Правило Диксон - Эль Кеннеди

так же огрызнулась сегодня на Перси. Когда человек не понимает твоих доводов или отказывается тебя слушать, в итоге все равно сорвешься на него. Я не оправдываю поведение Шейна – просто теперь я его понимаю.

Я без единого слова возвращаю телефон. Шейн так же молча скрещивает руки на груди. Я невольно замечаю, как напрягаются бицепсы под гладкой смуглой кожей. Даже приятно, что у него нет татуировок, – от этого вены и мышца проступают только ярче.

– Я жду, – говорит он.

Я стискиваю зубы.

– Прости меня.

Он слегка кривит губы, что при желании можно принять за улыбку.

– За что? – не унимается он.

– За то, что поторопилась с выводами и решила, что ты повел себя по отношению к Кристал как козел. В свою защиту скажу, что большую часть времени ты ведешь себя как нахальный говнюк, так что я подумала, что ты просто не изменяешь себе.

– По-твоему, это хорошее извинение?

Фу какой. Ну ладно. Я знаю, когда надо поступить великодушно.

– Прости меня. Думаю, ты практически безупречно разрулил весь этот разговор. – И тут мне становится любопытно. – Ты сказал Кристал правду насчет своей бывшей? Что ты до сих пор не оправился после разрыва?

Шейн хмурится, и я вижу, что ему неловко.

– Все сложно.

– То есть это правда.

Он пожимает плечами, елозит одной рукой по блестящей столешнице. Заметно, что говорить об этом ему неприятно.

– Мы были вместе четыре года. По щелчку пальцев такое не пережить.

– Чувак, все нормально. Ты не обязан оправдываться, почему до сих пор сохнешь по бывшей. – Я достаю из посудомоечной машины пластиковый стакан и возвращаюсь к блендеру. – На этой ноте можешь уйти. Меня ждет «Маргарита» и четыре серии шоу «Интрижка или судьба», я и так отстала от графика.

– Круто. Хочешь, пиццу закажем? У меня в квартире пиво есть, я принесу.

Я пораженно пялюсь на него.

– Я тебя не приглашала.

– А, так я сам себя пригласил. Непонятно разве?

Так мы с Шейном оказываемся на моем диване с напитками в руках и открытой коробкой «Пепперони» на журнальном столике. Я быстренько рассказываю ему о том, какие пары сейчас живут в особняке.

– Из девушек я больше всего люблю Лени. А вот Донована мы просто ненавидим. Он ей в подметки не годится. А моя любимая пара на данный момент – Зоуи и Коннор.

– Тот самый Коннор?

– Знаю. Нахал, конечно, но он хоть не заставляет ее так себя называть. Он диджей на радио в Нэшвилле. Типичный представитель студенческого братства. Большой говнюк.

– И что с ним делает наша девочка Зоуи?

– Думаю, тот случай, когда противоположности притягиваются.

Шейн берет еще кусок, медленно жует. Мы оба неотрывно пялимся на экран, наблюдая за разворачивающимися событиями. Я, как всегда, совершенно очарована происходящим.

– Я просто говорю, что рассмотрела бы такую возможность, – раздается тихий, но твердый голос Зоуи. – Я открыта разным вариантам.

Коннор расстроен. Он проводит рукой по темным кудрям и устраивается на самом краешке кушетки.

– Какого черта, Зоуи? То есть, допустим, Бен тебя выберет, и все отлично?

– Кто такой Бен? – тут же требует ответа Шейн.

Я нажимаю на «паузу» и объясняю.

– Бен – новый парень. Каждую неделю приезжает новый парень и новая девушка, и каждый из них должен разбить одну устоявшуюся пару.

– Черт. А что происходит с теми, кого кинули?

– Ой, а они… – Я прямо чувствую, как оживляюсь. – Они отправляются в Сахарный домик.

Шейн фыркает.

– Кто придумывает эту ерунду?

– Величайшие продюсеры всех времен.

Мы смотрим дальше.

– Сахарный домик, надо же. Название такое, как будто люди туда отправляются потрахаться, – замечает Шейн.

Я снова нажимаю «паузу».

– Нет, для этого есть Сахарный номер.

Оказывается, когда Шейн не придуривается, у него низкий, раскатистый смех.

– Раз в несколько выпусков зрители голосуют, какая пара проведет ночь в Сахарном номере. Думаю, поэтому Коннор так расстроен – они с Зоуи только что провели там ночь. И это еще не все! Они там кое-чем занимались.

– Чем именно? – Вид у Шейна заинтригованный.

– Не знаю. Это им нельзя показывать. Но казалось, что он двигает рукой под одеялом. Когда люди проводят ночь в Сахарном номере, они привязываются друг к другу.

– Точно, особенно кто-то вроде Зоуи, – поддакивает Шейн. – Она очень чувствительная.

Я пытаюсь понять, не смеется ли он надо мной.

– Что? – вскидывается он. Вид у него слегка застенчивый. – По человеку всегда видно. Ты заметила, как она расстроилась, когда Жас стала подкалывать Тодда насчет волос на груди? Она отвела Тодда в сторонку и сказала, что вообще растительность на груди хорошо смотрится.

– Но раз она такая чувствительная, почему она не против переметнуться к Бену? – возражаю я. – Мы оба знаем, что, если Бен выберет Зоуи, Коннор, скорее всего, останется один, потому что Эрика его точно не выберет.

– Не, Эрике нужен альфа-самец, а он не такой.

– Я включаю. Цыц.

Шейн фыркает и тянется за пивом.

– Любишь ты покомандовать, черт возьми.

К концу эпизода пицца уничтожена, и мы оба выпили – я одну «Маргариту», Шейн – одно пиво.

– Дай-ка я еще пива возьму перед следующим выпуском, – говорит Шейн, вставая с дивана. – Тебе долить? – он кивает на мой почти пустой стакан.

Я киваю.

– Да, пожалуйста.

Он уходит не сразу. Сначала окидывает меня задумчивым взглядом.

– Что? – спрашиваю я.

Шейн жестом указывает на коробку из-под пиццы, на пиво, на телевизор.

– Так, значит, мир?

– Нет, – хмыкаю я. – Если спрашиваешь, значит, ты слишком наивен.

– Знаю. Я сразу понял, что глупость сморозил, – вздыхает он. – Дай минутку, схожу за добавкой.

Глава двенадцатая

Шейн

Не возбуждай меня, еще слишком рано

Почти всю неделю я играю в гольф и качаюсь – похоже, это две главных составляющих Лета Шейна. И пока жизнь прекрасна. Мне так жаль бедных Уиллов и Райдеров этого мира – всех этих чистильщиков бассейнов и строителей. Вчера вечером мы с Уиллом встретились выпить в «Мэлоуне», и он был такой уставший и такой обгоревший после работы, что чуть не отключился прямо за столом.

В четверг вечером, возвращаясь домой из спортзала «Медоу-Хилл», я получаю сообщение, от которого у меня заходится сердце.

Линси: Предложение поселиться у тебя на диване еще в силе?

Я, наверное, целую вечность смотрю на это предложение, не зная, что написать. Не хочу, чтобы Линси решила, будто я как ненормальный жду ее приезда. С другой стороны, не напишу же я ей что-то в духе: «А то! Тащи свою сладкую попку в Гастингс». Мы же вроде как