Поэма о Шанъян. Том 1–2 - Мэй Юйчжэ

не верилось в это. Если бы все это происходило между детьми из благородных семей, в том не было бы ничего такого. Но Сяо Ци был совершенно другим человеком.

У госпожи Лу был очень острый ум: она говорила убедительно, умела прислушиваться к речам и изучать выражение лица собеседника. Она сразу приметила, что меня очень волнует повседневная жизнь ван-е, а потому, когда мы говорили с ней о нем, она украдкой посматривала на меня. Улыбнувшись, она подошла ко мне и прошептала:

– Последнее время ван-е ни с кем не делит ложе. Тело ванфэй оправилось, но она до сих пор ночует одна. Боюсь, что это расходится с вашим положением…

Я отвернулась, скрывая заалевшие щеки. Однако она продолжила говорить совершенно возмутительные вещи:

– Ван-е тайком заглядывает к ванфэй. Конечно, ванфэй чиста и целомудренна, однако мужу и жене следует…

У меня уши вспыхнули, и я холодно сказала:

– Госпожа Лу, вы уже много лет управляете делами резиденции ван-е. Каждое ваше слово – пример для тех, кто подчиняется вам. Вы должны понимать, как следует общаться со слугами, а как – с хозяевами.

Госпожа Лу побледнела, она отошла в сторону и не осмеливалась больше открыть рот.

Я нахмурилась и посмотрела на нее – любила же она низко кланяться, и помыслы у нее были дурные. Лучше ей держаться от меня подальше. Я даже подумала: а почему бы не прогнать и ее? Однако она была уже достаточно стара и много лет положила на службу ван-е. У меня бы просто не поднялась рука.

Жар не спешил сходить с моего лица. Несмотря на то что госпожа Лу говорила мне о не самых приличных вещах, слова ее не были лишены смысла. Последнее время Сяо Ци был очень занят и пропадал целыми днями на военных смотрах. Когда он возвращался в резиденцию, ему нужно было обсудить дела с генералами… Несмотря на это, он по-прежнему каждый вечер навещал меня, разговаривал со мной и уходил, только когда я засыпала.

После той ночи он больше не вел себя по отношению ко мне легкомысленно или грубо, от случая к случаю был даже ласков, но никогда не преступал границы. Даже Юйсю как-то спросила – раскраснелась, правда, как рак, – почему ван-е никогда не остается со мной на ночь.

Они не понимали, зато я понимала – Сяо Ци ждал. Он был слишком горд, а потому не мог терпеть сопротивление или пойти на компромисс… Мы в этом были похожи. Он ждал, когда я добровольно и охотно сама пойду ему навстречу, ждал, когда я избавлюсь от всего, что мешает нам быть вместе. Чтобы слова его обрели смысл. Слова о том, что «между нами больше никого не было».

Сяо Ци понимал, что с моей стороны был не кто-то чужой, а Цзыдань… Мы с ним когда-то были слишком привязаны друг к другу. Даже если мы отбросили в сторону отношения, которые строятся между мужчиной и женщиной, мы навсегда останемся братом и сестрой, близкими друзьями и людьми, которые прожили вместе самые прекрасные годы нашей жизни. Даже если все теперь можно было стереть парой слов: «чужие люди». Эти воспоминания укоренились в сердце, и их невозможно было так просто стереть из жизни.

Днем я собралась вздремнуть, как вдруг торопливо вбежала служанка.

– Докладываю ванфэй – только что прибыл ван-е, он просит ванфэй немедленно зайти к нему.

Я немного испугалась – с тех пор как я оказалась здесь, я ни разу не была в его покоях. Мне стало не по себе. Переодеться я бы не успела, поэтому просто причесалась и поспешила на встречу с ван-е. На душе было неспокойно, меня одолевали смутные сомнения, вдруг что-то произошло. Когда я наконец дошла до его покоев, то, кажется, уже окончательно перенервничала. Не дожидаясь, когда стражник сообщит о моем визите, я толкнула приоткрытую дверь.

Только перешагнув порог, я заметила, что в комнате был кто-то еще… Сяо Ци стоял, заложив руки за спину, и все свое внимание сосредоточил на огромной карте. Позади него по обе стороны стояли генералы. Когда я вошла, они обернулись и пораженно уставились на меня. Похоже, я помешала их разговору. Виновато улыбнувшись, я развернулась и собралась было уйти.

Как вдруг раздался голос Сяо Ци. Он улыбался, но голос его звучал властно:

– Куда ты?

Мне пришлось вернуться на прежнее место, слегка кивнуть генералам и слабо улыбнуться. Крепкий пожилой генерал с густой бородой, стоявший слева от Сяо Ци, какое-то время смотрел на меня и только затем смущенно отвел взгляд. Справа же стоял красивый и молодой генерал. Он сразу опустил голову, избегая смотреть на меня. Между его изящными бровями затерялось волнение.

Я опустила взгляд, чуть приподняла уголки губ и мягко поклонилась Сяо Ци.

Сяо Ци подавил улыбку и строго сказал:

– Поскольку ванфэй здесь, ступайте, обсудим все завтра.

Генералы ответили в унисон:

– Подчиненный повинуется приказу!

Грубый и высокомерный пожилой генерал слегка поклонился, развернулся и ушел, а тот, что помоложе, как будто растерялся на мгновение, но потом также поспешно удалился.

Я не удержалась от смеха.

– Какие у тебя невежественные генералы – совсем не знают манер!

Сяо Ци улыбнулся и покачал головой:

– И об этом мне говорит одна неуступчивая женщина.

Я подняла брови.

– Я пришла проведать своего мужа, для кого это я должна быть уступчивой?

Сяо Ци улыбнулся, взял меня за руку и повел к огромной карте.

– Это карта рек и гор [114] императора?

Я широко распахнула глаза и, затаив дыхание, оглядела принадлежащие императору земли – с востока на запад и с юга на север.

Сяо Ци слабо улыбнулся, указал на карту и сказал с гордостью:

– Полжизни я провел на этих землях, командуя миллионами солдат, защищая наши реки и горы.

Меня напугало выражение его лица – в этот момент Сяо Ци будто встретился с опаснейшим драконом. Глядя на беспрерывную череду прекрасных рек и гор, я лишилась дара речи, сердце волнительно колотилось в груди. Последнее время до меня не доходили вообще никакие новости, но я чувствовала какое-то напряжение в воздухе. Генералы всю ночь приходили к Сяо Ци, что-то обсуждали, стоя перед этой огромной картой… Наконец, я убедилась: что-то действительно произошло.

Я жила в Ниншо чуть больше месяца, мирные и спокойные дни пролетели так быстро, что я и глазом моргнуть не успела. От этой мысли мне стало грустно. Я вздохнула и посмотрела на Сяо Ци, ожидая, когда он заговорит.

Он посмотрел на меня и