Гений и красавица - Юлия Николаевна Николаева

– Но потом стали закрадываться подозрения, – поторопил Вадика пан. Тот кивнул.

– Сначала Марго стала часто после работы задерживаться. Говорила, чтобы я ехал, а ей вроде надо какие-то планы составлять. И все такое прочее. Возвращалась совсем поздно. Мне было скучно.

Ну конечно, детенку мало времени уделять стали – хмыкнула я мысленно.

– Я решил ей сюрприз сделать. Вроде как поехал домой после работы, а сам до ближайшего магазина. Купил шампанское, закуски там, и назад. Мы с ней так часто сидели после работы, когда скрывались еще от тебя, – виновато посмотрел, прямо собака побитая.

Хотя вообще-то не побитая. Я бы побила. Но его и так жизнь наказала. Я сделала суровое лицо только, бывший торопливо продолжил:

– Ну вот, иду из магазина, ей звоню, мол, ты на работе еще? Она да, буду поздно, какой-то отчет надо сдать. А сама в этот момент в тачку садится. Ну я малость прифигел… И это… Неладное заподозрил.

Он замолк, я вздернула в недоумении брови. Пан догадался первым:

– Решил, что она другого нашла?

Тот печально вздохнул, кивая.

– В общем, я в такси и за ней. А она прямиком к твоему дому, – на меня посмотрел. – Машину приткнула за пару дворов, я за ней аккуратно пошел. Свои ключи она достала, в подъезд зашла. Я не втыкал, что вообще такое происходит. Смотрю по пролетам, выше твоей квартиры прошла на этаж. Минут сорок она там была. Потом вышла, и снова к машине. Я за гаражами притаился, жду, сам не зная чего. Марго не уезжала, в тачке сидела. А потом смотрю, какая-то баба к ней садится, и тогда уж они уехали.

– Что за баба? – подалась я вперед.

– Без понятия. Я ее никогда раньше не видел. Она в плаще была, на голове капюшон. Когда в тачку садилась, сняла его, ну я толком не успел разглядеть. Волосы светлые, лет пятидесяти.

Мы с паном переглянулись. Все та же непонятная женщина, что так или иначе мелькает везде? Но слабо верится, что дама под пятьдесят будет ловко лазать по балконам и бить вазой по голове. Просто физически даже затруднительно. Артроз еще скрутит в пути, и что делать?

– Ты Марго, конечно, не спрашивал об этом? – задала вопрос.

Он покачал головой.

– Почуял, что дело нечисто. Она же мне заявила, что сидела на работе, когда вернулась. Ну я стал к ней присматриваться после этого. Вот и обнаружилось, что большой любви у нее ко мне не наблюдается. Зато наблюдается интерес к тебе.

– Она продолжала расспрашивать?

– Постоянно. Делала это ненавязчиво, но теперь я постоянно замечал. Делал вид, что не секу. Рассказывал. Она меня всерьез не воспринимала, и благодаря этому я в ее ноут смог залезть. Она мыться пошла, а он не успел уснуть и на пароль встать. Я и прошерстил все, что там было. Нашел какой-то старый документ за подписью твоего отца. Скачал на флешку. А потом понял, что валить надо, а то еще попаду под раздачу. Только тебя предупредить хотел…

– А Марго просекла, – перебил пан, – и подменила письма.

– Чего? – об этом бывший явно не знал, пребывал в уверенности, что отнес мне письмо с предупреждением, а не с угрозами. Росцислав вздохнул.

– Вовремя ты удрал, – заметил Вадику. – Советую и дальше тут отсиживаться. Потому что тот, кто убил Марго, может знать о твоих изысканиях. Так что ты тоже в опасности.

Вадик побледнел, потянул ко мне руки, но под суровым взглядом пана тут же одернул и жалобно спросил:

– А вы знаете, кто за всем стоит?

– Нет, – отлепившись от стены, Росцислав двинул на выход, сделав мне знак следовать за ним. – Но обязательно узнаем.

Вадик обрадованным не выглядел, потому что понимал: к тому моменту, как мы узнаем, он вполне может уже встретиться с главным злодеем. Я искренне ему этого не желала. Конечно, он дурачок, но ведь по натуре своей добрый и никого не обижает.

– Надеюсь, тебе не пришло в голову расчувствоваться и снова к нему вернуться? – поинтересовался Росцислав, пока мы шли к машине.

– Шутишь? – фыркнула я. – Ни за что. Тем более после того, как переспала с гением. Не понижать же теперь планку.

– Ты невыносима, – пан пытался делать вид, что недоволен, но я в голосе слышала довольство.

– Что теперь? – спросила, когда мы сели в машину и тронулись с места. – Будем искать женщину?

– Как ее только искать, – вздохнул Росцислав.

– Если ей около пятидесяти, то она могла знать о той истории не понаслышке, – заметила я и подскочила на месте. – Послушай, ведь они все пропали. Тела не найдены. Что мешает им быть живыми?

– Кому именно?

– Всем. Или кому-то. Вдруг та женщина – это твоя мать, Росцислав? Она осталась жива и теперь мстит.

Он немного подумал, а потом посмотрел на меня и сказал:

– А вдруг твоя?

Глава 37

Эта мысль неожиданная, но ведь имеет право на существование? Мама. Моя мама. Может быть жива и…

– Думаешь, она узнала о том, что сделал отец? – смотрю на пана. – И сбежала, потому что думала, что он не пожалеет и ее?

– Тогда нет повода для мести, – пан потер переносицу. Полагаю усталость брала свое. Ну и ситуация тоже не добавляла энтузиазма. – А вот если она узнала об Анисимовых, и твой отец попытался от нее избавиться… И ей удалось сбежать…

– Мы как будто уже за аксиому приняли виновность отца, – ворчу я все же. На самом деле пытаюсь так отвлечься. Потому что где-то в глубине души эта версия кажется логичной.

Отец избавился от Анисимовых. Мама узнала об этом. Он попытался избавиться и от нее, но она сбежала. А теперь вернулась, чтобы отомстить.

Я замотала головой, пан вопросительно вздернул бровь.

– Не вяжется, – посмотрела я на него. – Положим, все так. У нее есть повод мстить отцу. Но не мне же. Тот, кто все это делает, не только папе пытается жизнь испортить. Но и мне. Она все-таки моя мама. Не стала бы она использовать меня.

Росцислав ничего не сказал, только хмуро уставился на дорогу. Недосказанность висела в воздухе слишком явно, потому я сурово спросила:

– Ну?

Он привычно тяжело вздохнул. Как бы ни развивались наши отношения, это оставалось неизменным. Моя способность довести его.

– Ты ее совсем не знаешь, Ева, – мягко заметил Росцислав.

– То есть?

– Не знаешь,