Шрам - Эмили Макинтайр

Взяв волю в кулак, поднимаю руки и вцепляюсь пальцами в его лицо. Однако я никогда не был сильнее брата – во всяком случае физически. Поэтому, когда перед глазами все расплывается, а в голове клубится туман, я опускаю голову набок. И вижу лицо Сары. На бегу она задирает юбки и вытаскивает кинжал.

– Нет! – кричит она.

В этот момент наступает облегчение, и я наконец могу вдохнуть полной грудью. Сердце колотится, дыхание сбивается, как будто пробежал марафон, но я переворачиваюсь на живот и поднимаюсь на четвереньки, кашляя и сплевывая, пытаясь скорее привести себя в чувства.

– Брат, – хрипит Майкл.

Я медленно поднимаюсь на ноги и вижу за его спиной Сару с окровавленным, опущенным вниз кинжалом.

Легкие еще не оправились после недостатка воздуха, но я все равно заставляю себя подойти к брату, который с каждой секундой становится все бледнее. Он лежит на земле, а жизнь медленно покидает его тело.

С одной стороны, я хочу оставить его истекать кровью и отдать на съедение огню. Но с другой стороны, понимаю, что мне этого недостаточно. Я должен сам расправиться с ним.

Я хватаю Майкла за руку и тащу к краю обрыва. От тяжести его тела мышцы начинают стонать. Он даже не сопротивляется, видимо, понимая, что кроме смерти ему нечего ждать.

И тогда я толкаю его сапогом в бок, отправляя в полет. Его глаза расширяются от ужаса, и совсем скоро его тело разбивается о камни у основания утеса.

Когда наступит прилив, вода поднимется и унесет его останки, а мы сможем жить дальше, делая вид, что его здесь никогда не было.

Я делаю глубокий вдох, пытаясь отыскать в себе хоть какие-то чувства: счастье, облегчение, просветление. Но все, что я испытываю, – это разочарование. Я надеялся, что буду пытать его за содеянное. Но, полагаю, мне придется довольствоваться тем, что просто заберу его корону.

Я разворачиваюсь; жар огня уже слишком близко, чтобы ждать дольше. Сара и Эдвард смотрят на меня широко раскрытыми глазами. Отойдя от обрыва, я бегу к своей маленькой лани, обнимаю ее и прижимаюсь к ней ртом, всасывая язык. Я глажу ее повсюду – везде, куда только могут дотянуться мои руки, – желая уверить себя, что она здесь, она настоящая и она моя.

– Мне стоит убить тебя лишь за то, что ты вынудила меня оставить тебя в замке.

Сара усмехается мне в губы:

– Если мы не уйдем, умрем оба. О чем ты думал, когда поджигал все подряд?

Я смотрю на замок. В течение последних двадцати шести лет это был мой дом. Последние триста лет он был наследием моей семьи.

Я пожимаю плечами:

– Иначе тебя бы не вернули.

Глава 56

САРА

Вопреки всему, мы справились.

Со дня смерти Майкла миновало несколько недель. На следующей неделе состоится казнь королевы-матери, и если раньше такие новости считались сенсацией, то теперь их затмили пожары в Саксуме.

Огонь бушевал две недели, прежде чем мы смогли его потушить. Город полностью опустел, половина леса выгорела, а сам замок разрушился. Но люди выносливы, и больше всего они нуждаются в лидере, который смог бы возродить их надежду. Тристан легко влился в этот мир, рассказав историю о своем брате – безумном короле, который подставил его и сжег город.

А когда Тристан говорит, люди его слушают. И верят.

Впрочем, у них нет выбора. Трон так или иначе достанется ему, раз уж Майкл мертв.

И совсем не обязательно знать, что виновным в пожарах был именно Тристан.

Сейчас мы находимся на окраине города под пеплом, который все еще засыпает улицы. Тристан держит меня за руку и дает обещания нашему народу.

Во время его речи я окидываю взглядом толпу и краем глаза замечаю красную вспышку. Наклонив голову, прищуриваюсь и понимаю, что сзади стоит девушка, лицо ее закрыто капюшоном, а из-под него выглядывают ярко-рыжие волосы.

Офелия.

Отстранившись от Тристана, я пробираюсь к заднему ряду, чувствуя на себе его взгляд, хотя он и продолжает проповедовать людям. Я следую за ней по задней аллее и дохожу до края реки Фики. Эта река протекает вдоль границы Саксума и используется для рыбалки и плавания, хотя сейчас она загрязнена сажей, плавающей на поверхности некогда кристально-чистой воды.

