Бесишь меня, Ройс Таслим - Лорен Хо

Таслимами списке, прежде чем они смогут приблизиться к Ройсу, по соображениям безопасности, но тебе я, так уж и быть, выдам пропуск.

– Возможно, вам стоит дважды подумать, поскольку я уже пыталась подорвать его репутацию, – шутливо предупреждаю я Джита.

– А не хочешь, чтобы я тебя обыскал? – поддразнивает меня Ройс, и все мои кости превращаются в желе.

– Перестань пытаться одержать верх в этом конкурсе, – рычу я.

– Я здесь, в пределах слышимости и видимости, – сообщает Джит, и у него вырывается едва слышный вздох.

– Нам нужно сосредоточиться, – говорю я, но мы не отрываем глаз друг от друга.

– Тогда мне нужно держать дистанцию, – решает Ройс.

– Всего на три дня, один из которых ты проведешь в комфортабельном бизнес-классе самолета, храпя на кресле-кровати рядом с Джитом, – ворчу я.

– И, естественно, увижу тебя во сне, – улыбается Ройс, и я замечаю, как Джит закатывает глаза.

– А я не увижу, потому что мое место не будет таким удобным.

– Постарайся немного отдохнуть, – пальцы Ройса скользят по моей щеке, – потому что я прикончу тебя на сцене.

– В твоих снах, Таслим, – отвечаю я, и волоски у меня встают дыбом.

– Именно об этом я и говорил, – произносит он хриплым голосом.

Глаза Джита подергиваются, но у него, конечно, хорошо получается сохранять бесстрастное выражение лица, хотя этого достаточно, чтобы понять: в данный момент он сожалеет обо всех своих жизненных решениях.

Объявляют посадку в первый и бизнес-классы, и Ройс подмигивает мне, а затем Джит практически уводит его к выходу, пока я изо всех сил пытаюсь собрать в кучу все мысли, связанные с Ройсом.

Ройс пошутил, а я нет. Я действительно хочу победить. Больше всего на свете. Это единственный способ хоть как-то оправдать все проблемы, которые я доставила родителям.

Глава 44

Я заселяюсь в свой номер в однозвездочном заведении, которое без ложной скромности величает себя Standard American Hotel. Изначально мы с Верном выбрали этот отель, потому что он находится в нескольких минутах ходьбы от места проведения конкурса (под «несколькими минутами» подразумевались полчаса, но, увы, мы сильно ограничены в средствах).

Я решаю немного вздремнуть (часика три примерно), просыпаюсь отдохнувшей и вдруг понимаю, что по местному времени уже почти полночь.

«Не спишь?» – отправляю сообщение Ройсу, но ответа не получаю. Видимо, спит. Путешествие бизнес-классом, очевидно, оказалось слишком тяжелым испытанием для здоровья подростка.

Я выхожу из своего номера, одетая в пуховик, джинсы и ботинки, готовая отправиться исследовать Нью-Йорк, как настоящая туристка, то есть с полностью заряженным телефоном, у которого самый дешевый тариф для передачи данных в роуминге; ключ от дома зажат, как коготь, между указательным и средним пальцами; в кармане джинсов лежит запасная карта города, а из каждой клеточки моего тела сочится страх (потому что я прослушала, кажется, все СМИ Нью-Йорка, включая подкасты о реальных преступлениях).

Конечно, я натыкаюсь на Верна. Он слегка дрожит в холодном мраморном вестибюле, несмотря на зимнюю одежду.

– Куда-то собралась?

– Просто хочу исследовать окрестности.

– Не стоит ходить одной, – как бы между прочим предупреждает Верн. – Это небезопасно. Мы не в самом хорошем районе, сама понимаешь.

Я взвешиваю имеющиеся варианты. Снаружи стоит огромный мужик, настоящий человек-гора, в потрепанной куртке с поднятым капюшоном, засунув руки в оттопыренные карманы, и смотрит на вход в отель, как вампир, ожидающий, когда жертва выйдет за порог. Время от времени он перестает бормотать, но лишь для того, чтобы разразиться маниакальным смехом, который снова сменяет тихое бормотанье. Казалось, он беседует с кем-то, кого мы не видим.

Верн ловит мой взгляд и приподнимает бровь.

– У него такой вид… зловещий.

– Да ладно, совершенно безобидный у него вид, – мягко говорит Верн.

– Не вампир, – некстати добавляю я.

– Все еще хочешь отправиться одна?

Я делаю глубокий вдох.

– Ладно, – бурчу я. – Мне нужна компания, но я с тобой не разговариваю.

Мы молча идем по какой-то улице, пораженные огнями, грязью, шумом, людским потоком, пока я не обнаруживаю тележку с хот-догами и угрюмого, полусонного продавца. От голода у меня блестят глаза, я покупаю один (несмотря на то, что Верн утверждает, что мы, похоже, единственные покупатели за несколько часов) и смело откусываю. Кислая капуста, горчица и резиновая сосиска скатываются мне в глотку неприятной массой, но я слишком горда, чтобы признать правоту Верна, поэтому упрямо съедаю всю «горячую собаку» целиком.

– Получается, что за фастфуд, как у нас на катке, ты заплатила, как в Нью-Йорке, – продолжает нудить Верн.

– Так я и есть в Нью-Йорке, поэтому заткнись и не порть мне кайф!

В горле у меня застрял кусок лука и извивается червяком (возможно, так оно и было), пытаясь выбраться наружу. И сколько бы я ни старалась, проглотить его мне не удалось.

– Ням-ням, – выдыхаю я.

Верн вздыхает и протягивает мне бутылку с водой.

– Пожалуйста, Чан.

Я хватаю ее с плохо скрываемым облегчением.

Мы ходим по кварталу, осматривая бары, клубы, закусочные и витрины магазинов, не произнося ни слова, и мое напряжение постепенно сходит на нет примерно в 02:30 ночи. Мы просто гуляем, как бедные туристы, и тишина между нами странная, но не враждебная, и наконец, слыша, как я зеваю, Верн предлагает вернуться, и я не возражаю.

В таком времяпрепровождении чувствуется некая завершенность, которая просачивается сквозь туман у меня в голове из-за смены часовых поясов, и что-то вроде легкой грусти. Мы были доверенными лицами друг друга почти семь месяцев, а теперь навсегда останемся не более чем сноской в наших историях.

Мы останавливаемся перед входом в отель. Мужик, которого видели, когда уходили, все еще здесь. Он стоит, прислонившись к разрисованной граффити стене, запрокинув голову к небу, и все еще что-то бормочет и смеется. Мне кажется, он разговаривает с кем-то, кто ему нравится.

Верн поворачивается ко мне.

– Мне бы хотелось, – он прокашливается и громко сглатывает, – чтобы все сложилось по-другому.

– Мне тоже, – говорю я, встречаясь с ним взглядом.

Это не извинение. Этого и близко недостаточно. Но я все равно принимаю его.

Верн поджимает губы, и на его лице появляется кривая улыбка.

– Увидимся завтра, Чан.

– Увидимся завтра, – эхом отзываюсь я.

Он кивает и ждет, пока я первой войду в вестибюль и воспользуюсь единственным лифтом. Полуулыбка на лице Верна – последнее, что я вижу, когда двери закрываются, и я начинаю подниматься.

Глава 45

Предполагается, что наш предварительный раунд пройдет в рабочем режиме, без трансляций