Правило Диксон - Эль Кеннеди

– Ну конечно. Именно поэтому ты все время туда смотришь. Почти так же бдительно, как папа.

Я тут же поворачиваюсь к Тому-старшему:

– Вам этот парень тоже не нравится, да?

– Ага! – торжествующе выпаливает Томас. – Я так и знал, что он тебе не понравился.

– Это сын моего сержанта. Только закончил академию. Работает в чертовом патруле, а уже считает, что заслужил место в спецназе. Мне такое высокомерие не по душе, – Том пожимает плечами. – Но Ди за себя постоит, она у меня кремень.

– Это да, – соглашаюсь я.

Томас вдруг расплывается в улыбке.

– Она тебе рассказывала, как побила на детской площадке пацана вдвое крупнее ее, потому что он попытался заставить ее муравьев есть?

Папа Дианы заходится смехом.

– О да, я уже и забыл об этом. Ей было лет одиннадцать, наверное. Может, двенадцать. Я был на работе, и тут мне звонят из школы. Пришлось уйти с семинара по огневой подготовке и забрать ее, потому что ее матери не было в городе. Приезжаю я в школу, а она сидит в кабинете директора, и на ней ни царапины. А у мальчишки нос разбит, а в крови запеклись муравьи, потому что она ему сначала врезала, а потом ткнула его лицом в грязь – в прямом смысле. Сказала, что только один из них будет жрать букашек, и уж точно не она.

К концу рассказа к нам подтягивается и сама Диана. Заметив выражение моего лица, она вздыхает.

– Я не такая психичка, как ты мог подумать.

– Господи, а я ведь всегда знал, что ты фурия, – обвиняющим тоном замечаю я.

– Папа, прекрати пугать его и травить байки о том, как я людей избивала. – Ей явно неловко, но в ее взгляде мелькает что-то еще. Тревога, что ли. – Мы же не хотим, чтобы у него сложилось ложное впечатление. На самом-то деле я просто размазня.

Том-старший обнимает дочку за плечи, целует в висок.

– Ни капельки ты не размазня. – Он с улыбкой посматривает на меня. – Такой крутой девчонки ты больше не найдешь.

Диана тоже улыбается, но я замечаю, что в глазах ее нет ни капли веселья.

Глава тридцать четвертая

Шейн

Старший курс, парни

Хоккей вернулся, детка.

Все лето я ждал этого дня. Для этого столько тренировался, и теперь вся силовая нагрузка, все попытки привести себя в форму определенно окупились. Я прибавил в весе, здорово нарастил мышечную массу. Черт, я, наверное, и более гибким стал благодаря танцевальным занятиям (но Диксон я в этом никогда не признаюсь).

Здорово вернуться в Центр Грэхема – на первоклассную хоккейную базу Брайара. Женская команда тренируется на этом же катке, но у них тренировки официально начинаются только через неделю.

Я захожу в здание, вдыхая знакомый запах фойе; задрав голову, рассматриваю ряды флагов и джерси, развешанных на потолочных балках. На витрине у дальней стены стоит наш кубок «Замороженной четверки» и все остальные трофеи, завоеванные тренером Дженсеном и теми, кто тренировал «Брайар» до него. При Дженсене команда университета столько раз становилась чемпионами, что ни одному другому наставнику и не снилось. Здорово, что, даже когда он выйдет на пенсию, после него останется такое впечатляющее наследие.

По коридору я иду, ощущая себя на Олимпе.

В раздевалке мало народу – прийти пораньше решили лишь несколько моих сокомандников, включая Райдера. Мы с ним больше не живем вместе, а потому и на тренировки вместе не ездим, и я пока не могу к этому привыкнуть. Как не могу свыкнуться с мыслью, что на прошлой неделе танцевал на его безумно экстравагантной свадьбе.

– Здравствуйте, мистер Грэхем, – официальным тоном приветствую я.

Он только закатывает глаза и стягивает футболку. У него накачанная грудь, а мышцы пресса могут посоперничать с моими. Не только я поддерживал форму летом.

Постепенно подтягиваются и остальные. Кейс Колсон, бывший парень Джиджи и наш сокапитан. Наззи и его вечный напарник Патрик. Остин и Тристан, которые теперь перешли на второй курс. Вальяжно заходит Беккетт – загорелый и, судя по всему, хорошенько потрахавшийся накануне. Буквально минута – и они с Уиллом уже смеются над чем-то у шкафчика Уилла. Все, кто в прошлом году учился на младших курсах, перешли на старший, и грустно, что в раздевалке нет наших старичков с прошлого года – Мики, Рэнда и нашего вратаря Джо.

– Я чертовски готов к новому сезону, – объявляю я. – Старший курс, парни. Нам осталось повторно завоевать главный трофей, и все – можно идти в профессиональный спорт.

– Ну, это тебе, – замечает Беккетт, расстегивая джинсы.

Я искоса поглядываю на него.

– Ты уже решил, что будешь делать после выпуска?

– Без понятия, приятель.

Беккетт учится на эколога, но никогда не говорил, кем будет работать после университета. Знаю, Уилл хочет путешествовать. Райдер поедет в Даллас. Я буду в Чикаго. Колсон – в Тампе. Следующий год обещает быть интересным.

Я стягиваю уличную одежду и засовываю в шкафчик. Черная с серебром тренировочная форма только из химчистки. Коньки только что заточены. Не могу дождаться, когда же мы выйдем на лед.

На катке прохладно и пахнет свежеобработанным льдом. Флуоресцентные лампы отражаются от блестящей поверхности. Мы все собираемся вокруг тренера Дженсена посреди катка. Дженсен – высокий, впечатляющий мужчина со стрижкой ежиком, пронзительным взглядом и отвращением к словам. Он приветствует нас сухим «с возвращением» – и на этом все.

На разминке я замечаю, что кое-кто из парней явно не в форме. Это становится вдвойне очевидно, когда Дженсен отправляет нас выполнять упражнения. Я не виню младшие курсы за то, что они не сразу догоняют общий темп. А вот тем, кто на втором курсе и старше, стоило бы знать, что вливаться надо сразу. Они ведь точно знают, чего ожидать.

Тренер, явно заметив то же, что и я, дует в свисток, подъезжает ближе и тут же набрасывается на паренька рядом с Остином Поупом – Филипа Дональдсона, который в прошлом году даже в стартовом составе не был.

– Ты какого черта творишь? – неистовствует Дженсен. – Ты хоть раз отжался в перерыве между сезонами?

Дональдсон бормочет что-то неразборчивое.

– Что ты сказал?

– Я сказал: простите, тренер.

– А ты? – Дженсен тычет пальцем в Назема. Вид у него при этом весьма угрожающий. – Ты, Талис, кажется, запыхался.

Стоящий рядом с Наззи Патрик невольно фыркает.

– Ага, вот что бывает, если все лето тусоваться на озере Милфорд.

– Я провел лето с тобой и твоей дурацкой семьей, – ворчит Наззи. – И пил ты не