Вкус Парижа - Виктория Браунли

важный, что она прекратила разговор со своей единственной дочерью? В другой раз ее невозможно оторвать от телефона, особенно теперь, когда отрезок времени, в течение которого мы с ней обе бодрствуем, столь короток.

И что за план на Рождество, черт побери?

Может, она думала приехать сюда, что было бы чудесно. Ну и что, если я не смогла сейчас рассказать ей про мою новую и успешную парижскую жизнь? Похвастаться ею в реальности будет гораздо забавней.

Я покончила с сыром и попросила счет – или l’addition – одно из моих любимых французских слов. Встала, и мне померещилось, что я вижу на той стороне площади Жан-Пьера.

Нет, не может быть! Мне было трудно вообразить, что он дважды уйдет так далеко от дома.

Я отбросила эту мысль, а когда получила у официантки сдачу, его двойник уже исчез. Вероятно, это был кто-то, кто выглядел как он. Тут много темноволосых очкариков с жидкой бородкой. Жан-Пьер с его типично французской внешностью уж точно не один такой в Париже.

Глава 15

На следующее утро я сидела с чашкой кофе в руке на барном табурете и наслаждалась бездельем. Кого волновало, что я снова вернулась во «Флэт Уайт» после того, как вкалывала там без передышки все загруженные выходные? Меня радовал факт, что я уже чувствовала себя там как дома.

К счастью, утро было относительно спокойное, и я воспользовалась этим, чтобы рассказать Крису, что накануне вечером мне всюду мерещился Жан-Пьер и что меня это беспокоит.

– Хотя маловероятно, что это он. Его мать тоже какая-то странная. Она очень… – я пыталась подыскать точное слово, понимая, что покажусь чокнутой, – властная. И зачем они вообще сдают свободную комнату? По-моему, они совершенно не нуждаются в деньгах.

– Элла, тебе трудно угодить, – рассмеялся Крис, но внезапно встрепенулся и посмотрел на дверь. – Пс-с-ст! – прошипел он и кивнул в сторону вошедшей женщины. Его реакция плюс очарование этой особы дали мне понять, что это могла быть только Клотильда, его французская любовь. Высокая блондинка, идеально сложенная, элегантная, как-то по-французски, будто совсем не прикладывает к этому усилий; яркие зеленые глаза в точности совпадали по цвету с зеленым платьем из нежного шелка. Волосы были пышные, а губы безупречно накрашены красной помадой. Выглядела она моложе меня – я бы дала ей примерно двадцать пять лет – но, возможно, она просто очень хорошо ухаживала за кожей.

– Salut. Ça va?[22] – обратилась она к Крису, и я могла лишь представить себе, как он изнемогал от страсти при звуках ее прелестного французского мурлыканья.

– Ça va bien, merci. Et toi?[23] – Густой австралийский акцент Криса насмешил меня, но я сдержалась, зная, как он старался. Он редко говорил по-французски, но был очевидно счастлив пойти на такие усилия ради любви. – Элла, ты должна познакомиться с Клотильдой! – крикнул он мне.

Блин! Я не ожидала, что встречусь с потенциальной подружкой Гастона. Если бы знала, то как минимум получше позаботилась о своем внешнем виде перед уходом из дома. Я пригладила свои кудряшки и соскочила с барного табурета.

– Привет, Клотильда, – помахала рукой я, стараясь держаться непринужденно. – Рада познакомиться.

Интересно, могла ли она почувствовать запах моего страха?

Она раскрыла рот, собираясь что-то сказать, но тут зазвонил ее телефон и она выставила ладонь, словно просила меня помолчать. Отошла в сторону и начала говорить очень быстро по-французски.

Я посмотрела на Криса, и он, кажется, угадал мои мысли.

– Не беспокойся, она очень приветливая. Вот увидишь, – шепнул он.

– Прошу прощения, – извинилась Клотильда, аккуратно убирая телефон в сумочку. Когда она это делала, я заметила, что ее ногти, конечно же, тоже были безупречными. – Срочный звонок. Кому-то не терпелось. – Она вскинула брови. Ее английский впечатлял. – Крис, я сяду к твоей подружке, – объявила она, подвигая табурет. – Можно, Элла?

– Конечно, – ответила я, нервничая. В конце концов, она была «соперницей».

Крис с надеждой посмотрел на меня, а я заказала еще чашку флэт уайт и просигналила ему долгим взглядом, что не надо волноваться, мол, все в порядке. Он поплелся за стойку, хотя ему явно хотелось присоединиться к нам или, может, подслушать наш разговор. Я снова повернулась к Клотильде.

Моя попытка успокоить Криса была фикцией. На самом деле я абсолютно не знала, что сказать сидящей рядом со мной гламурной амазонке (в Париже для таких придумали слово «гламазон»). Я внезапно утратила дар речи, опасаясь сказать лишнее – вдруг она узнает, что я ходила в кафе и пила там вино с ее бойфрендом? Я неловко поерзала на табурете и схватила свою пустую чашку, чтобы просто занять руки. Хорошо, что она первая нарушила молчание:

– Так ты работаешь тут с Крисом?

– Угу, – промычала я, ругая себя за такой односложный ответ.

– А где ты живешь?

– В Сен-Жермен.

Она одобрительно кивнула.

– Приятное место, правда? Мой отец тоже там живет.

– Да, там мило, – согласилась я. – Но я пока что нашла себе жилье на Airbnb и не думаю, что надолго там задержусь. Мне нужно подыскать что-то более постоянное.

– Ты хочешь что-то купить или взять в аренду?

«Ха!» – подумала я.

– Я не могу себе позволить ни то ни другое, – ответила я. – Я рассчитываю только на комнату в съемной квартире.

Я приготовилась к тому, что Клотильда посмотрит на меня свысока. Сама она, похоже, владела недвижимостью с рождения.

– Пожалуй, это разумно, – молвила она. – Иностранцам действительно нелегко снять в Париже квартиру. Ты нашла что-нибудь подходящее?

Меня удивило, что она интересуется этим.

– Нет, всюду либо слишком дорого, либо комнаты крошечные, темные и ужасные, – призналась я. – Или странные хозяева, вот как сейчас у меня.

– Я понимаю, что ты имеешь в виду, – склонила голову она. – Искать жилье в Париже – все равно что искать качественную винтажную сумочку от Шанель в секонд-хенде. Можно потратить годы, но так никогда и не найти то, что тебе нужно.

Я опустила взгляд на свою матерчатую сумку и кивнула, понимая, что она сказала это так, в общем, не проводя никаких аналогий.

Мы снова погрузились в неловкое молчание, и я уже подыскивала повод, чтобы уйти, как вдруг Клотильда продолжила разговор, словно и не было никакой паузы. Я никак не могла ее понять. То ли она искренне пыталась быть приятной, то ли у нее был для этого скрытый мотив. Она казалась доброй и заботливой и в то же время высокомерной и равнодушной.

«Боже, надеюсь, что она не знает про меня и Гастона», – подумала я не без драматизма.

– Так ты планируешь жить здесь какое-то время? – задала очередной вопрос она.