Сильная и независимая - Юлия Резник

что человек его возраста и положения забыл в местечке вроде этого. Блин. Пожалуй, я бы предпочла этого не видеть. С другой стороны, а что, собственно, нового я узнала? Разве новость, что мужики вроде Наумова предпочитают писюх помоложе? Нет. Благодаря этим идиотам развилась целая индустрия эскорта. И по той же причине рухнул мой брак.

Справедливо ли это? Не знаю… С одной стороны, вокруг столько махнувших на себя рукой баб, что я их мужиков порой даже понимаю. С другой… Умницы вроде меня тоже не застрахованы от измены. Вот тут и возникает вопрос — какого хрена? Что еще не хватает этим козлам? И чем чаще я об этом думаю, тем очевиднее становится, что они просто боятся… Да-да, боятся, что не смогут соответствовать своей даме. Или, что еще обиднее, даже не хотят попытаться. С малолетками оно ведь как-то попроще. Они априори заглядывают тебе в рот и превозносят. Ну, а что им остается? Подарки сами себя не отработают, да?

Почему-то думала, что Наумов умнее.

— Ты еще здесь? — удивляется Алка, когда я возвращаюсь за стол.

— А где мне быть?

— Где — не главное. Главное — с кем. Куда подевался твой мальчик?

— Вовремя одумался и сбежал.

— Ха-ха, очень смешно, — хихикает Лерка, стреляя глазками мне за спину. Недоверчиво приподняв брови, оборачиваюсь. Данил подходит к нам с двумя бутылочками.

— Как-то плохо ты экономишь. Можно было попросить бармена налить воды из-под крана.

— Зачем, когда можно записать воду на ваш счет?

Мои девочки переглядываются и покатываются от хохота. Он бы не смог им понравиться больше, даже если бы закрыл наш счет целиком, что, конечно же, ему не под силу. Выхода из этой ситуации было два — Даня мог пыжиться, силясь изобразить из себя что-то большее, чем он есть, изворачиваться и лгать, либо сходу обезоружить нас своей честностью. Парень выбрал второй вариант. И он оказался беспроигрышным.

— Присоединяйся, — киваю на богато накрытый стол. Воспользовавшись моим приглашением, Данил непринужденно сует в рот какой-то рулетик. У меня вмиг вылетает из головы, зачем мне изображать из себя холодную и неприступную, если он ничего из себя не изображает… Отпиваю принесенную парнем воду, внимательно разглядывая его лицо. Нос с небольшой горбинкой, глаза слишком яркие для клубного полумрака, улыбка… чересчур уверенная, да, но в этом даже что-то есть.

— Что? — облизывает губы.

— Расскажи, что ли, чем ты занимаешься. Кроме того, что учишься и охотишься за «особенными».

— Охотник — это слишком грубое слово, Юля.

— Каким бы ты его заменил?

— Ценитель? — он усмехается и, чуть склонив голову набок, проходится по моему лицу дерзким взглядом.

— Ценитель. Ясно.

— И музыкант. Да-да, не смотри так. Иногда я пишу музыку.

— Неожиданно. Что-то серьезное?

— Серьёзное в твоем понимании — это что-нибудь типа арий для симфонического оркестра? Нет. Для таких, как ты, то, что я делаю, вряд ли попадает под это определение.

Ох, эта уловка «я пойму тебя лучше, чем ты себя»! Наверное, на девочек его возраста это действует. Но тетки вроде меня… в большинстве своем умнее. И все эти манипуляции мы считываем на подлете. Как там говорят? Я преподавал там, где ты учился? Ну да, ну да… Лучше и не скажешь. Но не обламывать же мальчика, правда?

— И кто же эти… «такие, как я»? — улыбаюсь в стакан с водой.

Он смотрит на меня серьезно, почти задумчиво:

— Те, кто не верят, когда им говорят комплименты, и во всем ищут второе дно.

Вот теперь он попал, да… Почему-то от его слов у меня начинает болезненно пульсировать слева под ребрами.

— М-м-м, как интересно.

— Да нет. Ерунда.

Данил откручивает крышку со своей бутыли и осушает ее до дна. Залипаю взглядом на его горле. Наверное, именно для этого и предназначен весь этот спектакль. Вестись на это нельзя. Или можно, если всем понятны правила игры?

— Ладно, малыш, хватит на сегодня философии. Я хочу танцевать. Девочки, вы идете?

— Нет, я пас. У меня завтра заседание прям с утра. Еще чуть-чуть посижу и буду выдвигаться, — качает головой Алка.

— И мне к восьми, — вторит ей Лера.

В общем, совсем скоро мы сворачиваем посиделки. Смотрю на телефон — второй час.

— Ну, пока, — прощаюсь с девочками. По традиции обнимаемся. Щелкаю сигналкой и, стуча каблуками, плетусь к своей тачке. Что делать с Даней — понятия не имею. Просто чувствую, что он идет за мной. И это… будоражит. Обходим с разных сторон мой Рендж. Вообще гораздо больше мне нравятся седаны. Обтекаемые хищные формы, низкий клиренс. Но когда у тебя сыновья, занимающиеся хоккеем, приходится ориентироваться на совсем другие параметры — практичность, проходимость и большой, очень большой багажник.

— Тебя подвезти? — прерываю затянувшееся молчание.

— Если только к тебе.

— А мама ругать не будет?

— Я взрослый мальчик.

— Слушай, давай, чтобы не морочить тебе голову…

— Давай.

— Я не трахаюсь с кем попало.

— Я не кто попало.

— Мы даже толком незнакомы! — возмущаюсь я.

— Познакомимся, — пожимает плечами. И неожиданно, достав пачку, вытаскивает зубами сигарету. — Зачем ты все усложняешь?

— Ни в коем случае. Просто думаю наперед.

— А смысл? Ты уверена, что у нас вообще есть будущее? Может, мы выедем со стоянки и врежемся в первый же столб.

— Типун тебе на язык! — шиплю.

— Я к тому, что не надо откладывать на завтра то, что можно сделать сегодня.

— То есть потрахаться?

— Можем просто посмотреть фильм. Ты чего такая озабоченная-то?

Данил задорно смеется, гася в два счета вспыхнувшую во мне злость. Закатываю глаза — он, конечно, неподражаем. Ему можно дать хотя бы за настойчивость и упорство. Смешно, но этих качеств в современных людях почти не осталось. Ведь зачем упорствовать и биться в закрытые двери, когда можно просто открыть другие?

— Значит, фильм?

— Да.

Это странно. Но Данил, попав в мою квартиру, не спешит нарушить оговоренных правил. Пока он выбирает фильм в домашнем кинотеатре, я готовлю закуски. Высыпаю орешки в емкость, нарезаю сыр и хамон. Открываю банку оливок. В общем, мечу на стол все то, что люблю сама. Я так взбудоражена нахождением на моей территории постороннего мужчины, что сна ни в одном глазу. Завтра я наверняка пожалею, что не легла пораньше, но что уж…

Выбор Данила меня удивляет. «Зеленая книга» — мой любимый фильм. Я готова пересматривать его бесконечно. Завидев меня, он растягивается на диване и с намеком похлопывает рукой:

— Не бойся, я же обещал не приставать.

Закатываю глаза. Я же сильная, блин, и независимая — что хочу, то и делаю, так? Ставлю