытался скрыть. — Обещаю, не стану, — он наконец отпустил мое лицо и отступил назад. — Не спеши. Когда выйдешь, мы снова начнем искать Кэла. Тогда сможешь рассказать им всем вместе.

Он повернулся, чтобы уйти, замер, а затем развернулся так быстро, что из меня вышел звук удивления. Аарон ладонями хлопнул по стене душа по обе стороны от меня и завладел моим ртом, словно он честно верил, что все проблемы мира могли быть решены правильным поцелуем.

Когда мои пальцы поднялись, чтобы коснуться его мускулистой груди, а его язык завладел моим ртом, я подумала, что есть хотя бы маленький шанс, что он прав.

— Держите меня на привязи и не спускайте с поводка, ваше величество. Потому что, когда я в следующий раз увижу кого-то с этой отвратительной, гребанной татуировкой клоуна, то я пойду во все тяжкие в стиле папочки Аарона и надеру их задницы, — он схватил меня за внешнюю сторону шеи, целовал достаточно сильно, до синяков, а затем отпустил, уставившись на меня сверху-вниз с паром и росой, собравшимися на его волнистых волосах. — Блять, ты самая сильная женщина, которую я когда-либо встречал, — выдохнул он, наконец повернувшись и выйдя из ванной таким вихрем, что пар заклубился вокруг, как облака на летнем ветерке.

Улыбке удалось почти появиться на моих губах, но затем я вспомнила, что вообще-то должна взять свою чашечку, как снова потекла кровь. Есть несколько сгустков, но ничего необычного. Если бы из больницы мне не сказали, что мои анализы крови показали, что я была беременна, я могла вообще и не понять, что это был выкидыш.

Аарон скоро вернулся, положив таблетку мне на язык и убирая немного влажных волос с моего лица. Он оставил многоразовую чашечку и новую одежду на столешнице, чтобы, когда я неохотно выйду через несколько минут, у меня было что надеть — чистое и без крови.

С поставленной новой чашечкой — на этот раз плотнее — и плотную прокладку на трусиках, я вытерла воду на полу ногой, опираясь на скомканное полотенце, распушивала пальцами свои светлые волосы с красными кончиками и приготовилась к очередным, надеюсь, не бесплодным поискам по городу.

Не успела даже пройти и два шага, как кто-то провел рукой по моим губам, воняя кровью и пахнув как влажная медь.



6

Крик, завладевший мной, царапает мое горло, но мои