Очаровательный повеса - Элизабет Хойт

почувствовал, как орган в руке опять шевельнулся, и простонал от досады. Да и что она могла предложить?

Загвоздка в том, что это он сам уговорил ее на все эти эксперименты, разве нет? И сейчас, когда она принялась приводить себя в порядок и поправлять юбки, ему хотелось удержать ее руки, направить в другое место, чтобы взглянуть еще раз, всего лишь раз… Но ведь он уже убедил ее сделать то, о чем она, возможно, мечтала, и должен чувствовать себя виноватым.

Вот только почему-то не чувствовал…

Эва посмотрела на свои влажные пальцы и брезгливо сморщила носик. Аса усмехнулся и, достав из кармана носовой платок, протянул ей.

– Возьми.

– Спасибо, – поблагодарила она чопорно, залившись краской, и несколько секунд держала платок двумя пальчиками, словно не знала, что с ним делать.

Тогда он забрала у нее платок и сам вытер ее руки и одежду, куда пролилось его семя.

Эва смотрела на него молча, широко открытыми глазами, а когда их взгляды встретились, быстро отвела глаза, кашлянула и выдавила:

– Я… хочу тебя поблагодарить.

– Поблагодарить? – удивился Аса. – За что?

– За то, что ты мне показал… – Она сделала рукой неопределенный жест. – Это.

– В любое время к твоим услугам, милая! – рассмеялся Аса, и желание заключить ее в объятия стало нестерпимым.

Чтобы не потерять над собой контроль и не сделать то, о чем впоследствии горько пожалеет, он быстро проговорил:

– Думаю, мне пора. Вероятно, Хэмпстон уже пришел.

Эва неожиданно дернулась, словно хотела схватить его за руку, и Аса нахмурился.

– Что такое?

– Не надо с ним говорить! – выпалила Эва, и он удивился еще больше:

– Почему?

Аса подумал, что знает ответ, но какая-то жестокая его часть хотела заставить ее это проговорить.

Она растерянно взмахнула рукой и покачала головой.

– Потому что деньги, которые он предлагает мне, ты не сможешь контролировать?

Эва дернулась словно от удара.

– Ты знаешь, что это не так.

Да, он знал, но все же спросил, неожиданно разозлившись:

– Тогда в чем дело?

Она ведь так ничего ему и не сказала. Вся его информация основывалась на догадках и скупых сведениях от Жана-Мари. Если виконт для нее опасен, если причинил ей зло в прошлом, она должна об этом сказать, чтобы он мог ее защитить.

– Я… – Она выпрямилась. – У меня этой ночью был кошмар.

«Черт бы все это побрал!»

– Позволь мне обнять тебя! – неожиданно сказал Аса, и ее испуганные голубые глаза превратились в блюдца.

– Обнять? Зачем?..

Он протянул к ней руки и стал ждать. Если она сейчас его отвергнет, то что делать потом?

Но слава богу! Не отвергла. Секунду она смотрела на его руки, потом неуверенно кивнула и шагнула к нему. Не медля ни секунды, он схватил ее в объятия, игнорируя испуганный писк, приподнял и плюхнулся вместе с ней на стул.

Она словно окаменела.

Проклятье! Ну уж нет: теперь он ее не отпустит.

Не обращая внимания на то, что она походила сейчас на деревянную куклу, он прижал ее к себе и зарылся лицом в золотистые волосы, с удовольствием вдыхая легкий цветочный аромат, нежно поглаживая ее голову и плечи. В его действиях не было сейчас ничего возбуждающего. Вероятно, так же он стал бы успокаивать перепуганное животное.

Ощущая ее тепло, он успокоился, а когда перестала дрожать и она, прошептал на ушко:

– Что случилось в твоем кошмаре?

Эва вздохнула и постепенно, очень медленно, опустила голову ему на плечо. Аса решил, что это самая большая его победа, по крайней мере на сегодняшний день.

– Этот сон я вижу, сколько себя помню, – проговорила она так тихо, что он едва расслышал. – Он всегда начинается одинаково – с собак.

Аса бросил взгляд на Генри, который мирно посапывал в углу. Тщательно отмытый, он приобрел желтовато-коричневый окрас с черными отметинами на морде и ушах и уже начал возвращать былую форму. Сам Аса не боялся собак, но понимал, что такая громила вполне могла испугать и взрослого мужчину.

– И что же?

– Они охотились за мной, – бесцветным голосом продолжила Эва, словно давно привыкла к страху. – В каком-то большом доме они гоняли меня из комнаты в комнату, по коридорам и лестницам, и все время лаяли.

Аса стиснул зубы, чтобы не зарычать или как-то иначе не выразить свою ярость, понимая, что этим он ей не поможет.

– А потом?

– Они все-таки настигли меня и стали рвать на части. За всем этим наблюдали мужчины в масках и смеялись.

О боже! Ему приходилось видеть и слышать немало ужасов, но еще ни разу ничего столь кошмарного, как рассказ Эвы о том, как ее убивали.

Он обнял ее крепче, ощущая тонкие косточки, тепло кожи. Она такая хрупкая, эта девушка, но при этом невероятно храбрая.

– А с чем связан этот сон? – спросил Аса осторожно.

– Не знаю, – ответила она мертвым голосом, который он уже начал ненавидеть, но, что еще ужаснее, почему-то он ей не верил.

– Но… – Аса заколебался, подбирая слова. – В действительности такого ведь не было? У тебя на теле нет шрамов от собачьих зубов?

Ему оставалось лишь с облегчением выдохнуть, когда она ответила:

– Нет, никаких шрамов у меня нет.

– Слава богу! – сказал Аса и погладил ее по щеке. – Слава богу…

Эва доверчиво уткнулась лицом ему в грудь, вцепившись тонкими пальчиками в жилет, и он осторожно спросил:

– А в том сне… Что это за дом? Он тебе знаком?

– Да, – с готовностью ответила Эва. – Это дом моего отца.

Аса некоторое время молчал в ожидании продолжения, но она не сказала ни слова. Хотелось узнать кое-что еще, но он сомневался, не слишком ли этого много для одного дня, и все же рискнул:

– А при чем тут Хэмпстон?

– Не знаю, – призналась Эва. – Просто до вчерашней встречи я уже много лет не видела кошмаров.

– Возможно… – поморщился Аса еще до того, как произнес то, что собирался, хотя и понимал, что не сказать это нельзя. – Возможно, одно никак не связано с другим. Это может быть простое совпадение – встретила старого друга отца и увидела кошмар, связанный с тем домом.

– Может, ты и прав. – Она подняла голову и заглянула ему в глаза. – Но есть еще кое-что. У лорда Хэмпстона на запястье татуировка – дельфин, я вчера ее заметила. В моем кошмаре у тех мужчин в масках были такие же.

Эва долго молчала, он все ждал, но она ничего не добавила, лишь твердо заявила:

– Я не хочу, чтобы ты с ним встречался: ни сегодня, ни когда-либо еще.

В этот