Бесишь меня, Ройс Таслим - Лорен Хо

Сингапура – в начале января, а затем, во время весенних каникул, – финал в Нью-Йорке. Победители получат десять тысяч долларов США и шанс выступить в Comedy City в Нью-Йорке на разогреве у какого-нибудь нового популярного комика Netflix.

– О-о-о, Netflix, – восхищенно тянет Зи, широко распахнув глаза.

Она смотрит на спонсоров и главного судью, который был утвержден для участия в нью-йоркском этапе.

– Вау, это грандиозное событие. Участие даже в отборочном этапе будет хорошо смотреться при поступлении в колледж. А если ты еще и оценки улучшишь – держим пальцы крестиком, – у тебя определенно будет больше шансов получить хотя бы частичную стипендию где-нибудь в США.

Желудок у меня судорожно сжимается. Судя по тому, что я услышала сегодня утром, я не уверена, что частичная стипендия сработает в моем случае.

– Есть вероятность, что я не смогу поехать в Штаты, если не получу полную стипендию, – признаюсь я.

– Но разве ты не мечтала попасть в NCAA? – наивно спрашивает Зи.

Я отворачиваюсь, и в груди у меня все клокочет из-за раздражения на Зи, которое изредка на меня накатывает. Конечно, она права. Я всегда хотела попасть в колледж первого дивизиона NCAA, соревноваться с лучшими спортсменами в мире. Но теперь мою стипендию по легкой атлетике отменили, и у меня нет выбора. Мне нужен колледж, который мог бы предоставить мне полную или очень хорошую частичную стипендию. Возможно, даже придется подумать о втором дивизионе, учитывая мои текущие оценки и шансы на получение стипендии, которую мне могут предложить. Я должна быть практичной, чтобы иметь хотя бы возможность попасть в колледж, иначе мне придется искать варианты поближе к дому и забыть и об NCAA, и об олимпийском золоте для Малайзии… Не у всех получается осуществить свои мечты.

– Ты сможешь учиться в Штатах, я уверена, – говорит Зи, словно не услышав, что я сказала. – А потом мы будем ездить друг к другу в гости, где бы мы ни были! И вместе путешествовать! У нас будет совместный формирующий опыт: я, избавившись от влияния своей семьи, буду прокладывать собственный путь к финансовой свободе, а ты снова станешь суперзвездной бегуньей и, возможно, комиком Netflix!

Каждое ее слово задевает меня за живое.

– Давай сменим тему.

Возникает пауза, пока Зи собирается с мыслями.

– Ладно, а что твои родители думают о том, что ты пробуешь заниматься стендапом?

– Они не знают, – признаюсь я после долгой паузы, теребя рукав. – И я не планирую им ничего говорить… пока.

– А как же выступления на открытых микрофонах? Они же обычно проходят по вечерам?

– Я рассчитываю на тебя, – признаюсь я. – Будешь меня прикрывать? Ну, пожалуйста! Пожалуйста-пожалуйста, – широко улыбаюсь я, обнажив зубы, и Зи в притворном ужасе отшатывается.

– Думаю, я не против, – уклончиво отвечает она. – Но как долго ты сможешь скрывать это от родителей? А как насчет разрешения на участие в самом конкурсе? И перелеты? Тебе будет нужен законный опекун, чтобы подписать разрешение на участие?

– Уверена, к тому времени я смогу убедить маму, – вру я.

Не хочу говорить, что подделывала мамину подпись годами, начиная с девяти лет.

– А как насчет твоих, так сказать, тренировочных выступлений?

– Комики обычно выступают в общественных местах, куда приходят семьями. Например, рестораны, кафе или места, где проводят шоу. Для таких заведений не требуется разрешение.

– А что, если… что, если с тобой что-то случится?

– Со мной все будет в порядке, – говорю я. – Я буду присылать координаты всех мест, где планирую выступать, так что тебе нужно будет просто вызвать полицию, если я не напишу после выступления. Не хочу говорить родителям до тех пор, пока это не станет абсолютно необходимо.

Например, когда я выйду в финал. Да, точно.

– Но я не понимаю, почему ты не хочешь им рассказать? – Подруга изумленно смотрит на меня.

Зи и ее родители очень близки – прям не разлей вода. Она рассказывает им обо всем, в том числе и о своих увлечениях. А они советуются с ней по поводу своей корпоративной стратегии в соцсетях. Зи и каникулы проводит со своей мамой – только они вдвоем – по собственной воле и планирует так поступать, пока одна из них не упадет замертво – это ее слова (Зи не очень суеверна).

– Потому что моя мама будет беспокоиться, все ли со мной в порядке, а я не хочу, чтобы она волновалась, поэтому мне придется ей солгать.

– Все мамы беспокоятся.

– Да, но моя мама…

Я колеблюсь. Моей маме пришлось столько пережить из-за меня. До того как случилась я, она была студенткой-отличницей и идеальной дочерью. Когда она забеременела, ее консервативно настроенные родители отреклись от нее и ей пришлось бросить университет и заботиться обо мне. В конце концов она стала клерком, а не юристом, как собиралась. Должно быть, ей, матери-одиночке, было очень тяжело нести на плечах свои несбывшиеся мечты. Должно быть, из-за меня она впала в депрессию. Правда готова сорваться с моих губ, но я проглатываю ее.

– Она… хрупкая, особенно сейчас, когда ждет ребенка… И я не хочу, чтобы она нервничала, тем более что стендап – не самое комфортное место для девушек.

Я быстро упоминаю пару скандалов в свете #MeToo, и Зи морщится.

– Послушай, я обязательно ей расскажу, если выйду в финал, – я скрещиваю пальцы за спиной. – Просто в моей семье должно быть так.

Зи поправляет платок на голове и молча рассматривает меня.

– Я этого не понимаю, – наконец произносит она. – Но ты, уж не знаю почему, моя подруга, поэтому я тебя прикрою.

– Спасибо, Зи!

– А ты не забудь о своем обещании, – говорит она, уже уткнувшись в телефон и просматривая сообщения.

Зи бормочет что-то вроде: «Я же говорила им, что пожиратели огня и бархатные шторы не сочетаются!», если я правильно расслышала. Каждый день она участвует в двух десятках разнообразных общественных мероприятий в школе, помимо ее, так сказать, «работы» в соцсетях. В этом году Зи назначили председателем оргкомитета школьного благотворительного гала-концерта, который состоится в начале декабря. Она – самый трудолюбивый человек из всех, кого я знаю.

– Каком обещании?

– Свести меня с Верном, – повторяет подруга. – Не позволяй мне больше блуждать в одиночестве по пустыне любви.

– О, милостивый Боже!

– Пожалуйста, Агс, я хочу историю любви на века. Желательно такую, которую я смогу запечатлеть для своих сторис в розовом свете.

Она умоляюще смотрит на меня, и я вздыхаю. Есть у меня подозрения насчет их совместимости, но попробуй отказать Зи Бакри с глазами, как в манге.

– Ладно, ладно, но я