– Офелия.

Когда она оборачивается, я пытаюсь отыскать внутри себя гнев, но нахожу только печаль. Печаль о том, что эта девушка не та, кем казалась. А еще сочувствие – к тому, насколько исхудало и побледнело ее лицо.

– Ты в порядке?

Слезы собираются у нее на ресницах и стекают вниз по лицу; ладони прижимают к груди увесистый сверток.

– Я ждала ребенка, – шепчет она.

Шок пронзает мое нутро:

– От Майкла?

Она кивает, прикрывая рот рукой:

– Но он заставил меня прервать беременность, сказав, что одного внебрачного ребенка ему достаточно.

Саймон. У меня ноет сердце, и я делаю шаг ближе.

Офелия поднимает на меня глаза:

– Мне жаль, чего бы это ни стоило.

С этими словами она бросается с уступа в воду и погружается на дно.

Сердце подпрыгивает до самого горла, и на мгновение я даже задумываюсь о том, чтобы попытаться спасти ей жизнь. Но потом вспоминаю все, через что мне пришлось пройти по вине этой девушки. Так что все, на что меня хватает, – это посмотреть вниз и убедиться, что она утонула.

В конце концов пузырьки перестают всплывать на поверхность.

Тогда я оборачиваюсь и натыкаюсь на широкую грудь Тристана.

– Все в порядке? – спрашивает он, обнимая меня.

Я улыбаюсь ему:

– Все прекрасно.

Тристан наклоняется и целует меня, а затем перемещает свои губы к моему уху:

– Она мертва?

Я киваю, чувствуя его эрекцию, и с усмешкой толкаю его в грудь.

Он тоже смеется, плавно спускаясь от моей талии до ягодиц.

– Какая плохая девочка. Смотришь, как женщина тонет, пока я рассказываю людям про их будущее, – он снова прижимает губы к моим, и я постанываю ему в рот. Счастье проникает в каждую пору.

Несмотря на все это, мы выжили. Пусть мы понесли значительные потери, пусть наши души запятнаны кровью, но благодаря Тристану я чувствую себя самой счастливой девушкой в мире.

И, наверное, в каком-то смысле так оно и есть.

Потому что мое сердце принадлежит принцу со шрамом.

Спасителю повстанцев.

Коронованному королю Глории Терры.

И он сделал меня королевой пепла.

Эпилог

Семь лет спустя.

– Тристан, – стонет Сара. – Люди ждут.

– Пусть ждут, – шепчу я ей на ухо.

Сара прижата к стене коридора, ее юбка задрана до пояса. Мой член покачивается и скользит между ее бледных бедер, сводя меня с ума. Не теряя времени даром, я вгоняю член глубоко в ее теплую влажную дырочку и начинаю изо всех сил толкаться бедрами в попытке трахнуть ее что есть мочи.

Возбуждение разливается по венам, почти лишая меня рассудка, любовь и похоть прорываются сквозь поры, пока мой член проникает в нее, сияя ее соками.

– Твоя киска жаждет любви? – рычу я, сжимая рукой ее горло. – Когда мне больше не придется править этим местом, я каждую секунду дня буду проводить внутри нее, кормя ее любимым лакомством.

Сара громко дышит, ее руки упираются в стену, и она отталкивается от нее, насаживаясь на мой член.

– Правильно, грязная девчонка. – Когда я шлепаю рукой по ее попе, звук отражается от высоких сводов зала. – Поработай этой киской на моем члене, пока не кончишь.

Стенки влагалища трепещут вокруг моего члена, обсасывая каждый его выступ, пока меня не пронзает оргазм и я не выстреливаю прямо в нее. А она – дрянная чертовка – слезает с меня на полпути, оставляя член пульсировать в воздухе от потери тепла. Но тут Сара опускается на колени, ее идеальный маленький ротик широко раскрывается, а теплая рука обхватывает мою толщу и выцеживает каждую каплю на свой плоский язык.

С улыбкой сглатывая, она засовывает мой член обратно в брюки и поправляет юбки.

Затем, подмигнув, Сара встает и проводит рукой по украшенной драгоценными камнями диадеме.

– Пойдем, мы опаздываем. Марисоль убьет тебя, если мой