Измена. Не делай мне больно - Каролина Шевцова

- Детали, Жанна. В них вся суть. Я сказал, что Вика тяжело принимает тот факт, что у нас не будет детей.

- Я не понимаю… но есть же лечение.

- Конечно есть, и многим оно помогает. А многим нет. Такая вот херня, малышка. Мне не помогло, так что, пожалуйста, пока не поздно, найди себе другого лоха для роли папочки. Пельмени на тебя варить? – Как-бы, между прочим спросил он.

Жанна отрешенно покачала головой.

- Но это твой ребенок.

- Разреши тебе не поверить.

- Саша, - ее голос дрогнул, - в конце концов, это унизительно. И ты не такой уж принц, чтобы я тебе что-то доказывала. Есть тесты ДНК и я готова их пройти.

- Тесты сама оплатишь? Ты правильно заметила, я не принц и замка у меня больше нет. - Кораблев потянулся за тарелками. Странно, но ухо больше не болело, головная боль вытеснила всю другую. – Я правда того не стою, малышка.

- Но это твой ребенок, - с нажимом повторила она. – Ты думаешь, я этому рада? Ты больше не летчик, ты даже не механик, ты никто! А я по ходу влипла.

- Так и отвали от меня, - зло прошипел Кораблев и кинул пустую кастрюлю в раковину. Та пролетела дальше и с грохотом ударилась о столешницу. – Я никто, денег у меня нет, шантажировать не выйдет. Зачем я тебе?

Жанна всхлипнула и закрыла ладонями глаза. Ее хрупкая фигура вздрагивала от начинающейся истерики.

- Хватит, - строго сказал Саша.

- Какая же я дура, - слез было так много, что можно захлебнуться ими, - просто идиотка, я же правда в тебя влюбилась.

- Угу, расскажи кому другому. На, ешь, беременным нужно питаться

Он двинул две тарелки по столу. Те прокатились почти до края, но не упали. Жанна села напротив, лицо ее кривилось от слез. Вообще хорошо бы вытолкать эту актрису из квартиры, пока она ему окончательно аппетит не испортила. Беременная от него, это же надо. Что за дура! Это почти так же тупо, как тот случай, когда Вика просила взять ребенка из детского дома. Но нет, Кораблев не будет воспитывать чужих гуленышей.

Жанна оторвала ладони от красного заплаканного личика и прошептала:

- А если я расскажу все твоей жене?

- Делай что хочешь, моя кошечка. О тебе она знает. О моем диагнозе тем более. Я готов посмеяться еще раз, так что приглашаю тебя к нам домой, можешь и маман свою захватить. Такое шоу не каждый день увидишь.

Красивое бледное лицо покрылось красными пятнами. Она расползались по щекам, по лбу и шее и через секунду вся женщина стала насыщенно бордовой.

- Ты просто…. конченый, - выплюнула Жанна и, схватив со стола сумку, вылетела из квартиры.

Глава 25

- И ты его простила?!

- Не совсем, - я постаралась уйти от ответа, но фокус не удался.

И без того большие глаза Насти увеличелись до размера блюдец.

- Римка, я в этой вашей филолохии ни в зуб ногой, объясни тем, кто не гуманитарий, как на русский перевести это ее «не совсем»?

Римма осуждающе посмотрела сначала на Савранскую, потом на меня. В руках ее то появлялись, то пропадали чайник, чашки, блюдца, тортик, который было решено разделить на троих, чтобы глюкоза напитала мозг, а не жопу.

До Нового Года оставалась неделя, когда мы решили встретиться в кафе в центре. Ни у одной из нас не хватило сил, чтобы украсить свои квартиры, а праздника хотелось. Поэтому мы выбрали самое китчевое место с гирляндами, шарами и елками, по каждой на помещение. Даже в туалете стояла какая-то хвойная композиция и мигали огоньки. Как сказала Савранская, джингл Беллс из всех щелей.

Настя спорила с Риммой, что глупо встречаться в кондитерской, раз у нас появился свой кулинар, когда я сказала, что Саша вернулся.

Реакция была предсказуемо разной.

- Нет, ты погоди, тебе самой от себя не противно?! – кипятилась Савранская.

- От себя нет, а от тебя сейчас немного. Может, не будешь так кричать, на нас уже люди смотрят.

Римма оглянулась по сторонам, никто на нас не смотрел, никому мы были не нужны.

- И как сейчас проходит ваша жизнь? – очень вежливо и обтекаемо спросила она, пока Настя строила мне страшные гримасы.

Я вздохнула. Никак. Саша стал чаще приходить домой. Он молча помогает мне по работе, сидит за столом, пока я готовлюсь к экзаменам, раскладывает по коробкам кексы и эклеры , развозит заказы, если я не успеваю сама. Мы мало говорим, потому что… не о чем. Я думала, что буду мучиться от ревности, пытаться узнать, кто те шесть женщин, которые шли до меня… вместо меня. Но нет. Ничего кроме грусти я не испытывала. Странное, щемящее чувство разрывало меня всякий раз, когда я смотрела на мужа, на наш дом, наши фотографии и какие-то вещи, значимые для нас обоих.

Как будто ты прошел любимую игру и не знаешь, что делать дальше. Можно включить ее на второй круг, но что-то не хочется. Эмоции уже не те. Но вместо всего этого я сказала:

- Нормально.

- Вы спите в одной постели, - деловито спросила Настя.

- Что? Нет, господи, конечно, нет! Он вообще не спит дома, по крайней мере, ночью. Пару раз засыпал на диване внизу, пока я готовила заказы. Ничего конкретного, он словно и не переезжает обратно, но…

- Но, - в голос прошептали подруги и наклонились еще ниже.

- Не знаю. Теперь я меня нет чувства, что я живу одна, как было вначале. Постоянно натыкаюсь на его вещи, либо на него самого, а если ни то ни другое, то он звонит чтобы просто узнать, как мои дела. Мы в отпуске времени проводили меньше чем сейчас.

Настя недовольно запыхтела. Я видела, что она готова высказать мне все, что у нее в голове, что держится она изо всех сил и эту плотину вот-вот снесет волной сарказма.

- Настя, милая, пойдем в туалет, - Римма встала первой.