Эффект Грэхема - Эль Кеннеди

Он проводит рукой по своим растрепанным каштановым волосам. — У нас изнурительный график. Находиться в дороге очень утомительно.

— Тебе это нравится.

— Нравится. — Он делает паузу. — Тебе тоже понравится.

— Ага, если Даллас не передумает на счет меня.

— Они не передумают. — Он делает еще глоток. — У нас пара матчей против Брюинз в следующем месяце. Тебе стоит прийти на один из них. Посмотришь игру в ложе, а после поужинаешь со мной и командой.

— Звучит заманчиво.

— Приводи свою девушку. — Он подмигивает.

— Тебе действительно нравится произносить это слово.

— Да, потому что это ты, и ты не заводишь девушек. Я буду повторять это вечно, просто потому, что знаю, что тебе от этого неловко.

Говоря о неловкости, я внезапно вспоминаю, что сказала Джиджи прошлой ночью. О том, что я не могу брать на себя ответственность за действия других людей.

Я долго колеблюсь, наблюдая, как Оуэн потягивает кофе и листает что-то в телефоне. Обычно я бы никогда это не обсуждал. Никогда не думал поднимать эту тему. Но, может быть, мое “обычно” больше не подходит. Может быть, пришло время изменить то, как я справляюсь с дерьмом.

— Ты винишь меня?

Он в замешательстве поднимает голову.

— За что?

— За маму. — Я несколько секунд смотрю на свои руки, затем заставляю себя встретиться с ним взглядом. — Ты видишь его, когда смотришь на меня?

Он отшатывается.

— Блядь, нет.

Я даже не могу описать облегчение, которое охватывает меня.

— Ты ничего ей не сделал, — тихо говорит Оуэн.

— Но я и не спас ее.

— Тебе было шесть. Поверь мне, если бы там был я, я бы тоже ничего особенного не сделал. — От сожаления на его лбу появляется морщинка. — Это я должен извиняться. Я ничего не мог сделать для тебя после того, как это случилось. Я умолял своего отца позволить тебе жить с нами, но он и слышать об этом не хотел.

— Я знаю. Это не твоя вина. Я знаю, какой он.

— Да, но я все равно переживал. Я всегда буду сожалеть об этом, о том, что у меня была семья, в то время как тебя кидали по разным приемным семьям. Мой отец — придурок, но это ничто по сравнению с тем, что выпало тебе.

— Все было не так уж плохо, — уверяю я его. — Я научился играть в хоккей, не так ли?

— Верно.

Между нами воцаряется короткое молчание, исполненное сожаления.

— Не могу поверить, что его могут освободить условно-досрочно, — говорю я категорично.

— Я тоже. — Тон Оуэна мрачен.

Мы переписывались об этом некоторое время назад, после того как я наконец перезвонил Питеру Грину. Как и меня, Оуэна попросили выступить на слушании, и он тоже не горит желанием.

— И нет, Райдер. Просто чтобы еще раз ответить на этот вопрос. Когда я смотрю на тебя, я вижу не его — я вижу тебя. Ты мой младший брат. Я люблю тебя.

— Я тоже тебя люблю.

Некоторое время мы сидим в тишине, допивая остатки кофе, когда солнце начинает подниматься над горизонтом Манхэттена.

— Тебе стоит приготовиться, — в конце концов говорит Оуэн, оглядываясь на меня и ухмыляясь.

— К чему?

— Ты женишься на этой девушке.

ГЛАВА СОРОК ПЯТАЯ

ДЖИДЖИ

Мы были лучшими друзьями

В конце января я ужинаю с родителями после того, как команда сыграла с университетом Бостона. Обычно после игры мы все должны быть в автобусе команды, но я получила специальное разрешение остаться от Эдли. Клянусь, любую просьбу, связанную с моим отцом, Эдли выполнит, не моргнув глазом. Он просто махнул рукой и сказал:

— Увидимся завтра. — Завтра домашняя игра против Провиденса, и я с нетерпением жду ее. Мы не встречались с Бетани Кларк и этими девушками с момента нашего товарищеского матча осенью. Это определенно будет соревнование.

Уайатт вернулся в Нэшвилл, так что в доме стало немного тише. Мы с родителями заказываем китайскую еду на вынос и едим за кухонной стойкой, пока я слежу за новостями в социальных сетях, где публикуются обновления в режиме реального времени об игре мужской команды против ЮКонн.

— Уф, — говорю я, раздраженно косясь на свой телефон, — Почему это не транслируют? — Это и правда очень важная игра для турнирной таблицы, поскольку ЮКонн лидирует в своей конференции всего на одну игру. У Брайара все еще есть отличный шанс обойти их.

— ЮКонн солидно играют в этом году, — замечает папа. — У Коннелли они как ключ к победе в “Замороженной четверке”. Не говори Дженсену.

— Ты думаешь, у Брайара нет шансов?

— Нет, у них правда есть хороший шанс, — смягчается он. — Я впечатлен тем, как они смогли переиграть сезон в свою пользу.

— Шокирует, что Райдер и Кейс все еще так хорошо играют вместе, несмотря на полный бойкот со стороны Кейса.

Папа приподнимает бровь.

— Кейс не разговаривал с ним больше месяца, — признаю я. — С тех пор, как мы с Райдером предали огласке наши отношения. Кейс недоволен. Он провел большую часть прошлого года, пытаясь вернуть меня, но теперь он наконец понимает, что этого не произойдет.

— И тебя это устраивает? — Осторожно спрашивает папа.

— Что ты имеешь в виду?

— Этот выбор, который ты сделала.

Я вздыхаю.

— Послушай, я знаю, тебе нравится Кейс. И он хороший парень, но у нас бы все равно ничего не вышло, даже если бы Райдера не было на горизонте. Мы бы никогда не сошлись обратно.

Папин рот слегка хмурится.

— Я до сих пор не понимаю, почему все тогда закончилось, Стэн. В этом никогда не было никакого смысла...

— Потому что он изменил мне.

У него отвисает челюсть. Полсекунды спустя выражение его лица затопляет гнев.

— Нет, — вмешиваюсь я, поднимая руку. — Видишь, вот почему я не хотела тебе говорить. Я не хотела, чтобы ты плохо о нем думал.

— Как я могу так не думать? — рычит он.

— Он совершил ошибку. Честно говоря, он неплохой парень. Он взбесился, потому что все становилось слишком серьезным. Просто такой типичный мужской поступок.

За исключением… Райдер ни разу не взбесился из-за меня.