В одно касание - Стефани Арчер

Она прижимает обе руки к груди с мечтательным выражением на лице.

– Я бы никогда не уезжала из этого места.

Я решаю купить домик в Уистлере, чтобы приезжать на выходные. Что-нибудь в таком же стиле – а-ля уютный охотничий домик, – чтобы Пиппа с Дейзи могли там отдыхать. Какой смысл получать миллионы, если не тратишь их на любимых людей и не делаешь то, что важно?

Пиппа важна.

В спальне я переплетаю свои пальцы с ее и с замирающим сердцем ее целую, прикасаясь к теплым податливым губам, наслаждаясь каждым ее легким вздохом, каждым тихим стоном. Я расстегиваю молнию, и платье струится и падает к ее ногам.

Пиппа стоит в своем потрясающем белье и выглядит просто охренительно аппетитно. Каждая клеточка моего тела готова воспевать эту богиню. Я провожу руками по волосам, а в моей крови пульсирует желание.

– Черт, – выдыхаю я, стараясь навсегда зафиксировать в памяти, как вздымается ее грудь над кружевом, как трусики облегают ее изгибы, и ее едва видимые под полупрозрачной тканью соски. Я провожу пальцами по одному из бугорков, и она наполовину прикрывает веки.

Рядом с нашей квартирой есть магазин белья – я сто раз проходил мимо него, думая о ней. Я решаю пойти туда завтра и скупить полмагазина для Пиппы. У меня сводит челюсти, когда я представляю Пиппу в трусиках, которые купил для нее. И как она вздыхает, когда я снимаю их.

Господи боже, как это чертовски сексуально!

Моя милая Пиппа развязывает мне бабочку, и я ощущаю прилив нежности. Мы уже привыкли раздевать друг друга. Тут я вспоминаю швейцара, который назвал ее моей женой.

Мне это понравилось. Уголки моего рта подергиваются, когда она расстегивает пуговицы у меня на рубашке. Мне это очень понравилось. Я представил эту женщину с кольцом на пальце, и в моей груди забилось чувство обладания.

Этот образ мне тоже нравится.

Она стягивает с меня пиджак и рубашку, и они падают на пол, прежде чем ее рука скользит к моему члену.

– Мне нравится, какой ты твердый, – выдыхает она, наблюдая за собственной рукой, поглаживающей брюки. Она игриво улыбается мне.

О да. Она получит кольцо. Вульгарное и вызывающее. Отвратительно броское. Она наверняка будет в ужасе, но я хочу, чтобы его было видно за километр. Из космоса. Это будет сигнал всем, что она занята.

– Чего ты улыбаешься? – со смехом спрашивает она.

Она такая милая. Я никогда не заставлю ее носить кольцо, которое ей не нравится. Я бы никогда так не поступил. Она может носить любые кольца, какие хочет.

Я прижимаюсь к ней лбом, пока она поглаживает меня. От возбуждения у меня напрягается все тело и кровь разгоняется от тяги к ней.

– Подожди.

Ее рука замирает.

– Что такое?

Я раздуваю ноздри и с трудом вздыхаю. Мои чувства к Пиппе вздымаются, разгоняются и ревут, как океанские волны, и мне отчаянно хочется выпустить их на волю. Если я не скажу ей правду по поводу своих чувств – всю правду, – близость между нами будет не до конца полной. Я отстраняюсь и заглядываю ей в глаза.

– Я люблю тебя. – Мои слова звучат как тихий шепот, и я наблюдаю за ее реакцией, пока мое сердце бешено бьется о переднюю стенку грудной клетки. Я никогда не говорил этих слов девушке. Я никогда так себя не чувствовал. Это будоражит и пугает одновременно. – Я так охренительно сильно тебя люблю, Пиппа. Я влюблен в тебя. И я хочу все делить с тобой.

Ее губы размыкаются, а грудь вздымается и падает, пока она слушает мои слова. Пусть чувства будут взаимны, умоляю я вселенную.

– Ты все для меня. – Моя Пиппа. Моя радость. Девушка, перед которой я всегда был бессилен. – Я хочу, чтобы ты была в моей жизни. Ты делаешь меня просто охренительно счастливым, пташка, и я надеюсь, что делаю счастливой тебя.

– Делаешь, – немедленно отвечает она и запускает руки мне в волосы. – Ты делаешь меня счастливой. Я тоже тебя люблю, – шепчет она.

Мое сердце взрывается и разрастается до размеров вселенной.

– Я надеялся, что ты это скажешь.

Мой рот ловит ее, и от горлового звука, который она издает, у меня внутри все гудит. Она любит меня, и мне не надо это больше скрывать. Она любит меня, и мы можем этим заняться.

Она любит меня, и это навсегда.

Мои руки опускаются ей на грудь, и я большими пальцами синхронно массирую ее соски под тканью лифчика. Она выгибается в моих руках и чуть не падает с ног. У меня вырывается коварный смешок, и я запускаю одну руку ей в трусики.

Ее киска мокрая насквозь. Она стонет от удовольствия, пока я поглаживаю ее, давлю, медленно и деликатно стимулирую.

– Черт, – выдыхаю я. – Ты такая мокрая.

Она кивает и смотрит на меня, как будто я последняя соломинка, за которую она держится в этом мире. Пиппа хватается за меня, чтобы удержать равновесие, а я обнимаю ее рукой за плечи и удерживаю в вертикальном положении, одновременно лаская ее. Она такая мягкая, такая теплая, такая мокрая, и я никак не могу насытиться.

– Ты сегодня кончила дважды, – говорю я низким, дразнящим голосом. Погляди, как ты теперь быстро заводишься.

Она снова кивает и облизывает губы, и от вида ее розового язычка у меня с члена начинает капать. Я вынимаю руку у нее из трусов, и ее глаза туманятся, когда я слизываю ее соки со своих пальцев. Я рычу, почувствовав ее вкус, и грязно улыбаюсь, наслаждаясь недоверием и восторгом в ее взгляде.

– Тебе надо раздеться, пташка, – говорю я ей, расстегиваю лифчик и стягиваю трусики. – Ты должна быть голой, чтобы я снова заставил тебя кончить. – Я подвожу ее к постели и укладываю с краю, нависаю над ней и ищу губами один из ее затвердевших сосков, лаская другой рукой.

– Всегда так приятно, – низким, сдавленным шепотом говорит она, и мои яйца сжимаются от желания от ее умоляющего, возбужденного тона.

Мне нравится делать Пиппе приятно. Мне нравится удовлетворять ее, и мне нравится, что я единственный мужчина, которому удалось сделать это хорошо. Ее волосы раскиданы по подушке, и это одна из самых прекрасных картин, что я когда-либо видел: Пиппа лежит подо мной и смотрит на меня такими глазами. От этого мне больно в груди.

– Раздвинь для меня ноги, детка, – шепчу я, не отрываясь от ее груди. – Раздвинь ноги, чтобы я мог дальше делать тебе приятно.

Она подчиняется,