Искусство непослушания - Аля Корс

Глава 15: Жизнь в крепости

Переезд в его квартиру на постоянной основе прошёл стремительно и с налётом паранойи, достойной шпионского триллера. Двое сотрудников безопасности — Игорь и Сергей, бывшие военные с невозмутимыми лицами — упаковали её предметы первой необходимости за двадцать минут, бесстрастно игнорируя её розовый свитер и коллекцию смешных носков. Они провезли её в квартиру Орлова через подземный паркинг на служебном лифте, вход в который был замаскирован под стену с электромеханическим замком.

«Крепость» — это было точное определение. Помимо бронированных окон и дверей, квартира была напичкана системами безопасности. Камеры, датчики движения, тревожная кнопка в каждой комнате. Жизнь под колпаком.

Первые дни были странными. Они были заперты вместе в этом роскошном бункере. Днём они работали — он в своём кабинете, она в гостиной, превращённой в её временный офис. Они общались по внутренней связи, как настоящие коллеги, обсуждая стратегию отражения атак в прессе. Орлов действовал как танк, давя оппонентов фактами и угрозами судебных исков. Вероника вела партизанскую войну в соцсетях, наводняя их позитивным контентом о компании и высмеивая абсурдность слухов.

Но вечерами… вечерами крепость превращалась в нечто иное. Когда они отключали рабочие телефоны и оставались одни в этом огромном пространстве с видом на ночной город, исчезали босс и подчинённая. Оставались просто мужчина и женщина, пытающиеся построить отношения в невыносимых условиях.

Именно в эти вечера Вероника начала видеть другого Александра. Не железного Орлова, а человека, который боится темноты.

Однажды ночью она проснулась от того, что кровать была пуста. Она нашла его в гостиной. Он сидел в темноте, у окна, с бокалом виски в руке, и смотрел на огни города. Его плечи были напряжены, а в позе читалась такая глубокая, одинокая усталость, что у неё сжалось сердце.

— Не спится? — тихо спросила она, подходя.

Он вздрогнул,не ожидая её. — Я тебя разбудил?

— Нет. Просто почувствовала, что тебя нет. — Она села рядом, на широкий подоконник. — Что случилось?

Он долго молчал, а потом произнёс, глядя куда-то вдаль:

— Я думал о том, что почти всё в этой жизни, чего я касаюсь, ломается. Брак с Алёной. Второй брак. А теперь… теперь я подвергаю опасности тебя. Может, она права? Может, я просто разрушитель?

Это была та рана, о которой она догадывалась. Рана человека, который верит, что приносит только вред.

— Ты не разрушитель, — твёрдо сказала она, кладя руку на его. — Ты строитель. Ты построил империю. А насчёт того, что ломается… Может, оно и не должно было стоять? Может, Алёна и другие — они были ненадёжным фундаментом? Ты не ломал их. Они трескались под тяжестью собственной жадности и подлости.

Он повернулся к ней. В темноте его глаза блестели.

— А ты? — прошептал он. — Ты уверена в своём фундаменте?

— Я? — она улыбнулась. — Я, как тот хамелеон, что ты мне подарил. Я могу притвориться кем угодно и выжить где угодно. Но если я решила остаться где-то, значит, мой фундамент — это скала. Или, в данном случае, очень упрямый и строгий мужчина, который слишком много о себе думает.

Он рассмеялся, коротко и с облегчением. Он потянул её к себе, и они сидели так, в темноте, глядя на спящий город, пока виски в его бокале не согрелось от тепла их рук.

На следующее утро он сделал нечто совершенно для него нехарактерное. Он принёс ей завтрак в постель. Поднос трясся в его руках — могучий Александр Орлов, который одним взглядом мог остановить собрание акционеров, не мог ровно донести тарелку с омлетом.

— Я не умею готовить, — пробормотал он, ставя поднос ей на колени. — Повар приехать не может, режим повышенной безопасности. Так что… это всё, на что я способен.

Омлет был подгоревшим с одной стороны и сыроватым с другой. Тосты чёрные. Кофе слишком крепкий. Это был самый лучший завтрак в её жизни.

Она ела, а он сидел на краю кровати и смотрел на неё с таким напряжённым ожиданием, будто она сдаёт самый важный экзамен.

— Ну что? — не выдержал он.

— Ужасно, — честно сказала она, и его лицо вытянулось. — Но я съем каждую крошку. Потому что ты это сделал.

И она съела. Всё. Подгоревший омлет, чёрные тосты, горький кофе. И он смотрел на неё, и в его глазах было что-то новое. Что-то хрупкое и тёплое. Не страсть, не собственничество, а… благодарность.

Их жизнь в крепости обрела свой ритм. Утром — неумелые завтраки. Днём — война. Вечером — откровенные разговоры в темноте. Они узнавали друг друга заново, без спешки, без необходимости играть роли.

Как-то раз Вероника устроила диверсию. Пока он был на важном Zoom-совещании, она нашла на кухне коробку с дорогим сервизом, который, видимо, никогда не использовался, и испекла шарлотку. Кухня после этого напоминала поле боя, но торт получился на удивление съедобным.

Когда он вышел из кабинета, измученный переговорами, она подала ему кусок ещё тёплой шарлотки.

— Что это? — устало спросил он.

— Оружие массового поражения. Яблочное. Попробуй.

Он попробовал. И снова эта редкая, настоящая улыбка тронула его губы.

— Ужасно, — сказал он.

— Но ты съешь?

— Каждую крошку.

Они стояли на кухне, в пахнущей корицей и яблоками разрухе, и смеялись над своим кулинарным неумением. И в этот момент Вероника поняла, что происходит нечто важное. Они больше не просто любовники, связанные страстью и внешними угрозами. Они становятся парой. Со своими дурацкими ритуалами, своей общей историей, своей «крепостью».

Однажды вечером, лежа в постели, он неожиданно сказал:

— Знаешь, я думаю… когда всё это закончится… нам стоит купить дом. За городом. С садом. Где не будет камер и датчиков движения.

Он говорил о будущем. Общем будущем. Впервые.

Вероника прижалась к его плечу.

— Только если ты обещаешь не готовить завтраки в этом доме.

— Обещаю. Наняем повара. А ты обещаешь не печь шарлотки.

— Обещаю. Будем есть только то, что приготовит повар.

Они лежали молча, и это молчание было наполнено обещанием того будущего, которое они только что нарисовали. Ненадолго стены крепости перестали быть тюрьмой. Они стали домом. А это была самая большая победа во всей этой войне.

Глава 16: Неожиданный союзник

Их жизнь