Пандора - Дария Эссес

в блаженную темноту, чтобы хоть немного восстановиться и снова ступить на путь падения в ад.

Снова.

И снова.

И снова.

Но хуже было то, что творилось внутри – в моей голове.

Ничего.

Я ничего не чувствовала. Ничего не хотела. Ничего не вспоминала. Мне было плевать, найдет ли кто-то меня или оставит гнить на полу этого склада. Я просто хотела, чтобы это закончилось, ведь вскоре меня ждал шестой круг. Раскаленная гробница, которая уже стояла в конце зала.

Я не справлюсь с ней. Не смогу.

По щеке скатилась одинокая слеза. Наверное, она появилась потому, что мне нельзя было моргать. Или потому, что в голове раздался знакомый мужской голос.

Он просил меня подождать еще немного, совсем чуть-чуть, потому что я сильная. Он просил меня собрать осколки отваги, которые остались где-то в груди, и бросить их в глаза Кэмерона, чтобы он ослеп и взвыл от боли.

– Потому что ты даришь надежду, – прошептал нежный голос. – Потому что ты Пандора, которая не боится смотреть в глаза трудностям.

Собака моргнула.

Я моргнула следом за ней.

Она сорвалась с места и бросилась в мою сторону. Рука метнулась вверх, но яркая вспышка боли уже пронзила предплечье. Распахнув глаза от неверия, я во всё горло закричала. Острые клыки впились в кожу и прокусили до самого мяса. Боль была такой нестерпимой, что меня затрясло от рыданий.

– Пожалуйста, Кэмерон! ПРЕКРАТИ! – закричала я, смотря на него сквозь заплывшие веки. – Убери ее! Блядь, убери ее, умоляю! Мне больно… Господи… Господи, пожалуйста…

Он пожал плечами.

– Я говорил Кирби, что не стоит портить товар, но он меня не слушает. В любом случае, на сегодня ты хорошо постаралась. Достаточно, Прометей.

Разжав стиснутые челюсти, пес вернулся на свое место. От этого движения рука запульсировала, и я упала на бок, прижав безвольную конечность к груди. Сквозь лоскуты кожи виднелась кость. Из глаз неконтролируемо полились слезы, и, не сдержавшись, я распахнула рот и во весь голос закричала.

Пожалуйста, пусть это закончится!

Пожалуйста, пусть это закончится!

Пожалуйста, пусть это закончится!

И тут… кто-то услышал меня.

Тьма медленно подбиралась ко мне, желая утянуть на дно и никогда не выпускать. Однако сквозь ленты черноты я увидела, как ворота позади Кэмерона распахиваются.

Сердце зашлось бешеным ритмом, когда на дне моего Ящика Пандоры снова вспыхнула она – надежда.

Свет луны подсветил четыре высокие фигуры.

– Добро пожаловать в ад, ублюдки!

Ангелы Смерти.

Мои Ангелы Смерти.

Глава 31

Я думал, что не способен на человеческие эмоции.

Вина, страх, отчаяние.

Мной управлял только гнев.

Всепоглощающий страх я чувствовал лишь раз в жизни, когда узнал о похищении Малакая. Помню, лет в восемнадцать он упал с мотоцикла и получил сотрясение мозга: это привело меня в такой первобытный ужас, что я пообещал себе никогда не отпускать его гонять одного.

Да, пару раз я сталкивался со страхом.

Однако когда вошел в складское помещение и увидел открывшуюся глазам картину, жизнь разделилась на до и после.

До, когда я не знал, каково это – дышать, но быть мертвым. И после, когда каждый вдох я хотел отдать другому человеку, потому что он не дышал.

Подойдя к Дарси на подкашивающихся ногах, я опустился перед ней на колени. При взгляде на искалеченное лицо в груди что-то оборвалось. Словно в трансе, я мягко обхватил ладонями ее опухшие от синяков щеки и провел большим пальцем по кровоточащей губе.

Ее ресницы не трепетали, а ясно-голубые глаза были закрыты.

– Эй, детка? – прохрипел я осипшим голосом. – Ты меня слышишь? Пожалуйста, проснись…

– Бишоп! Ее срочно нужно отвезти в больницу!

– Мы не успеем! – рявкнул я, посмотрев через плечо на Малакая. – Вызовите скорую и свяжите, блядь, этих двоих!

Мои руки сотрясала дрожь. Каждую часть тела сотрясала дрожь, пока я расширившимися глазами смотрел на человека, которого превратили в боксерскую грушу.

Рваная рана на предплечье, засохшая кровь на виске, синяки на бледной коже. Казалось, я находился в кошмаре, и чтобы выбраться из него, мне нужно было ущипнуть себя за руку.

– Господи… – раздался позади голос Татум. – Что они с ней сделали?

Моя маленькая Пандора … К ак они посмели тронуть тебя?

Дыхание участилось от подкатившей к горлу паники. Я коснулся пульса на шее Дарси, но он был едва заметен.

Тук . Тук. Тук.

В этот момент, на холодном полу завода, меня захлестнула такая сокрушительная волна боли, что пришлось схватиться за левую сторону груди и зажмуриться, чтобы хоть ненадолго унять щемящее чувство за ребрами.

Она не могла уйти без меня. Не могла оставить меня, блядь, одного, когда я нуждался в ней как в чертовом воздухе. Не могла лишить меня своего нежного голоса, который шептал перед сном песни Тейлор Свифт, потому что эта девушка была ее кумиром. Не могла лишить меня кофе с корицей, ведь после появления в моей жизни Дарси Ван Дер Майерс я не мог пить никакой другой: этот – ее любимый. Не могла лишить меня книг с обнаженными парнями на обложках, на которые она пускала слюни, заставляя меня ревновать.

Ты не могла уйти без меня!

Не могла оставить меня одного!

Притянув Дарси к своей груди, я поцеловал ее в макушку и принялся раскачивать из стороны в сторону.

– Любимая, ты меня слышишь? Ты говорила, мама пела тебе колыбельные перед сном… Я помню… помню одну из них. Давай я тебе спою, Дарси? Хочешь, я тебе спою? – Бросив взгляд на Малакая, разговаривающего по телефону, я зарычал: – Быстрее! Пусть едут быстрее!

Дыши, любимая. Пожалуйста, дыши.

Вдруг ее ресницы совсем немного затрепетали. В сердце вспыхнула искра надежды, такая же яркая, как звезда на ночном небосклоне. Я широко улыбнулся и наклонился к Дарси, когда она зашевелила губами.

– Би… шоп… – раздался хриплый выдох. – Ты… пришел.

– Конечно, любимая. Конечно, я пришел, – улыбнулся я и мягко поцеловал ее окровавленный лоб, чувствуя на щеках что-то мокрое. – Попробуй открыть глаза. Не уходи от меня, хорошо? Скорая почти на месте. Тебя быстро вылечат, а потом мы поедем смотреть фильмы и есть мороженое, договорились?

Дарси медленно вдохнула.

– Мне… так больно… – скривилась она. – Я так хочу, чтобы это… закончилось… Бишоп, ты… Я так тебя… Я так тебя…

Я резко покачал головой и прижался своим лбом к ее.

– Не смей. Не смей говорить эти слова, будто прощаешься.

Она медленно приоткрыла глаза.